Книга Мертвые возвращаются?.., страница 137 – Тана Френч

— Вот как?

— Да. Почти с тех пор как ты… скажем так, поселилась у нас. Небольшие нестыковки, которые со временем начали тревожить меня все сильнее и сильнее. Когда же ты попросила подложить тебе в тарелку лука, у меня уже имелись серьезные вопросы.

Он выдержал вежливую паузу, на случай если мне вдруг захочется что-то сказать. Я лишь в упор смотрела на него. Господи, как я была наивна! Как я проглядела, к чему все идет!

— Ну а потом, разумеется, — продолжил Дэниел, как только стало ясно, что я не намерена ничего говорить, — была вчерашняя ночь. Возможно, ты не предполагала, но несколько раз мы с тобой, вернее сказать, мы с Лекси… сама понимаешь что. Скажу лишь одно: порой поцелуй способен быть вашей визитной карточкой. Как и смех. Его ни с чем не перепутаешь. И когда мы с тобой прошлой ночью целовались, я все сильнее убеждался в том, что ты не Лекси.

Дэниел в упор посмотрел на меня, словно хотел пробуравить насквозь взглядом. Это он умел. Он сверлил меня глазами с головы до ног, словно знал, как отреагирует мой мужчина, существование которого он угадал; начальство, которое наверняка будет далеко не в восторге от того, что их тайный агент целуется с подозреваемым. Теперь они стали его оружием, на кнопке «Пуск» покоился его палец. Не сними я тогда микрофон, уже в считанные часы меня ждало бы позорное возвращение домой и работенка в какой-нибудь сельской дыре.

— Согласен, это может показаться полным абсурдом, — безмятежным тоном продолжал Дэниел, — но я бы хотел взглянуть на след от раны. Лишь для того, чтобы еще раз убедиться, что ты на самом деле та, за кого себя выдаешь.

— Какие проблемы, — бодро ответила я, — смотри, если нужно.

От меня не укрылся легкий испуг в его глазах. Я задрала пижаму и оттянула бинт, чтобы стали видны и шнур, и блок питания.

— Смелый ход, — сказала я ему, — но есть ли в нем смысл? Если ты добьешься своего и мне придется уйти, неужели надеешься, что я сделаю это тихо? Мне ведь нечего терять. Даже если у меня в запасе всего пять минут, я воспользуюсь ими для того, чтобы сказать остальным, кто я такая и что ты все знал уже давно. Как отреагирует, например, Раф?

Дэниел наклонился, чтобы ближе рассмотреть микрофон.

— И все равно, — произнес он, — попытка того стоила.

— В любом случае время почти вышло, — протараторила я. Фрэнк наверняка заподозрил неладное, как только вырубился микрофон. Не исключено, что еще минута, и у него закоротит мозги. — Мне осталось всего несколько дней. Но мне они нужны, нужны позарез. И если попытаешься меня их лишить, не жди для себя ничего хорошего. Если нет, у тебя еще остается шанс, что я ничего так и не выясню. Тогда мы с тобой можем устроить так, что остальные никогда не узнают, кто я на самом деле.

Дэниел смотрел на меня; лицо ничего не выражало. Большие крепкие руки сомкнуты на коленях.

— На мне лежит ответственность за друзей, и я не намерен пассивно наблюдать, как по твоей милости их тащат на допрос.

— Справедливо, — пожала плечами я. — Попробуй воспрепятствовать мне доступными тебе способами. Сегодня вечером тебе ничто не мешало это сделать. Прошу об одном — не пытайся избавиться от меня несколько последних дней. Ну что, уговор?

— Сколько конкретно? — уточнил Дэниел.

— Не скажу. — Я покачала головой. — Потому что секунд через десять я вновь включу вот это, чтобы начальство подумало, что микрофон просто случайно отсоединился, а мы с тобой побеседуем как друзья о том, почему у меня за обедом вдруг испортилось настроение. Идет?

