Онлайн книга «Полиция»
Харри услышал чьи-то шаги по бетонной дорожке. Кто-то шел во мраке с другой стороны стадиона. Харри сильно затянулся, чтобы по огоньку сигареты можно было определить, где он находится. Другой человек перепрыгнул через барьер и легкими шагами стал подниматься по бетонным ступеням трибуны. — Харри Холе, — произнес мужчина, остановившись на две ступени ниже его. — Микаэль Бельман, — кивнул Харри. В темноте розоватые, лишенные пигмента полосы на лице Бельмана казались еще светлее. — Две вещи, Харри. Это должно быть очень важным, потому что мы с женой планировали провести приятный вечер дома. — А вторая? — Затуши эту дрянь. Сигаретный дым вреден для здоровья. — Спасибо за заботу. — Я думаю о себе, а не о тебе. Будь так добр, потуши. Харри ткнул концом сигареты в бетон и убрал ее обратно в пачку, пока Бельман усаживался рядом с ним. — Оригинальное место для встречи, Холе. — Единственное место, помимо «Шрёдера», где я бываю в свободное время. — На мой вкус, слишком малолюдно. Я на какой-то миг даже задумался, не ты ли палач полицейских, заманивший меня сюда. Мы ведь все еще думаем, что он полицейский, да? — Точно так, — сказал Харри и ощутил ужасное желание закурить. — Мы нашли пистолет. — Уже? Быстро сработали, я даже не знал, что вы уже начали собирать… — Не потребовалось. Первый же пистолет оказался тем, что мы искали. — Что? — Твой пистолет, Бельман. Из него был произведен пробный выстрел, и результат полностью совпал с пулей из дела Калснеса. Бельман громко рассмеялся, и смех его эхом отозвался от трибун. — Это такой розыгрыш, Харри? — Вообще-то, ты должен мне это объяснить, Микаэль. — Для тебя я господин начальник полиции или Бельман, Харри. Кстати, можешь опустить слово «господин». И я не должен ничего тебе объяснять. Что вообще происходит? — Именно это ты и должен… прости, «тебе следует» звучит лучше? Тебе следует рассказать мне, господин начальник полиции. Или же мы должны — и я хочу сказать именно «должны» — доставить тебя для официального допроса. А этого всеми силами хотелось бы избежать как тебе, так и нам. Согласен? — Переходи к делу, Харри. Как это могло произойти? — Я вижу два возможных объяснения, — ответил Харри. — Первое и наиболее очевидное: ты застрелил Рене Калснеса, господин начальник полиции. — Я… я… Челюсти Микаэля Бельмана задвигались, а пигментные пятна запульсировали светом у него на лбу, как у диковинного глубоководного зверя. — У тебя есть алиби, — закончил за него Харри. — Да? — Когда у нас появился результат, я поручил это дело Катрине Братт. В ту ночь, когда застрелили Рене Калснеса, ты был в Париже. Бельману удалось наконец закрыть рот. — Да? — Она сверила твое имя с датами. Твое имя всплыло в списке пассажиров рейса «Эйр Франс» из Осло в Париж, и это же имя обнаружилось в списке постояльцев отеля «Голден ориол». Ты встречался там с кем-нибудь, кто может подтвердить, что ты действительно был в Париже? Микаэль Бельман сосредоточенно моргал, как будто хотел лучше видеть. Северное сияние его кожи погасло. Он медленно кивнул: — Дело Калснеса, да. Он был убит, когда я ездил на собеседование в Интерпол в Париже. Безусловно, я найду там свидетелей, мы вечером ходили в ресторан большой компанией. — Тогда остается только выяснить, где в тот вечер находился твой пистолет. — Дома, — убежденно ответил Микаэль Бельман. — Запертый. Ключ находился на связке, которая была у меня с собой. — Ты можешь это доказать? — Вряд ли. Ты сказал, что видишь два возможных объяснения. Дай-ка угадаю. Наверное, мальчики-баллистики… — Вообще-то, сейчас там работают в основном девочки. — …совершили ошибку и перепутали пулю из дела об убийстве с одной из моих тренировочных пуль, или что-нибудь в этом роде? — Нет. Свинцовая пуля, которая находилась в коробке из хранилища, была выпущена из твоего пистолета, Бельман. — Что ты имеешь в виду? — Ты о чем? — Ты сказал: «пуля, которая находилась в хранилище», а не «пуля, найденная в черепе Калснеса». Харри кивнул: — Мы приближаемся, Бельман. — Приближаемся к чему? — Ко второй возможности, которую я вижу. Кто-то подменил пулю в хранилище на пулю из твоего пистолета. Кроме того, у этой пули есть еще одна странность. Пуля сплющена таким способом, который свидетельствует, что она попала во что-то гораздо более твердое, чем человек из мяса и костей. — Ах вот как. И во что же, по-твоему, она попала? — В стальной лист позади мишени в тире в Экерне. — Господи, откуда такие догадки? — На самом деле я не строю догадок, Бельман, я знаю. Я попросил девочек-баллистиков съездить туда и произвести выстрел из твоего пистолета. И знаешь что? Тестовая пуля полностью совпала с пулей из коробки с уликами. — А что навело тебя на мысли о тире? — Разве это не логично? Именно там полицейские совершают больше всего выстрелов, целью которых не является попадание в человека. Микаэль Бельман медленно покачал головой: — Есть что-то еще. Что же? — Ну, — ответил Харри, достал пачку «Кэмела» и протянул ее Бельману, который помотал головой в знак отказа. — Я думал о том, скольких сжигателей знаю в полиции. И представляешь, я вспомнил только одного. — Харри вынул недокуренную сигарету, прикурил и с шумом сделал глубокую затяжку. — Трульса Бернтсена. И совершенно случайно я разговаривал с одним свидетелем, который недавно видел вас вместе в тире. После попадания в стальную пластину пули падают в коробку. Кое для кого не составило бы труда вынуть оттуда одну пулю после твоего ухода. Бельман оперся рукой о колено и повернулся к Харри: — Ты что, подозреваешь нашего общего коллегу Трульса Бернтсена в том, что он подтасовал улики против меня, Харри? — А ты — нет? Казалось, Бельман хотел что-то сказать, но передумал и пожал плечами: — Я не знаю, чем занимается Бернтсен, Холе. И если уж честно, думаю, и ты этого не знаешь. — Ну что же. Не знаю, насколько ты честен, но мне кое-что известно о Бернтсене. А Бернтсену кое-что известно о тебе, разве не так? — По-моему, ты на что-то намекаешь, но я понятия не имею на что, Холе. |