Онлайн книга «Компот из запретного плода»
|
– Значит, вот почему вы взяли к себе Сержа? Чувствовали вину перед ним? – Да, – прошептала генеральша, – именно так, Валя исчезла, выполняя мою просьбу. – И, естественно, молчали о том, куда отправили женщину? Нинель кивнула, потом прижала ладони к щекам и начала раскачиваться из стороны в сторону, словно китайский болванчик. – Она довезла деньги? – зачем-то решила уточнить я. – Не знаю. – Как это? – Валентина пропала, – напомнила Нинель, – а уж когда, не знаю! То ли по дороге туда, то ли обратно. – А Дегтярев-младший вам не звонил? – Нет. – Нет?! – Да нет, – кротко ответила генеральша, – он тоже исчез, испарился, словно его и не было. – Ничего не понимаю, – воскликнула я, – честно говоря, полагала, вы приносите драгоценности на продажу от него, сами боитесь отдавать их Сержу, впутали в дело глупую Дусю, пообещали ей денег. Нинель Митрофановна моргнула, по ее щеке медленно потекла слеза. – Деточка, – прошептала она, – не дай тебе бог испытать то, что мне довелось. Всю жизнь провела в страхе, вдруг раскроется тайна! Мой муж в молодости горячий был, ревнивый. Чуть что не так, мог руки распустить. А еще он обмана не терпит, к старости же совсем в бешеного превратился, много лет ему, а сила в руках словно у Ильи Муромца. В отставке давно, раньше на подчиненных злость выливал, то ему не так, это не по вкусу, нонче же она вся моя, не дай бог, правда откроется, убьет и не заметит. Я с огромной жалостью смотрела на Нинель Митрофановну. Ну, что она такого ужасного совершила? Украла шелковую тряпку? Не слишком большое прегрешение! Огромное количество людей ворует в магазинах, кое-кто из моих знакомых, богатых женщин, сделало это своим хобби, скучно милым дамам в особняках, душа жаждет подвигов и приключений, вот и нагоняют адреналин, проходя мимо охраны с неоплаченной «покупкой». Конечно, зона – тяжелое испытание, и кого-то она ломает, словно высохший прутик. Нинель Митрофановна оказалась именно из таких, и ее наивностью и беззащитностью воспользовался Дегтярев. Какой же мерзавец этот полный тезка нашего полковника! Как бы я поступила, оказавшись на месте Нинели? Трудно сказать, но одно знаю точно: жить в вечном страхе – тяжелейшее испытание, скорее всего, я не сумела бы выдержать его и выложила мужу правду. Страх – отвратительный попутчик, даже совершив гадкий поступок, лучше мужественно признаться в нем. Рано или поздно правда непременно выползет наружу, все тайное когда-нибудь становится явным. – Жизнь шла своим чередом, – шелестела Нинель Митрофановна, – а я на каждый шорох оборачивалась, думала: «Все, за мной Дегтярев явился, решил небось, что я его драгоценности распродала». Боже мой, боюсь до сих пор. Знаешь, милая, я ведь ни разу в Турцию не съездила, хоть Федор Михайлович и хотел. – Почему же не отдыхали за границей, если средства позволяли? – А как загранпаспорт оформить? – вздохнула Нинель Митрофановна. – Мне же Семен фальшивый документ сгоношил. Имя и отчество родные, а фамилия не своя. Станут проверять – откроется. И на работу устраиваться побоялась, отдел кадров в соответствующие органы запросы делает… Страшно! Ой, страшно! – Так откуда драгоценности? Нинель промокнула глаза рукавом. – Год тому назад голос позвонил. – Голос? – Ну да, – еле слышно протянула генеральша, – противный такой, скрипучий, и не поймешь, то ли мужик, то ли женщина у трубки… Неизвестная личность короткими, отрывистыми фразами выдала информацию: ей известно все о Нинели Митрофановне. Поскольку за дамой долг, ей придется теперь его отрабатывать, Нинель Митрофановне станут передавать драгоценности, а старухе надлежит продавать их за указанную цену. Где она найдет покупателей – без разницы, только им следует говорить: золото и камни из личных запасов, генеральша расстается с драгоценностями из-за материальных трудностей. Если Нинель откажется, то Федору расскажут все. Кстати, Нинель в свое время не досидела срок, Дегтярев сумел выпустить любовницу на волю обманом, поэтому, если милиция сейчас узнает правду, старуху отправят на зону, досиживать остаток. – Неправда! – закричала я. – Шантажист обманул вас! – Но меня на самом деле раньше срока выпустили, – еле слышно уточнила Нинель, – Александр Михайлович как-то устроил. – Господи! Да сколько лет прошло, – закричала я, – не человека убили, не Родину продали! Платье унесли! Экая ерунда! Никто вас снова за решетку не отправит! Нинель Митрофановна прижала руки к груди. – Тише, милая! Хоть муж и в санатории, но, не дай бог, соседи услышат! Ты газеты читаешь? – Ну, изредка. – Видишь, какой в стране беспредел! Страшное дело! А Федор Михайлович в последнее время совсем ума лишился. – В каком смысле? – встрепенулась я. Генеральша горестно вздохнула. – На пенсию его ушли, сопротивлялся, как мог, да выперли. Если честно, характер у супруга тяжелый, бескомпромиссный, не гибкий он, правду-матку в глаза всем режет, ничьих советов не слушает. Он и дома ведет себя как в казарме, возразить ему нельзя. В общем, оказался без службы и совсем измучил меня придирками. Нинель Митрофановна совсем приуныла, но тут к генералу обратился некий Потапов, молодой, да ранний политик, решивший создать партию «Военный фронт». Нинель Митрофановна сразу просекла, что Потапову охота получить статус депутата, ни о какой службе на благо народа он и не думает, но Федор Михайлович, которому Потапов предложил стать лидером нового движения, вмиг загорелся идеей и бросился в омут нового дела. Глядя, как наивный супруг с жаром создает партию, связывается со своими многочисленными знакомыми, высшими офицерами, Нинель Митрофановна не выдержала и сказала: – Феденька, у тебя безупречная репутация, незапятнанное имя, все знают – генерал Попов ни в чем противозаконном никогда замешан не был; если Федор Михайлович стоит во главе какого-то дела, то всем честным людям с ним по пути. – И что? – рявкнул муж. – Ты осторожней. – Говори прямо, – велел генерал, – знаешь ведь, не люблю, когда юлят и прикидываются. |