Книга Глаза войны, страница 21 – Вячеслав Миронов

— А ты сам кипишь? — бросил на меня быстрый взгляд Ступников.

— А ты? — вопросом на вопрос ответил я.

— Я же тебе говорю, что ты пошлый человек! Никакого уважения ни к возрасту, ни к должности, ни к опыту, ни, наконец, к званию. Вот молодежь пошла! — он притворно вздохнул.

— Саша, не держи меня за кандидата в органы. Лучше давай дальше думать. Рисуй. Если через пару дней мы не начнем активно работать, то можно ставить крест на всей спецоперации. Будет много трупов, никакого толка, помойка новых духов появится. В принципе — бог с ними, с этими духами, рано или поздно сдохнут, а вот наших жалко.

— Может, потянем наших завербованных агентов? — предложил Саша, откидываясь на стуле, растирая затекшую шею.

— Смотри, как бы они из нас информаторов не сделали! Мой точно знаком с оперативной работой. Надо мышеловку строить.

— Какую?

— Для начала детскую. Пустим дезу, но всем разную.

— Если инфа соберется в одном месте, то, простой анализ выявит противоречие, метод наложение позволит выявить, что все это ерунда, и вместо каравана с деньгами нам достанутся лишь трупы. Не пойдет.

— А что ты предлагаешь?

— Купить агентов.

— Купить? Несколько цинично, но под солнцем все имеет свою цену. Денег нет и не будет, чем покупать?

— Должностями. У нас агенты, назовем их так, в основном, менты. Так?

— Так.

— Какой мент не рвется к власти, тем более — в бандитской республике? Подход к бюджетным деньгам. Это с одной стороны, с другой стороны, в этом краю много, очень много краденых автомобилей, и много чего еще. Чечены, по природе своей, далеко не пахари, они постоянно думают, где бы что «вымутить», украсть, обмануть.

— Ты за весь народ-то не говори…

— Говори, не говори, а если с 1991 года ничем кроме воровства, работорговли, угона, фальшивых денег, войны и прочей гадости ничем не занимаются?

— Какие должности мы можем пообещать? Глава милиции — начальник РОВД. В Атагах, на выбор, или еще чего. Если захочет, то можно устроить и переброску «на материк».

— Ну, и попутно «запулить» «дезу».

— Отчего нет. Сообщаем, что они могут занять пост в обмен за информацию, ну, а также «проговариваемся», или даем подслушать ценную информацию. И устраиваем засаду в этом месте. Годится?

— Попробуем. Как это будем докладывать начальству?

— ЛОК.

— Личный оперативный контакт или ложный оперативный контакт?

— В зависимости от результата. А так — отвлечение внимания противника на негодный объект. Было дело — отвлекал.

— Сами будем или привлечем кого-то?

— Если привлекать кого-то, то отвлечем внимание от их основной работы. Раз. Второе — излишняя суета, придется привлекать большие силы военных для устройства засад, а это уже утечка и срыв.

— Я тоже так думаю.

— Как встретимся со «штыками»? [3]

— Как-как?! Что ты пишешь в своих справках?

— Не напоминай мне о бумагах, хоть здесь рука немного отошла от всей этой писанины, от «планов громадье»!

— Надо страховать друг друга. Вдруг какой-нибудь «умный» захочет заиметь личного раба в лице оперуполномоченного. Вот ни у кого такого нет, а у него есть.

— Конечно. — Я схематично нарисовал человечка в погонах и тачкой в руках.

— С кого начнем?

— Начнем с козыря. С того, кто заявляет, что он давний агент и собирается отомстить за своего покойного родственника. А там посмотрим. — Зарисовка в виде игральной карты — туз крестовый.

— Согласен.

— Когда?

— Да хоть завтра.

— А почему бы не сегодня? Давай сегодня. Какую «дезу» будем толкать?

— Что может заинтересовать духов, и будет это «что» только в одном месте? — рисую большой вопросительный знак и большую кость рядом.

— Человек слаб и жаден. Чеченский бандит — не счастливое исключение.

— Деньги? — Знак доллара и вопрос.

— Типа, что привезли зарплату военным. Сколько их?

— Думаю, что человек четыреста. На каждого по десять тысяч.

— Не много ли?

— Выплата «боевых».

— Их же отменили.

— Задолженность привезли.

— Звучит красиво. Четыреста человек на десять тысяч — приличная сумма. Четыре миллиона. Ничего себе. Клюнут?

— Мужик, это для тебя приличная сумма, а переведи в доллары. Сколько? Сто тридцать тысяч или около того. Для арабов, тех, кто воюет за деньги, не такая уж и большая. Тем более что надо делить на всю банду. Надо увеличить до завораживающего числа.

— Десять миллионов?

— Именно. На это должны клюнуть. Они люди, просто немного скоты, но все же люди. Жадность у них развита больше, чем у кого-либо. Они озверели. Тем более — по носу давно не получали. Считают себя неуязвимыми.

— Принимается. — Рисую череп с перекрещенными костями.

— Что второму агенту «вольем»?

— Чем ложь невероятнее, тем в нее сильнее поверят.

— Думаешь?

— Уверен на все сто десять процентов.

— Например?

— Что военные везут химическое оружие для спец операции в Атагах. Военные его везут для хранения в Чечне. Ну, и в результате аварии совершенно «случайно» подорвут один из контейнеров в Атагах. А потом заявят на весь мир, что это оружие боевиков. Это первое, а второе — хим оружие легче спрятать в зоне боевых действий, инспектора туда не сунутся. — Я рисую цепочку грузовиков на фоне ядерного взрыва.

— Глобально. А поверят?

— А у них есть выбор? Они обязаны, если не поверить, то проверить. Агенту пообещаем, что выдадим ему противогаз. Пусть в нем и пишет сообщения.

— Мы будем уходить в горы. Будут стрелять. Дадим вам парабеллум.

— Примерно так.

— А что бы ты сделал, если бы получил такую информацию?

— В любом случае проверил бы. Если никак не отреагируют, значит, агент прошел проверку на «вшивость», и уровень доверия к нему и его информации вырос.

— Обоих сегодня?

— Каждый час на счету. По времени растянем места и время встреч, и начнем!

И мы начали.

Я вызвал своего агента. Оставил записку в условленном месте. Там же описал, где встретиться. В полуразрушенном доме.

Саша уже лежал там, на чердаке, и страховал меня, заодно приглядывал за местностью.