Онлайн книга «Ромео с большой дороги»
|
– Значит, импотент, – констатировала Секридова. – По-твоему, парень, спокойно живущий с собственной супругой, либо гей, либо обременен другими сексуальными проблемами? – Стопудово, – закивала Рита. – Софка на себя кофе пролила, кофту сняла, чтобы переодеться, и перед ним в самом роскошном белье крутилась, а он ничего не замечал. – Ладно, так при чем в нашей ситуации Аркадий? – Просто так, – протянула Секридова. – Ты богатая, верно? – Скажем, обеспеченная. – И не станешь у Катьки Малкиной деньги брать? – За что? – У нас съемки на календарь, на них всего три дня дали, с утра до ночи стоим. Малкина очень хотела на страничку попасть, а ее не взяли, но сказали, что если кто заболеет, то она будет на замену. Вот я и решила, что Катюха тебя наняла. Усекла? Ну, ты меня с площадки сдергиваешь, а ее под объектив ставят. – Извини, не хотела испортить тебе карьеру, – испугалась я. – Ладно, – махнула рукой Рита, – обойдется. – Алиса правда лежала в шкафу! – Тебе показалось. – Нет! Видела ее отлично, платье черное, на щиколотке татуировка. – Какая? – Кошка с крыльями. Секридова вытянула безупречно стройную ножку. – Такая? – Очень похоже, – согласилась я. – Вот ведь я дурака сваляла, – снова о своем завела Рита, – отвела Алиску в салон, она такую же наколола. Теперь у нас с ней вид, как у детдомовских. – Значит, ты понимаешь, что не вру сейчас, – обрадовалась я. – Откуда бы мне про наколку знать? Я никогда с Алисой не встречалась! – Виноградова безголовая, – снисходительно пояснила собеседница, – если наклюкается – способна в шкафу спать лечь. Небось после той тусовки в гардероб влезла и храпака задала. – Бред. – Ты Алиску не знаешь, – засмеялась Рита. – Где ее свалило, там и ляжет. Наверное, хотела раздеться, открыла шкаф и того, брык… – Куда же она потом делась? – Встала, умылась и на работу побежала. У Алиски эфир в четыре начинается, она ответственная. – Ты только что назвала подругу дурой. – Ага, идиотка и есть. Но службу не пропускает, у них на радио строго, живо могут вытурить. – У вас в квартире есть черный ход? – Не-а. – И как же Алиска ушла? – Ты чего, ненормальная? Через дверь. – Я сидела на ступеньках прямо перед ней. Никто не выходил. – Просто не заметила. Или заснула. – Нет, Алиса не покидала квартиру, – уверенно заявила я. Рита улыбнулась. – Давай сделаем так. Алиска вернется домой с работы, я тебе звякну, приедешь и поболтаешь с ней. Виноградова могла шубу спереть. У нее вечно денег нет, и она не побрезгует чужое прихватить. – Договорились, – кивнула я, потом встала, пошла к двери и, уже выходя на лестницу, не выдержала: – И все-таки Алиса была в шкафу. Мертвая! – Опять сто сорок восемь! – всплеснула руками Рита. – Ты же видела гардероб. Он пустой. Крови нет. – Человека можно по-разному убить. Например, отравить, – резонно возразила я, – тогда крови и не останется. – Вот ексель-моксель! – фыркнула Рита. – Езжай домой, позвоню, как Алиска появится. Кстати, скажи наркотикам «нет», иначе скоро будешь видеть зеленых мышей верхом на розовых слонах. В каком-то странном, полуразобранном от недоумения состоянии я вышла на улицу и вытащила сигареты. Конечно, Рита может думать про меня все, что угодно, только я не употребляю кокаин, не нюхаю клей, не делаю себе уколы героина и не пью водку в неограниченном количестве. Я видела труп Алисы! Девушка не выходила из квартиры! Но куда подевалось тело? С тихим шуршанием около меня остановилось маршрутное такси. Из микроавтобуса, кряхтя, вылез мужчина лет пятидесяти в немодном плаще и черной шляпе. Тяжело дыша, он вытащил из «Газели» торшер, очевидно, только что купленный в магазине, поставил его на тротуар, повернулся к своему приобретению спиной, снял головной убор и принялся вытирать лысую макушку идеально отглаженным носовым платком. Я тупо наблюдала за дядькой, в голове у меня не осталось ни одной мысли. Внезапно из подворотни вынырнула большая рыжая собака. Она потрусила к торшеру, понюхала деревянную штангу, на верху которой торчал абажур, потом подняла лапу, щедро пометила осветительный прибор, а затем испарилась за углом. Мужчина спрятал платок, дернул носом, раз, другой, третий. Потом повернулся к торшеру, вытащил из кармана очки, водрузил их на лицо, склонился к асфальту, выпрямился и гневно воскликнул: – Какая гадость! Кто написал? Я, стоя на том же месте, вытащила вторую сигарету. Дядька поднял взор на меня. – Это вы! Я выронила пачку. – Что? – Вы использовали лампу в качестве туалета! Абсурдность обвинения заставила меня рассмеяться. – Еще и веселится! – покраснел владелец торшера. – Сейчас милицию позову! – Мужчина, да вы подумайте, где стою я и где ваша лампа! И потом, вы же все время смотрели на меня! – Тут больше никого нет, – занудил незнакомец, – только вышел из такси, отвернулся, а вы взяли и написали… – Это собака. – Какая? – Дворовая. – И где она? – Убежала. – Тьфу, прямо! – стал уже багроветь дядька. – Не было пса! – Вы его не видели, он тихонько подошел, и раз… – Нет, вы испортили мой новый торшер, извольте оплатить! Я повертела пальцем у виска, потом щелкнула брелоком, открыла машину, села за руль и завела мотор. – Люди, люди! – завопил дядька. – Милиция, сюда, скорей, она удирает! |