Книга Мертвые возвращаются?.., страница 89 – Тана Френч

— Ну, что скажешь? — спросил Сэм, глядя, как Нейлор шагает по дорожке к своему забрызганному грязью «форду» 1989 года, красная цена которому на свалке металлолома — самое большее пятьдесят фунтов, да и то не факт.

Я же думала вот о чем: я была готова поклясться, что знаю, откуда у меня мурашки на коже.

— Если только Макардл не великий актер, — ответила я, — можешь спокойно переместить его на третье место в списке. Голову даю на отсечение, он понятия не имел, кто я такая. Даже если твой вандал совсем не тот тип, которого мы ищем, он наверняка уделял немалое внимание дому. Уж он-то меня наверняка узнал бы.

— Как Бэннон и Нейлор, — мрачно заметил Бирн у нас за спиной. — Эти вечно чем-то недовольны, кто бы им ни встретился. Хотя, с другой стороны, кому приятно встречаться с ними?

— Лично я умираю с голоду, — сказал Сэм. — Составишь мне компанию за обедом?

Я покачала головой:

— Не могу. Раф уже присылал эсэмэску. Хотел проверить, все ли со мной в порядке. Я написала ему, что все еще у врача, но если я в ближайшие полчаса не появлюсь в колледже, они точно примчатся в больницу.

— Ну хорошо. — Сэм вздохнул и расправил плечи. — В любом случае одного можно вычеркнуть. Остаются двое. Давай я подброшу тебя в город.

Когда я вошла в библиотеку, никто меня ни о чем не спросил. Друзья лишь кивнули — мол, привет! — как будто я просто выходила покурить. Наезд на Джастина накануне вечером сделал свое дело.

Кстати, он все еще дулся на меня. Я делала вид, что этого в упор не замечаю. Лично меня такая игра в молчанку выводит из себя. Иное дело — Лекси Мэдисон. С ее упрямством она никогда не уступила бы первой. В конце концов за обедом я сдалась. В столовке подавали рагу, причем такое густое, что первым блюдом его никак не назвать. В зале вкусно, совсем по-домашнему, пахло горячей пищей.

— Не знаешь, добавку дают? — поинтересовалась я у Джастина.

Тот, глядя куда-то в сторону, пожал плечами.

— Какие мы, однако, ранимые, — прокомментировал Раф себе под нос.

— Джастин, — сказала я. — Ты что, все еще дуешься на меня за вчерашнее?

В ответ Джастин снова пожал плечами, но в этот момент Эбби, перегнувшись через стол, поставила передо мной горшочек с рагу.

— Пойми, мне просто было страшно. Вдруг я приду сегодня в больницу, а врачи скажут, что со мной что-то не так, что нужна еще одна операция или что-то в этом роде.

Я заметила, как он поднял глаза — быстрый тревожный взгляд, — а затем вновь принялся нервно катать на столе хлебные шарики.

— Не хватало нам еще, чтобы и ты из-за меня переживал. Вот и сорвалась. Честное слово, прости меня, если можешь.

— Ну, допустим, уже простил, — с еле заметной улыбкой произнес он спустя пару секунд и пододвинул горшочек с рагу поближе к моей тарелке. — А теперь живо за еду. И чтобы ничего не оставалось.

— А что сказали врачи? — поинтересовался Дэниел. — Нужна тебе еще одна операция или нет?

— Не-а, — подала я голос, накладывая себе рагу. — Только дополнительный курс антибиотиков. Рана заживает не так быстро, как надеялись врачи, и они опасаются инфекции.

Говоря эти слова, я ощутила, как меня словно пронзило током.

— А анализы? Снимки?

Черт, я как-то не подумала, что делают врачи в таких случаях.

— Со мной все в порядке, — ответила я, — и давайте прекратим разговоры на эту тему.

— Умница, — отозвался Джастин, имея в виду мою тарелку. — Значит, теперь мы можем есть лук чаще, чем два раза в год?

Внутри все похолодело. Я вопросительно посмотрела на Джастина.

— Если тебе нужна добавка, — ответил он, — я делаю вывод, что тебя больше от него не тошнит. Или все-таки?..

Черт-черт-черт!

Я так проголодалась, что была готова съесть что угодно. Откуда мне было знать, что у Лекси Мэдисон имелись свои причуды в отношении еды. Фрэнк не мог почерпнуть такую информацию из разговоров. Дэниел опустил ложку и в упор смотрел на меня.

— Я даже не почувствовала никакого лука, — ответила я. — Наверное, во всем виноваты антибиотики. Теперь для меня все на один вкус.

— А мне казалось, вкус тут ни при чем. Тебе просто не нравился разваренный лук.

Черт!

— Нет, мне просто было противно о нем думать. Теперь же, когда я знаю, что в рагу добавлен лук…

— Что-то подобное было с моей бабушкой, — подала голос Эбби. — Она принимала антибиотики, у нее пропало обоняние. Тебе следует поставить в известность врачей.

— Только не это! — возразил Раф. — Наконец она прекратила ныть по поводу лука! Думаю, лучше нам положиться на природу. Посмотрим, куда оно приведет. Кстати, ты собираешься доедать все, или я могу еще немного положить себе?

— Лично я не горю желанием потерять вкус и начать есть лук. В этом случае я предпочитаю инфекцию.

— Отлично. Тогда передай мне горшок.

Дэниел вновь принялся за еду. Я с подозрительным видом поковырялась в своей тарелке. Раф закатил глаза. Мой пульс явно зашкаливал за девяносто.

Рано или поздно я допущу прокол, после которого уже не выпутаться.

— Ты ловко выкрутилась с луком, — похвалил меня тем вечером Фрэнк. — Когда настанет момент выручать тебя, считай, для этого все готово: антибиотики отшибли у тебя вкус, ты перестаешь их принимать и — вжик! — у тебя развивается инфекция. Просто удивительно, как я сам не додумался.

Я сидела на своем дереве, завернувшись в общую куртку — ночь была облачная, на листьях поблескивали капли измороси, которая с каждой минутой грозила перейти в самый настоящий дождь. А еще я прислушивалась, не даст ли о себе знать Джон Нейлор.

— Ты меня слышишь? Ты когда-нибудь бываешь дома?

— Сейчас практически никогда. Отосплюсь, когда возьмем с поличным нашего типчика. Кстати, о нем. Грядет мой уикэнд вместе с Холли, так что, если сумеем как можно раньше завершить дело, я буду только рад.

— Я тоже, — ответила я. — Уж поверь.

— Неужели? А мне показалась, ты пообвыкла в новой компании.

Какие эмоции за этим кроются, я разобрать не смогла. Если кто и мастер говорить ничего не выражающим тоном, так именно Фрэнк.

— Могло быть и хуже, — ответила я уклончиво. — А сегодняшний разговор — это своего рода сигнал: мол, не расслабляйся. Долго в таком режиме мне все равно не протянуть. Есть что-нибудь полезное с твоей стороны?

— Почему Мэй-Рут пустилась в бега, до сих пор неизвестно. Чэд и eе подружки не припоминают ничего из ряда вон выходящего, что могло бы подтолкнуть eе к бегству. С другой стороны, что тут удивительного, ведь с тех пор прошло четыре с половиной года.

Его слова явились для меня полной неожиданностью.