Онлайн книга «Браки расторгаются в аду»
|
– Какая вы сердитая, – прищурилась Анисья. – Ну, как вам будет угодно. – Замечательно! Вот так и говори. Постой. Я подошла к тумбочке, на которой лежала моя сумочка, и достала из нее диктофон. – Что это? – поежилась Анисья. – Я хочу записать твои признания. Раз уж ты сама пришла, какой смысл это скрывать? Надеюсь, ты не возражаешь? – Да пишите! – ухмыльнулась она. – Контора пишет. – Тогда начинай. – Я нажала на кнопку и положила диктофон в метре от нее на соседнее кресло. – Микрофон чувствительный, так что каждое твое слово впоследствии будет воспроизведено. Так что случилось с Анжелой? – Это я в нее стреляла. – Что-о?! – Что слышали. Я ее убила, говорю. – Но зачем? – А затем. Ваш приказ выполняла. – Какая чушь! Мы который день ходим по кругу! Я такого приказа не отдавала, и ты прекрасно это знаешь! – Вы хотели, чтобы она умерла, – упрямо сказала Анисья. – Каждый человек хочет чьей-то смерти. Когда сосед по даче роет бассейн в метре от твоего забора, а потом твой дом начинает уплывать, ты ему кричишь через забор: «Чтоб ты сдох!» Люди каждый день посылают кому-то проклятия. Если квалифицировать это как покушение на убийство, не останется ни одного человека, который не оказался бы за решеткой. – Так-то оно так, – неприятно усмехнулась Анисья. – Только тут не забор. Она у вас мужа увела. Ребенка ему хотела родить. А вы бесплодная. – Да с чего ты взяла?! Может, это мой муж стерилен? – Всегда виновата баба, – уверенно заявила Анисья. – Вы думали, что она беременна, а вам этот ребеночек не нужен. Как вы кричали, когда узнали об этом. Помните? – Ну, было, – призналась я. – Потому что я расстроилась. – То-то. – Она опять облизнула губы. – Ты хочешь сказать, что сделала это ради меня? – А для кого? – Не верю! Ни одному твоему слову не верю, – выпалила я сердито. – Почему ты не хочешь сказать мне правду? – Так я вам правду говорю! Как взяла из кабинета Иван Иваныча пистолет, пошла и убила ее. Братья были пьяные, ничего не помнят. Потом сунула пистолет Кольке в руку, чтобы на нем остались его отпечатки. Наутро сказала ему, что убил он, братья тело в лес свезли на тачке, а потом Колька к вам поехал за деньгами. Заодно и пистолет подбросил. – Зачем? – Мы же не думали, что у вас обыск будет. Что вы в морг поедете за этим обрубком. Патологоанатом вас и сдал. Братец ее шухер навел. Эрик. Видать, не поверил он мне. Догадался, что не Анжела звонит. В полицию побежал. А у них бесхозный труп. Была бы она белая, ее бы всю жизнь искали. Ну, пропала и пропала. Но он сказал «темнокожая девушка». У нас же не Африка. Ее сразу и опознали. А потом стали про руку допытываться: куда делась? Мужик вынужден был во всем признаться. Описал вас: дама, мол, приходила, вся такая шикарная, кольцо с бриллиантом за отрезанную руку дала. Ему показали фото. Вы, Зинаида Андреевна, женщина приметная, даже в Москве не затеряетесь. – Но откуда ты все это знаешь? – Так от следователя! У меня ж с Эриком тоже очная ставка была! – Зачем? – Чтобы он мой голос опознал. Я ведь призналась, что звонила ему от имени сестры. Какое-то время я молчала, потрясенная. Вроде бы все сходилось. – Я ж понимаю, если не переведу на кого-нибудь стрелки, то мне придется за все отвечать, – вздохнула Анисья. – Вот я и подумала: толку-то от этих алкашей? Все равно до белочки допьются и подохнут под забором. Ну и подставила их. – А заодно меня. – Так вам все равно садиться, Зинаида Андреевна. – Что-то тут не так. – Я взволнованно стала ходить по комнате. – А как же сказка? – Какая сказка? – уставилась на меня Анисья. – О мертвой царевне. Там в конце свадьба. – Вы, часом, не тронулись? – подозрительно посмотрела она на меня. – Мое психическое здоровье в полном порядке, можешь не сомневаться. На самом деле, если бы не Пушкин, я бы ей поверила. Но как же гроб, который разбил королевич? «И царевна ожила…» – Нет, что-то не так, – упрямо сказала я. – Мне надо подумать. – То есть вы мне не поверили? – Нет. – Экая вы… Я во всем призналась, чего ж вам еще? В убийстве призналась. – Не то… – поморщилась я. – Ну так что мне делать? – Ничего. Пока иди. Ах да! Где ты сейчас живешь? – У подружки. – Не у Юли, часом? – Нет. У Паши, – вдруг призналась она. – Мы ж земляки. Вот он и приютил. – Можешь возвращаться к себе в квартиру. Надеюсь, ты больше не будешь от меня прятаться? – Так я и вещички с собой прихватила. – Она кивнула на сумку, стоящую у ножки кресла. – Думаю: признаюсь во всем и буду дожидаться своей участи. – Вот даже как. – Вместе сядем, – заверила меня Анисья. – Спасибо тебе! – Не за что. – Ладно, иди. Она встала. – Я вам тут гостинец принесла, Зинаида Андреевна. – Анисья полезла в сумку. – Так сказать, мировую. Я ж знаю, что теперь о вас никто не позаботится. А вы небось с голоду умираете? – Есть немного, – призналась я. – Иван Иваныч вас диетическими супчиками пичкает, а вы стесняетесь сырого мяса попросить. Соскучились небось? – Да, мне теперь на кухню ходу нет. Ем, что дают. – Так я вам карпаччо приготовила. Ваше любимое. Встала засветло, на рынок сбегала, телятинки парной прикупила, – напевно заговорила Анисья. Все как в былые времена. Она достала из сумки судок и протянула мне: – Держите! – Вот спасибо! – Я откровенно обрадовалась. Меня это диетическое питание достало. Для фигуры, конечно, полезно, но меня от овощей, приготовленных на пару, уже тошнит. – Только никому не говорите, что я вас подкармливаю, – заговорщицки подмигнула Анисья. – А то мне влетит. – Хорошо, не скажу, – улыбнулась я. – Иди, отдыхай. И не смей отключать телефон, слышишь? – Ни-ни! – замахала она руками. – Всегда на связи! И она бочком-бочком стала продвигаться к двери. Как только она вышла, в холле раздался лай. Похоже, ее опять атаковала Кики. Потом собака с визгом ворвалась в мою спальню. – Да что с тобой? – удивилась я. – Кики, успокойся. Мой взгляд невольно приковался к оставленному Анисьей судку. Как же я соскучилась по любимым блюдам! А тут карпаччо. М-м-м… У меня во рту скопилась слюна, и я нетерпеливо открыла судок. Хотелось тут же вцепиться зубами в мясо. Но я, как женщина деликатная, достала фарфоровую тарелочку, а из судка заботливо положенные туда Анисьей приборы. Мясо было свежайшее, на редкость аппетитное, а как пахло! Я почувствовала, что схожу с ума. Положила тонюсенький, почти прозрачный ломтик на тарелку и направилось к шкафу, где в тайном отделении была припасена бутылочка отличного французского вина. |