Онлайн книга «Белый Дух»
|
– Он взял меня на службу. Теперь у нас будет больше денег, не надо будет всё время жить с оглядкой. – Но ведь он из СС! Ты тоже будешь считаться членом СС? Какой кошмар! – Нет, мама. Я не имею отношения к этой организации. – Что ему надо от тебя? Почему он пригласил тебя? Почему подвозит на машине? Была бы ты немка, я бы поняла, но ведь ты русская. Ох, тут что-то не так. – Успокойся, мама. – Мария раздражённо поднялась. – Нельзя же всё одно и то же… Возьми себя в руки. Хельдорф – Клейсту Совершенно секретно. Отпечатано в одном экземпляре. В понедельник, 13 марта, баронесса фон Фюрстернберг ездила в кино с итальянским военным атташе Марио Гаспери на его новой машине «фиат». После сеанса баронесса отправилась с Гаспери в ресторан «Рома». Агенту, осуществлявшему наблюдение, нигде не удалось перехватить ничего из их разговора. Вернер – Клейсту Совершенно секретно. Отпечатано в одном экземпляре. В среду, 15 марта, квартиру фон Фюрстернбергов посетил обер-ефрейтор Бёлль, попавший под наблюдение неделю назад, когда встречался в кафе «Централь» с находящимся в оперативной разработке писателем Георгом Зитером. Бёлль пробыл в квартире фон Фюрстернбергов около получаса, затем они отправились на прогулку. Баронесса очень громко жаловалась на тромбоз ноги. К сожалению, мой агент, переходя улицу, попал под автомобиль и сильно повредил ногу, в связи с чем не смог продолжить наблюдения. Хельдорф – Клейсту Совершенно секретно. Отпечатано в одном экземпляре. 28 апреля Ирина фон Фюрстернберг с дочерью отмечали русскую Пасху, ездили в Потсдам в компании русских. С ними была семья Васильчиковых. В Потсдаме они повстречались с князем Оскаром, одним из сыновей бывшего кайзера. Княжна Васильчикова много рассказывала о своей работе в министерстве. Удалось записать на плёнку следующий разговор. Васильчикова: Наше начальство уже некоторое время жалуется на необъяснимый гигантский расход туалетной бумаги. Никто не мог взять в толк, что происходит. Время военное, всякое может быть со здоровьем. Поначалу решили, что в министерстве что-то не в порядке с обедами и что сотрудники стали страдать какой-то новой формой массового поноса. Но шли недели, а туалетная бумага продолжала исчезать. Тогда руководство наконец сообразило, что бумагу берут вдесятеро больше, чем необходимо, то есть попросту воруют. Ирина фон Фюрстернберг: Воруют! Всё-таки немцы тоже способны на воровство. И что же ваше начальство? Васильчикова: Теперь издано распоряжение: все сотрудники обязаны являться в центральный раздаточный пункт, где им торжественно выдают ровно столько, сколько сочтено достаточным для их однодневных нужд. Ирина фон Фюрстернберг: Какие всё-таки они мерзкие в своей расчётливости. Всё-то бы им взвесить и разложить по полочкам. Нет в них человечности. Скупые они душой. Мария фон Фюрстернберг: Мама, прошу тебя, не нужно так… Ирина фон Фюрстернберг: Да, да, конечно, нас обязательно кто-нибудь услышит. Но мы тут совсем одни, я впервые за долгое время почувствовала себя легко, ушёл куда-то страх перед всеслышащими ушами. Васильчикова: Знаете, меня так радует, что простокваша продаётся без карточек. Когда мы питаемся дома, она составляет наше главное блюдо. Не знаю, как в вашем ведомстве, а нам позволена одна банка джема в месяц на человека. Когда мы получаем этот джем, мне сразу кажется, что наступили дни изобилия. К сожалению, джема, как и масла, хватает ненадолго. Ой, забыла похвастать: я подружилась с одним голландским молочником, который время от времени придерживает для меня бутылку молока, оставшуюся от запаса для «будущих матерей». К сожалению, ему скоро надо возвращаться в Голландию. Иногда я просто прихожу в отчаяние: каждый раз после работы приходится выстаивать очередь в продовольственном магазине, а получаешь какой-нибудь жалкий кусочек сыра толщиной в палец. Больше ничего из разговоров не удалось записать. Ульман – Клейсту Совершенно секретно. Отпечатано в одном экземпляре. Касательно вашей просьбы сообщать любую информацию, касающуюся семьи фон Фюрстернбергов. Согласно последней агентурной сводке, 22 мая новый итальянский посол Альфьери давал приём. Среди прочих гостей присутствовали Ирина и Мария фон Фюрстернберг. На приёме неожиданно появился Макс Шаумбург-Липпе. Он долго беседовал с Марией фон Фюрстернберг, сказал, что только что вернулся из Намюра, много рассказывал ей о положении дел на фронте. В числе прочего сказал, что привёз известие о гибели Фридриха фон Штумма. Мария фон Фюрстернберг уговорила его не портить никому настроение печальным сообщением и отложить разговор с госпожой фон Штумм. 23 мая Ирина Николаевна фон Фюрстернберг не вернулась с прогулки. Мария ждала до глубокой ночи, пытаясь дозвониться до больницы и ближайшего полицейского участка. Рано утром она помчалась в Институт и пошла к Карлу Рейтеру. – Что стряслось, Мария? – спросил он, поднимаясь ей навстречу. – У вас такой вид, будто на ваш дом свалилась английская бомба. – Бомба не упала, герр Рейтер, но пропала моя мама. Вчера она вышла погулять. – И не вернулась? – Карл озабоченно свёл брови. – И вам никто не звонил? – Я сама всех обзвонила. Её нигде нет. Больше всего меня пугает, что я слышала вдалеке звуки торопливых шагов. Я подумала: не облава ли? Что, если мама попала в облаву? – Документы у неё в полном порядке? – уточнил штандартенфюрер. – Да, но ведь всякое бывает. Пожалуйста, помогите мне. У вас есть друзья в гестапо. Умоляю вас, выясните хоть что-нибудь. Карл поднял трубку телефона. – Алло, говорит Рейтер, соедините меня с штандартенфюрером Клейстом… Фридрих? Здравствуй. Давно не слышал твоего голоса. Надо бы нам встретиться, посидеть за бутылочкой хорошего вина, повспоминать старые времена. Да, да… У меня в данную минуту совсем мало времени, поэтому я без лишних слов. Окажи мне услугу. Вчера у моей сотрудницы пропала мать. Баронесса фон Фюрстернберг. Не было ли вчера облавы в районе Гейсбергерштрассе? Спасибо, старина. Мне когда перезвонить? Что? Ах вот как… Что ж… Ладно. И всё же ты имей в виду эту фамилию. Если что-то выяснится, сообщи мне. Спасибо ещё раз. Он положил трубку и посмотрел на Марию тем взглядом, который она терпеть не могла – холодным, бесчувственным взглядом чиновника. – Что? – выдавила из себя Мария. – В гестапо её нет. – Разве он мог сразу ответить? – Перед ним лежат списки задержанных вчера лиц. Клейст как раз занимался этим вопросом. |