
Онлайн книга «Девять воплощений кошки»
Микеланджеловский Давид – копия – прекрасный, могучий и бесстыдный в своей наготе, взирает сверху вниз на Викторию Феофилактовну. Она поднимается, топает ногой в мраморный пол – нет, кажется, ногу больше не натирает, и отдает Давиду честь шутливо, но очень торжественно. – Мы бодры, веселы. Да, мой мальчик? Музыка Вивальди, льющаяся из скрытых динамиков и как-то по-особенному звучащая в Итальянском дворике, и там, в Белом зале, где и проходят порой Декабрьские вечера, сменяется музыкой Гайдна. Что-то уж совсем торжественное, бравурное. Сейчас, сейчас, сейчас через пятнадцать минут музей распахнет свои двери. И начнется новый обычный музейный день – первые посетители, небольшая очередь к кассе. Потом она вырастет. Появятся экскурсии, туристы из других городов. Иностранцы. Школьники с учителями, явившиеся в музей на урок прекрасного. Влюбленные, которые решили скоротать пару часов в музее, целуясь на банкетке в Античном зале, полном света и воздуха. Старушки-пенсионерки, у которых большая скидка на билет, ценительницы изящного. Старички с палочками и подагрой – те, у которых нет дач, одинокие, а может, вдовцы. И самые обычные музейные ротозеи – любопытные, но мало сведущие. Этих в основном как магнитом тянет в Египетский зал. И особенно в комнату Мумий и саркофагов. Закончив полный обход, Виктория Феофилактовна спускается из Верхнего царства в Нижнее и продолжает исполнять свой долг куратора и там. Но в Нижнем царстве свои порядки. Затем наступает час открытия. Обычная суета. Прибегает смотритель: какая-то очередная авария в туалете, срочно ищите сантехника! Затем все устаканивается. И Виктория Феофилактовна идет в свой уютный кабинет окнами на улицу Знаменку. По пути она встречает куратора отдела Древнего Востока профессора Олега Гайкина. Высокий, обычно подтянутый, он сегодня как-то горбится и до странности рассеян. – Неважно выглядите, Олег Олегович, – говорит Виктория Феофилактовна. – Не заболели? – Насморк подхватил. – Это в мае-то месяце? А все потому, что у вас в кабинете слишком сильный кондиционер. – Возможно. – Ну, так убавьте. – Хорошо, я так и сделаю. Голос у Гайкина низкий, всегда приятный уху. Но сегодня звучит как-то надтреснуто. – Я скажу в секретарской, чтобы девочки принесли вам в хранилище крепкого чая. С мятой или ромашкой? – Что, простите? – Я спрашиваю, с мятой или ромашкой? – А, да, спасибо. Гайкин идет по коридору. Виктория Феофилактовна внимательно смотрит ему вслед. В уютном кабинете, обшитом дубом, с огромным столом, заваленным бумагами, сумрачно, хотя за окном яркий день. Виноваты деревья – старые тополя, что растут за окном и бросают тень. В кабинете всегда горят лампы – желтые абажуры светятся изнутри мягко. Старинные бронзовые лампы – их отреставрировали, не меняли. Они помнят еще основателей музея. Как и дубовые панели на стенах и эти широкие мраморные подоконники. В кабинете Викторию Феофилактовну ждет старший менеджер музея Кристина. Кристине тридцать пять лет. И она больше похожа на даму из бизнеса, на бизнес-леди, а не на музейного сотрудника. В дорогих очках без оправы, ловко оседлавших ее тонкий с горбинкой нос. Всегда в брючном костюме. Хотя в музее по негласному дресс-коду женщины-кураторы, руководство, хранители и смотрители залов брюк не носят. У Кристины всегда в одной руке – пачка очередных документов на подпись, а в другой мобильный телефон или планшетный компьютер. Она очень деловая. И у ее семьи – высокопоставленные связи выше и круче некуда. Опираясь на эти семейные связи, она давно метит на место старшего куратора – то есть то самое место, которое занимает вот уже тридцать лет Виктория Феофилактовна. Однако никогда открыто своих притязаний не высказывает. Действует исподтишка. Открыто и громко она ратует лишь за модернизацию, перестройку и «внедрение новых технологий» в работу музея. Как и Виктория Феофилактовна, Кристина тоже не замужем. Но в ее возрасте все еще впереди. – Секретарь принесла вам чай. Голос у нее тоже обычно приятный. Но сегодня – вот странность, как и у профессора Гайкина, звучит словно с какой-то трещинкой. Тоже насморк? Простуда? – Кристина, присядьте, составьте мне компанию. – Спасибо, я пила кофе. – Ну все равно сядьте. И положите бумаги, это потом. Мне надо с вами посоветоваться. Кристина села в жесткое кресло из карельской березы в стиле ампир напротив стола. Виктория Феофилактовна страдала больной спиной и не терпела вокруг себя мягкой мебели. Вот и сейчас она выпрямилась, сидя на жестком стуле за своим необъятным столом куратора. – Как там дела у наших проверяющих? – спросила она после крохотной паузы. Со вторника в музее работает аудитор… или, как она себя называет, старший эксперт Счетной палаты с двумя ревизорами и секретарем. Дарья Юдина – она предстала перед куратором отдела личных коллекций Викторией Феофилактовной там, на самом верху Верхнего царства, в кабинете директора музея в понедельник вечером, когда музей закрыт для посетителей. – Вот у нас проверка из Счетной палаты… – Плановая проверка, – перебила директора музея старший эксперт Юдина. – Да, да, ну что ж… проверяйте. Виктория Феофилактовна, окажите сотрудникам Счетной палаты максимальное содействие. Все документы, которые они попросят, все счета, компьютерные файлы, ну и так далее. Там на самом-самом верху Верхнего царства в директорском кабинете пережили десятки, сотни проверок. Ну что ж, это очередная, милости просим в музей. – Так как у них дела? – повторила свой вопрос менеджеру Кристине Виктория Феофилактовна. – Смотрят отчетность. Вчера до восьми сидели в отделе учета и планирования – вся группа. И сегодня уже здесь еще до открытия музея. – Ну хорошо, мы должны им оказывать максимальное содействие. – У меня это на контроле. Но я хотела вам сказать, что… – Извините, у меня к вам еще один вопрос, – Виктория Феофилактовна – сама вежливость, но дает понять: я пока тут старший куратор, детка. И пока я не закончила задавать вопросы, прикуси свой длинный язык. – Как продвигаются дела с коллекцией Саддыкова? Во всех документах, в дарственной музею, в завещании покойного у этой коллекции другое название. Так сказать, историческое. На этом настоял покойный владелец Ибрагимбек Саддыков. – Продолжается осмотр, начали разбирать ящики. На все уйдет не один месяц, сами понимаете. Там по каталогу 113 предметов. И Олег… то есть, Олег Олегович начал детальную опись двух погребальных саркофагов. Но это крупные предметы. |