Книга Лягушка Баскервилей, страница 40 – Дарья Донцова

Она встала и вышла, я осталась в просторной кухне-столовой в одиночестве и получила возможность без помех осмотреться. Занавески украшали вышитые изображения кошек, на скатерти лежали салфетки с портретами мурок, усатые морды красовались и на кружках. Похоже, Королькова коллекционирует предметы, которые посвящены милым, грациозным животным. И, видно, женщина не нуждается – у нее дорогой гарнитур, элитная техника, серебряные ложки, холодильник с телевизором в дверце.

– Вот, – сказала Юля, вернувшись, – смотрите, это прислали из места заключения второй жены моего несчастного отца.

Я взяла протянутую бумажку. Справка! Королькова Лариса Анатольевна… год рождения… прописка… статья… скончалась… в психиатрической больнице города Добротеево. Диагноз – сердечная недостаточность, двустороннее воспаление легких, отек. Тело кремировано. Подпись – главный врач Пацюк Елена Николаевна.

– Я сначала удивилась, – мерно сообщала Юля, – по какой причине бумагу прислали? Потом сообразила: мало того что я вроде как потерпевшая, так еще и единственная родственница. Наверное, принято сообщать о смерти заключенного его семье, вот и оповестили. Ведь по документам Лариса моя мачеха.

– У нее не было родителей? Юля развела руками:

– Вроде имелась мать. Там неприятная история, Лариса с родственницей не ладила, росла словно трава под забором. Собственно говоря, это все.

– Девичью фамилию Ларисы можете назвать?

– Да зачем? – удивилась Юля.

– Сама не знаю, – честно признала я.

– Такая простая… – протянула, задумавшись, собеседница. – Лариса Анатольевна… Вот черт, забыла! Ну надо же, рановато склероз пришел! Мордвинова? Нет.

– В принципе это неважно, – закивала я. – Извините, что доставила неприятные минуты. Если у Ларисы не имелось близких, то и девичья фамилия не нужна.

Юля неожиданно улыбнулась:

– Я похоронила прошлое. Нельзя же всю жизнь посвятить воспоминаниям, пусть даже и об очень любимых людях. Не скрою, мне тяжело без папы, человека роднее его у меня не было.

– А мама?

– Она ведь давно умерла, – грустно сказала Юля, – выработалась привычка жить без нее.

– Папа тоже не вчера скончался, – невесть по какой причине начала я спор.

– Верно, – слегка растерянно кивнула Королькова. – Но знаете, как бывает: дети в семье часто делятся на маминых и папиных, так вот я из вторых. Очень было, тяжело – когда гроб с телом отца опустили в землю, думала, сама в могилу прыгну.

– У вас очень милая квартира, – решила я переменить тему беседы.

– Да, – улыбнулась Юля. – Столько в нее вложила… Правда, уютно? Я поменяла жилплощадь после кончины Вали, осталась одна в родительских апартаментах. Зачем хоромы одинокой женщине? Да еще квартира расположена в самом центре…

– Че, снова врешь? – раздался громкий мужской голос.

Я обернулась. На пороге кухни покачивался абсолютно пьяный красавчик, одетый в грязные, некогда белые брюки и светло-серую рубашку-поло.

– Конечно, как всегда, брешешь словно сивая кобыла… – икнув, продолжил он.

– Андрей, – подскочила Юля, – ты как сюда попал?

– Вошел, – пояснил незваный гость и попытался уцепиться руками за косяк.

– Ты пьян! – с негодованием выкрикнула Юля.

– Ну… выпил чуток. С горя!

– Убирайся.

– Куда?

– Не знаю! Уходи и отдай ключи.

– У меня их нет, – глупо улыбаясь, ответил Андрей.

– Чем дверь открыл?

Пьяный парень ответил непристойностью и громко заржал.

Юля подошла к молодому человеку, вытащила у него из кармана железное колечко, на котором болталась парочка ключей, швырнула связку на стол и рявкнула:

– Вон!

– Ути-пути, какие мы революционные… – попытался сделать «козу» Андрей, но, потеряв равновесие, начал заваливаться на бок.

Юля, прикусив нижнюю губу, ловко подставила кавалеру плечо и поволокла его в коридор. Послышались шорох, стук, вопль: «Ах ты, сука!» – потом повисла тишина.

– Простите, – тихо сказала Юля, вернувшись, – это мой бывший жених. Представьте, хотела с подобным уродом жизнь связать! А ведь был приличным человеком. Единственное, что меня удивляло: ну почему он ни на одной службе больше года не держится? Вроде хороший специалист, а скачет с места на место. А потом правда-то открылась: Андрей запойный алкоголик! Восемь, десять месяцев в году даже не смотрит на бутылку, потом бац – тридцать дней в коматозе. Врал, что в командировки ездит, и я верила. В общем, долго терпела, несколько лет, затем приняла решение: хватит, не стану тратить свою жизнь на идиота.

– Очень хорошо вас понимаю, – вздохнула я, – была когда-то замужем за сильно пьющим человеком и вспоминаю так называемую семейную жизнь с ним как непрекращавшийся кошмар.

– Мы разошлись не вчера, – продолжила Юля, – но у Андрея прямо мания: наклюкается, едет сюда и скандалит. Одно не могу понять: как он ключи делает? Я раз десять личинку у замка меняла на старой квартире, теперь и на этой придется.

– Есть такая паста, – решила я просветить Юлю, – она жидкая, можно подойти к двери с внешней стороны, выдавить субстанцию в скважину, подождать короткое время, затем вытащить затвердевший слепок и с ним – к слесарю или токарю, не знаю, как правильно называется рабочий, способный выточить из болванки новый ключик.

– Вот мерзавец! – всплеснула руками Юля.

– Обратитесь в милицию. Его непременно накажут.

Королькова поежилась:

– Нет, на такое я не способна. Спасибо, что рассказали про возможность сделать оттиск, мне такое в голову не приходило. Я очень далека от мира криминала, даже детективы никогда не читаю. Нет, к участковому не пойду, но что-нибудь придумаю. Говорят, сейчас есть замки новомодные, их открывают электронной карточкой вроде кредитки – всовывают прямоугольник в щелку, и чик-чирик – дверь открыта.

– Что-то подобное слышала, – кивнула я, и тут в кухню влетели страшно довольные коты.

– Ой, они играют, – засмеялась Юля. – Пуся и Куся до появления котенка тухли на диване, а сейчас развеселились. Давно их такими радостными не видела, жаль вы котика унесете.