Онлайн книга «Золотые врата»
|
Какой-то звук, долетевший со стороны берега, насторожил Дана. Некоторое время он прислушивался, потом, явственно различив сквозь шум прибоя звуки авиационных моторов, скомандовал: – Зенитный расчет, к бою. Воздушная тревога. Наводчик плюхнулся в кресло, заряжающий воткнул обойму в патронник, отступил на шаг, приготовив новую. На лодке Видмана тоже засуетились – тонкие стволы зенитки побежали по небу, поворачиваясь на звук приближающихся самолетов. Гул моторов нарастал, донеслись звуки взрывов. «Неужели лагерь бомбят», – удивился Дан и тут самолеты вынырнули из-за скал. Они шли почти на бреющем, силуэты были незнакомые, но на крыльях он ясно разглядел звезды. – Огонь! Ударил автомат с лодки Видмана. Первое звено из трех самолетов уже пронеслось над лодкой, второе, с разворотом, вышло из зоны обстрела, но третье попало в самую гущу переплетения трасс, поднимавшихся с подлодок. Две трассы скрестились на замыкающей машине, самолет вздрогнул, словно наткнулся на стену, завалился на крыло и, к ужасу Дана, камнем рухнул на подлодку Видмана. Столб воды и пены, поднятый мощным взрывом, на мгновение закрыл лодку от глаз капитан-лейтенанта. Когда рассеялся дым и опала вода, на поверхности торчал нос субмарины. Поднимаясь все выше, он встал поплавком, окруженный рвущимся из пробитого корпуса воздухом. Дан почувствовал, как хрустнул в зубах янтарный мундштук. Выплюнув осколки, он наклонился над люком в центральный пост. – Лево на борт, малый ход. Приготовить спасательную шлюпку. Через несколько минут они были на месте взрыва. На воде расплывалось масляное пятно, плавали обломки дерева. Матрос подцепил багром белую фуражку и молча положил ее на палубу к ногам капитан-лейтенанта Дана. «Круг Семи камней» Немцы, обходя с флангов, уже дважды заставили Назарова менять позицию, отступая к сопкам. Командовал десантом высокий офицер в кепи. Старшина несколько раз пытался подстрелить его, но немец, словно предчувствуя выстрел, ловко прятался за камнями. Войтюк ругался последними словами. – Вот ведь змеюка склизкая! Кривокрасов слева сдерживал автоматчиков короткими очередями. Данилов взобрался на вершину сопки и сидел, поджав ноги, чуть поводя перед собой ладонями. Тучи постепенно смыкались на полем боя, обещая скорый снегопад, а может дождь. Назаров посмотрел на часы. Прошло уже полчаса из тех шестидесяти минут, что просил обеспечить ему профессор. Столб света продолжал вращаться, теперь его уже должны были видеть и немцы. Почему-то они не стреляли в профессора и Боровскую, стоявших почти не скрываясь среди обломков скал у подножия сопки. – Капитан, – крикнул Войтюк, – обходят, мать их так! – Старшина, Михаил, бегом вниз, мы прикроем, – приподнявшись, Назаров дал очередь в сторону перебегающих автоматчиков Первые снежинки закружились в воздухе, чуть слышно посвистывал ветер, набирая силу. Назаров взглянул в небо. Снег падал все гуще – Данилов сдержал обещание. Сам он не спеша спускался по склону, направляясь к профессору. Войтюк и Кривокрасов уже достигли нагромождения скал чуть выше места, где стоял Барченко. Назаров увидел, что Михаил машет ему рукой: давай, мол, беги, пока они не стреляют. – Иван, вперед! – скомандовал он. Межевой покатился вниз по склону, Назаров подхватился с земли и устремился вслед за ним. Немцы, почему-то не стреляли. Упав рядом с Кривокрасовым, капитан посмотрел назад. Сквозь падающий снег было видно, как немцы занимают позицию в том месте, которое они только что оставили. – Черт, запросто срезать могли, – сказал Назаров. – Вот и я о том же, – подтвердил Михаил, – даже странно как-то. Подождем, что дальше? – Подождем. Войтюк, не стрелять. – А куда стрелять – все снегом запорошило, – отозвался старшина. Ждать пришлось недолго. Усиленным мегафоном голос на ломанном русском языке раздался так неожиданно, что Назарову даже показалось, что это эхо то ли взрыва, то ли выстрела. – Профессор Барченко, Александр Васильевич! Это Роберт Вассерман, предлагаю начать переговоры. Назаров посмотрел на профессора, привалившегося к обломку скалы и не сводящего взгляда с «Золотых врат». Барченко оглянулся. На его лице явно читалась досада, граничащая со злостью. Повернувшись к немцам, он сложил руки рупором. – Слушаю вас, герр Вассерман. – Профессор, вы не хотите поделиться открытием? – снова зазвучал голос с металлическими нотками, – все же, это я переводил для вас тибетские свитки. – Боюсь, вы опоздали, – крикнул Барченко, – к тому же делиться не в моих правилах. – Подумайте, Александр Васильевич. Если мы возобновим боевые действия, вы также можете опоздать. К тому же, вы и уважаемая Майя Геннадиевна, у нас на прицеле. Кривокрасов покрутил головой. – Интернационал, да и только. Все друг друга знают. Барченко помолчал, обернулся к Назарову. – Товарищ капитан, он говорит правду? – К сожалению, профессор. Они давно могли расстрелять вас – вы как на ладони. – Черт знает что! Боровская наклонилась к нему, что тихо проговорив. Профессор выслушал, хмуро кивнул. – Хорошо, Роберт, спускайтесь сюда. Только без солдат. – Уже идем. Со мной господа Фюлле, Грабер и Ланг. Вы должны их помнить. Из-за камней поднялись четыре фигуры и стали спускаться, скользя по снегу. Они прошли почти рядом с Назаровым и по тому, как несуразно сидела на немцах форма, он сразу определил, что это не солдаты. – Межевой, сколько человек было в шлюпке? – Не больше дюжины, начальник. – Так, стало быть, восемь солдат, а эти – коллеги профессора. Десантники, воспользовавшись тишиной, подобрались ближе. Теперь их отделяло от группы Назарова не более пятнадцати – двадцати метров. Он приподнялся, вскинул руку. – Hult! Немцы замерли, выставив вперед автоматы. Пулеметчик остался чуть выше, настороженно поводя стволом MG. Барченко сделал несколько шагов навстречу, демонстративно заложил руки за спину. – Это возмутительно, герр Вассерман! Неслыханное насилие! Надеюсь, научный мир отреагирует должным… – Оставьте, профессор. Если ваши выкладки верны, а пока, как я вижу, все идет по плану, научному миру будет не до нас. Чего вы ждете? – Мой человек, представитель рода, оставленного працивилизацией в нашем мире, вступил в «золотые врата», так, что ждать осталось недолго. – Лемурия, или Атлантида? – прищурившись, спросил Вассерман. – Ни то, ни другое, я уверен там, – он указал на «врата», – нас ждет народ Рамидской Федерации, возглавляемый Великой Священной Коллегией! Она объединила все три уровня управления Миром: божественный, Жреческий и Царский. Они ждут нас, ждут, когда мы вольемся в семью народов… |