Книга Плохой парень, страница 89 – Питер Робинсон

— Вы создали нам немало проблем, Джафф, — сказал Бэнкс, не отрывая глаз от дороги.

— Для вас я мистер Маккриди. И свои проблемы вы создали себе сами. Живи и жить давай другим, я всегда это говорю.

— Вы и Энни это сказали, когда выстрелили в нее?

Легонькая ухмылка пробежала по губам Джаффа.

— Она же ваша бывшая подружка, да? Жалко, конечно, лакомый кусочек, но что ж поделаешь. Все, проехали. Я не в настроении болтать.

— Ты как, Трейси? Тебе удоб…

— Я сказал, хватит болтать.

Бэнкс почувствовал, как твердый металлический ствол уперся ему в шею. Он понял, что это «Байкал» с глушителем.

— Застрелить меня прямо сейчас — не лучшая идея, — заметил он.

— Это просто чтоб напомнить, кто здесь главный. Подстрелить, кстати, я могу не вас, а ее. Пустить ей пулю в коленку. Или в живот. Еще раз: заткнитесь и рулите. Все. И не вздумайте выкидывать на ходу фокусы. Привлечете внимание полиции — пожалеете.

Бэнкс проехал на восток к кольцевой дороге, свернул направо и через Сикрофт, Киллингбек и Кросс-Гейтс направился к М1 по Селби-роуд. Он знал, что его проверили с десяток камер, однако все документы на машину в порядке, в угоне она не числится, а сам он не в розыске, так что никто их не остановит.

— Поставьте-ка музыку, — сказал Джафф.

— А что вам нравится?

— «Битлз» сойдут, если есть.

— Ладно.

— Нет, ну их на хрен. Лучше какой-нибудь джаз.

Бэнкс редко слушал джаз за рулем, но в айподе у него было полно записей.

— Что-то конкретное?

— Альбом Kind of Blue Майлза Дэвиса.

— Нет проблем.

— Один из маминых друзей в Мумбаи постоянно играл Kind of Blue, — тихо, словно говорил сам с собой, заметил Джафф. — Я его всегда просил: «Сыграй мне Майлза, сыграй Майлза». У мамы было много друзей среди мужчин, они меня всему и научили.

Он умолк. Пошло вступление к So What? Музыка наполнила салон машины, и Бэнкс поймал себя на мысли: это просто сюр какой-то. Он едет с вооруженным преступником, взявшим в заложницы его дочь, и все они дружно слушают один из самых любимых его альбомов.

Бэнкс ехал с максимальной разрешенной скоростью, но аккуратно, не привлекая внимания. Иногда он смотрел в зеркало и видел, что Трейси, закрыв глаза, тихонько посасывает кончик большого пальца, совсем как в детстве. Она не спала, веки нервно подрагивали, и лицо напряженное. Джафф угрюмо глядел в окно…

После Шеффилда Бэнкс уже не сомневался — серебристая «хонда», которую он заметил в Хэрхилз, всю дорогу едет вслед за ними, сохраняя приличную дистанцию. И, слегка поразмыслив, понял, что с самого начала показалось ему странноватым: зачем человек в капюшоне и трениках пошел прямиком в мастерскую по ремонту швейных машин?

Суперинтендант Катрин Жервез сняла очки для чтения и устало потерла глаза. Бессонные ночи на работе остались в далеком прошлом, и сейчас ей было тяжело с отвычки. Она, правда, подремала часок в кабинете, да от этого стало только хуже. Несмотря на то что начинала она свою стремительную карьеру как обыкновенный патрульный — чем чрезвычайно гордилась и о чем нередко сообщала всяким нытикам, сетующим, что у них много тяжелой работы, — теперь она давно кабинетный работник, причем скорее администратор, а не следователь. И сегодня у нее слезились глаза, болели мышцы и голова соображала плохо. Хотелось только одного — пойти домой и лечь спать. Но это невозможно, поскольку еще предстоит принять ряд важных решений.

Уинсом принесла ей кружку крепкого черного кофе, и Жервез потихоньку из нее прихлебывала. Помогало мало, такое утомление простым кофе не перешибешь. Ну ладно, он хоть немного мозги прочищает. И все равно, подумала она, я похожа на зомби из идиотских фильмов, которые так любят подростки, включая и моего собственного сына. Уинсом села напротив, с другой стороны длинного письменного стола. Бодра и свежа, прямо как огурчик, отметила Жервез. Неудивительно, она все-таки на двадцать лет моложе.

— Я только что говорила с Грязным Диком… простите, мэм, с коммандером Бёрджесом по телефону.

— Ой-ой, вы двое что-то уж очень тесно общаетесь. Вы поосторожнее. Мне этот человек напоминает ходячий контейнер высокотоксичных отходов. — Жервез нахмурилась. — Что он сказал?

— Оба подозреваемых пока молчат — по поводу соучастия Фермера.

— Меня это не удивляет.

Уинсом улыбнулась:

— Однако кое-что они сказали, точнее, сказал Даррен Броди. Он назвал место встречи.

— Джастина Певерелла и Джаффа?

— Да. В парке Хэмпстед-Хит, рядом с прудами Хайгейт-Пондс.

Жервез помолчала, обдумывая эти сведения:

— Понятно. Джафф перестраховался, боясь, что за домом Певерелла могут следить. И не исключено, что он пока еще до Лондона не добрался.

— Думаете, Джафф ни о чем не знает? Насчет Певерелла?

— Если знает, то на всех парах мчится от Лондона прочь. Черт, Уинсом, что ж нам делать?

— Коммандер Бёрджес предложил организовать комитет по приему Джаффа Маккриди в Хэмпстед-Хите.

Жервез фыркнула:

— Да уж, этот встретит. А как быть с Трейси?

— Он говорит, Маккриди до последнего не догадается, что происходит.

— Не уверена. Мы знаем, как оно бывает — раз, и все вышло из-под контроля. А кстати, где старший инспектор Бэнкс? Что-то его уж слишком долго не видно.

— Не знаю, — ответила Уинсом. — В отделении его точно нету.

Жервез нахмурилась:

— А куда, он сказал, ему надо поехать?

— На встречу с информатором. Куда именно, я не усвоила. Мы в тот момент говорили про Певерелла и его несчастную подругу.

Жервез посмотрела на часы:

— Ни одна встреча не может длиться так долго. Ему давно пора было вернуться, особенно если учесть, что речь идет о жизни его дочери. Попробуйте позвонить ему на мобильный, Уинсом.

Уинсом набрала номер Бэнкса.

— Телефон выключен, мэм, — сказала она.

— Это на него не похоже. С чего бы он стал выключать телефон в разгар дела, да еще такого, которое касается его лично? — Жервез ощутила, что ее мозг просыпается и оживает. Мысли, правда, вспыхивали в голове беспорядочно, как свет от неисправного фонарика. Ей никак не удавалось сосредоточиться и ухватить суть. — Помогите мне, Уинсом. Происходит что-то странное. Что именно не так?

— Не знаю, мэм, разве что…

— Ну?

— Разве что инспектор Бэнкс солгал насчет информатора.

— Почему вас так ужасает эта мысль? Люди порой лгут. Иногда из лучших побуждений.

— Да, мэм. — Уинсом поджала губы.