Онлайн книга «Девять воплощений кошки»
|
Из диалога она поняла – патрульные говорят с экспертом-криминалистом, который выезжает со своим оборудованием на место происшествия. И нервным тоном просит «сказать» какому-то Вовке, чтобы тот «не впадал в истерику». Катя раздумывала лишь пару секунд. Массовое убийство… Этакий противный холодок пополз по позвоночнику. – Ребята, меня завезите, пожалуйста, на Северную Магистральную. – А как же открытие отделения? – спросил Катю оператор. – Вы езжайте туда, все отснимете. Я потом приеду с местными сотрудниками и напишу текст. – А в этой зоогостинице материал для теленовостей. – Вот именно, – Катя открыла в планшете «карты». – Что-то у вас с навигатором, тут направо надо сворачивать между во-он теми высотными домами. Отделение новое стоит себе и стоит, никуда не убежит от нас. К тому же с Магистральной все равно потом поедут туда – и эксперт, и участковый. Что называется – логика железная. Никто и не думал возражать. Телевизионщики! Их бог – сенсация для теленовостей! Два одноэтажных здания приятного фисташкового цвета под крышей из металлочерепицы на самом краю новой улицы – еще толком не обжитой, со строительными заборами и многоэтажными жилыми корпусами, еще не заселенными. Дальше – поле, еще дальше зеленеет кромка леса. На поле специально огороженная площадка для выгула собак. У зданий фисташковго цвета – несколько машин, в том числе и патрульный «Форд» полиции. Возле него и припарковались. Катя прочла вывеску: «Ветклиника. Зооотель «Приют любви». Дверь сбоку открылась, и она увидела патрульных в полицейской форме и услышала громкие рыдания. Женщина плакала так, словно у нее разрывалось сердце от горя. Оставив телегруппу объясняться с патрульными, Катя тут же просочилась, ввинтилась буквально внутрь и… Едва не задохнулась от едкой вони, что ударила в нос, – запах кошачьей мочи, еще какой-то гадости и что-то приторное, разлитое в воздухе, очень знакомое, но в сочетании с запахом смерти бесконечно гадкое. – Что здесь произошло? – Вы хозяйка питомника? Катя в эту минуту даже не поняла, кто ее спросил. В узком коридоре, куда она попала с улицы, толпился народ – в основном женщины, и все они плакали, голосили как по покойнику. На стуле под разноцветными плакатами сидела женщина в ярком желтом плаще – немолодая крашеная брюнетка, явно в обморочном состоянии. Вокруг нее суетились, подносили к носу пузырек с нашатырем, пытаясь привести в чувство. От нашатыря она вздрогнула, открыла глаза и внезапно протянула к Кате руку, что-то бессвязно бормоча. – Вы хозяйка? Боюсь, что вы уже не хозяйка. Они там все мертвы. Ни одного живого, – раздался позади мужской голос. Катя оглянулась. За ее спиной стоял молоденький, хрупкий, как тростинка, участковый. Фуражка на нем – гигантских размеров, как такую только выдали на складе обмундирования, прямо генеральская фуражка. Паренек рыжий и с веснушками. Но сейчас все веснушки словно полиняли, такой он был бледный. – Я капитан Петровская Екатерина, мы со съемочной группой приехали из Главка на открытие вашего отделения и поймали сообщение о происшествии. – Лейтенант Миронов. Участковый уполномоченный. – Лейтенант, что тут случилось? – Сейчас сами увидите. Если нервы у вас крепкие. Они пошли по коридору, идеальной чистоты, открыли стеклянную дверь и попали в просторное помещение с высоким потолком, заставленное небольшими клетками, в которых размещались круглые домики для кошек. А потом Катя увидела самих кошек. На полу каждой клетки – скорченный труп. Кошки, коты, взрослые особи и совсем молодые котята. В каждой клетке – мертвец. Катя сбилась со счета. – Ой, мамочка, да что же это… Может, это вирус какой-то? Чумка? Участковый Миронов присел на корточки перед одной из клеток с розовым домиком внутри. На полу клетки валялся труп крупного дымчатого кота в темных полосках и пятнах. В уголке клетки Катя увидела какие-то красные ошметки. Ей стало дурно. Она закрыла рот рукой. Сзади послышался энергичный громкий голос: – Пропустите, попрошу не мешать! В зал с клетками вошел еще один рыжий паренек постарше, в полицейской форме, с веснушками, без фуражки, зато с увесистым криминалистическим чемоданом на ремне – походной кримлабораторией. – Вовка, не сходи с ума! – бросил он участковому с ходу. – И не вздумай сразу к нему ехать. Все равно толку не будет, пока у нас нет прямых доказательств. Катя поняла – это тот самый эксперт-криминалист из рации. А участковый – тот самый Вовка. Лейтенант Миронов. Мальчик-одуванчик. – Убью его! Убью эту гадину. Мальчик-одуванчик вскочил, точно подброшенный пружиной, и схватился за кобуру. Он ринулся назад к выходу. – Вы кто по званию? – гаркнул эксперт опешившей от неожиданности Кате. – Я? Я к-капитан. – Так скомандуйте ему, меня он не послушает! Остановите его, не видите, он на все готов, сейчас рванет к нему и пулю в лоб! – Лейтенант Миронов! – закричала Катя во всю мощь своих легких. – Вы что себе позволяете! Спрячьте оружие. Участковый обернулся. Оружие табельное, впрочем, он так и не достал. – Остынь, братишка. Сказал эксперт мягко, и тут Катя поняла, что участковый и криминалист – братья: младший и старший. В кошачью мертвецкую с розовыми домиками вошел патрульный. – По какой статье? – спросил он. – Опять как в тот раз? Жестокое обращение с животными и уничтожение имущества? – Других статей для этого пока не изобрели, – ответил участковый Миронов, он взял себя руки – бледный, тоненький, как былинка. – Сколько кошек погибло? Успели опросить? – Главная ихняя президентша клуба еще пока не коммуникабельна и не транспортабельна, – оповестил патрульный. – Можно сказать, шок у нее от потрясения. Там владельцы съезжаться начали, эти, которые с выставки, сюда рвутся в зал. Рыдают. – Не пускать никого, я осмотр делаю, – велел эксперт-криминалист. – Так сколько же тут всего было кошек? – Вот я узнал, – подошел второй патрульный, сверяясь с блокнотом. – Гостиница кошачья на тридцать мест. Семь котов у них по договору на постое, плюс эти, которые с выставки, плюс они места дополнительные выделили. Так что всего где-то тридцать… нет, тридцать четыре. – Считай, – велел эксперт. И патрульный пошел вдоль клеток. – Это вот что, по-вашему? |