Он рассеянно кивнул, по-прежнему не спуская глаз с микрофона.

— Отлично, — сказала я. — У меня нет желания, — для пущей убедительности я наполовину засунула на место провод, — говорить на эту тему. Голова по-прежнему раскалывается, тело ломит, хочется одного — чтобы меня оставили в покое. Ты меня понял?

— Думаю, это просто похмелье, — ответил Дэниел, как от него и требовалось. — Если не ошибаюсь, тебя всегда колбасило после красного вина.

Любое сказанное им слово казалось мне ловушкой.

— Да ладно, ты скажешь! — Я даже пожала плечами, словно подросток, которого допекли родители, и вернула на место повязку. — По-моему, это все пунш. Не иначе как Раф в него что-то подмешал. Кстати, ты не заметил, что последнее время он стал закладывать слишком часто?

— С Рафом все в порядке, — спокойно ответил Дэниел. — Погоди, к завтрашнему дню и ты будешь как огурчик. Главное — отоспаться.

На лестнице раздались быстрые шаги, и в следующее мгновение было слышно, как открылась дверь.

— Лекси? — спросил Джастин взволнованным голосом с лестничной площадки. — С тобой все в порядке?

— Почти. Если бы не Дэниел, который действует мне на нервы! — крикнула я в ответ.

— Дэниел, как ты действуешь ей на нервы?

— Я не действую.

— Он хочет знать, почему мне так хреново! — крикнула я. — Я чувствую себя хреново просто так и хочу, чтобы он меня оставил в покое.

— Так все-таки почему тебе хреново?

Джастин вышел из своей комнаты к лестничной площадке. Я легко представила себе, как он ухватился за перила и близорукими глазами смотрит вверх. Дэниел по-прежнему буравил меня глазами, и от этого взгляда мороз пробегал по коже.

— Заткнись! — крикнула Эбби. Она явно была в бешенстве, потому что ее голос был слышен даже через закрытую дверь. — Напоминаю: кое-кто уже лег спать.

— Лекси? Так из-за чего тебе все-таки хреново?

Бух! Это Эбби в него чем-то запустила.

— Джастин, кому сказано — заткнись!

Откуда-то с первого этажа донесся раздраженный голос Рафа. По идее он крикнул что-то вроде: «Какого дьявола там у вас происходит?!»

— Я сейчас спущусь вниз и поясню, Джастин, — отозвался Дэниел. — Можете все снова ложиться в кровать. Доброй ночи. — Это он уже мне.

Дэниел поднялся, разгладил одеяло.

— Спи, не буду тебе мешать. Надеюсь, утром тебе будет лучше.

— И я надеюсь, — ответила я. — Спасибо. Только не слишком на это рассчитывай.

Мерный стук шагов, когда он спускался по лестнице, приглушенные голоса внизу: сначала в основном голос Джастина, которого иногда прерывали восклицания Дэниела. Однако постепенно их роли поменялись с точностью до наоборот. Я тихонько выбралась из постели и приложила ухо к полу. Увы, они разговаривали практически шепотом, так что я не смогла разобрать ни слова.

Дэниел вернулся ко мне наверх минут через двадцать — тихо, едва ли крадучись, и на несколько секунд замер на лестничной площадке. Дрожь охватила меня лишь после того, как он закрыл за собой дверь своей спальни.

В ту ночь я не сомкнула глаз — перелистывала страницы, притворяясь, будто читаю книгу, шуршала одеялом, делала глубокие вздохи, делая вид, что сплю. Время от времени на несколько секунд, а то и минут я отключала микрофон. Думаю, я сумела произвести довольно убедительное впечатление, будто отошло гнездо, что микрофон сам отключается, стоит мне пошевелиться. Впрочем, это меня не успокоило. Фрэнк отнюдь не дурак, и он не в том настроении, чтобы помочь мне развеять сомнения.