Онлайн книга «Мефодий Буслаев. Светлые крылья для темного стража»
– У вас что, в глазах двоится, молодой человек? Их зовут Улитами! И правую, и левую! – не выдержала ведьма. Проглотив моральную оплеуху, как тюлень рыбку, Грошиков кинулся целовать ей руку. Ведьма задумчиво разглядывала его, и лишь когда пальцам стало совсем влажно, выдернула ладонь. – А ты, однако, дружбан, времени даром не теряешь! А что думает метрдотель? – заявил Грошиков, задиристо обращаясь к Эде. – По поводу чего? – Официанты нагло подсаживаются к девушкам! – Эй, брюнетик! – крикнул Хаврон, не поворачивая головы. Улиту оглушило. – Чего ты орешь, как потерпевший? – недовольно спросила она. Из подсобки высунулся длиннолицый парень с плоскогубцами. Причина, по которой Эдя называл парня брюнетиком, была туманна, поскольку парень сбрил себе не только все волосы, но даже и брови. – Ну чего тебе? – Брюнетик, что ты думаешь по поводу того, что я нагло подсаживаюсь к девушкам? – Отвали! – сказал парень и скрылся. – Метрдотель не думает ничего! – резюмировал Эдя. Грошиков отважно придвинулся к Улите и, встречая с ее стороны лишь поощрение, принялся клеиться. Подобно всем людям, когда-либо занимавшимся агентской торговлей, Грошиков говорил быстро, убедительно и с чудовищной скоростью. Всякий слабовольный человек к концу второй минуты такого напора говорил «да, да, да» и покупал что угодно, только чтобы от него отстали. Хаврон, предпочитавший говорить медленно и лениво, как сытый кот, оказался в тени. Хотя он и не претендовал на особое внимание Улиты. Ему то и дело приходилось вставать и подходить то к одному, то к другому посетителю. Улита, которой хотелось сквитаться с Эссиорхом, забавы ради поощряла старания Грошикова всеми доступными опытной ведьме средствами. Она то улыбалась, то едва заметно придвигалась к нему, то быстро и кокетливо касалась его руки и даже чуть царапала ее ногтем. Грошиков, наивно не ведавший, что такое контактная магия, пускал счастливые слюни в горячий шоколад. Бедняга еще не знал, что с одним из арендателей – мормонским миссионером – случился удар, когда у него на глазах ведьма наклонилась, чтобы поднять с пола упавшую печать мрака. Грошиков, однако, удара избежал, хотя Улита при нем тоже поднимала упавшую вилку. Воспользовавшись тем, что на секунду она пропала из поля зрения, Грошиков шепнул Эде: – Ну ты даешь, чувак! Ты не возражаешь, если я… Я тебе не перебегу дорогу? – Я не автобус. Перебегай! – великодушно разрешил Эдя. – А как же «Издали посмотришь – слюнки текут. Близко посмотришь – в обморок грохнешься»? Ответа Хаврон не получил. Грошиков неопределенно закряхтел и зашевелил пальцами. Эдя догадался, что новые джипы если и творят чудеса, то только до определенной степени. – Все ясно. Обморока не состоялось, – расшифровал мудрый Эдя. Грошиков честолюбиво позеленел. Улита выбралась из-под стола с утраченной вилкой. – Вы в курсе, что половая тряпка была изобретена полторы тысячи лет назад? – с укором спросила она. Эдя был в курсе. – Предлагаю открыть музей половых тряпок, пылесосов и выбивалок для ковров. Будь я американец, немедленно кинулся бы патентовать идею! – сказал он. Кто-то из клиентов потребовал счет, и Хаврону пришлось отлучиться. Грошиков, неспособный держать что-либо в тайне, с восторгом рассказал Улите о своем гуру. Он для того и приехал сюда, чтобы затащить Эдю к своему учителю, однако увидел Улиту и обо всем забыл. Улита выслушала откровения Грошикова без интереса и лишь один раз приподняла брови, когда «пастушок» заявил, что его гуру может предсказать смерть. Грошиков заметил ее удивление и ринулся объяснять. – Возьмем тупой пример: человек боится садиться за руль. Мерещится ему, что вот он выскакивает на встречную – и пунц!!! – готовый труп. – Действительно. Тупой пример, – согласилась Улита. – Вот. Боится он машин, а на самом деле ему на роду написан, скажем, инфаркт в семьдесят лет… Выходит, страх-то был пустой, напрасный! Значит, водить машину он мог хоть с закрытыми глазами. Только по встречке и ездить. И с парашютом мог прыгать, и на медведя с зубочисткой ходить, и водку ведрами пить. Остальные-то смерти не его. – И что твой гуру? Предсказывает, значит? – Повествует каждому о его смерти. Это тяжело, не спорю, зато ничего лишнего потом уже не боишься. – Ясно, – кивнула Улита. – Логика есть. И что же он тебе предсказал, если не секрет? По лицу Грошикова пробежала суеверная тень. – Неважно. – Ну все-таки… – Улита поощрительно коснулась его руки. «Пастушок» хихикнул, но хихикнул неуверенно. – Он говорит, что я умру от нитки. Ну не смешно ли? Как можно умереть от нитки? Улита не посчитала это смешным. Глаза ее будто ненароком скользнули по высокому, хотя и покатому лбу Грошикова. Судьба до конца не считывалась, но действительно, в тонких, едва заметных морщинках было что-то тревожно-неприятное и опасное. Улита опустила глаза. Докапываться до истины ей не хотелось. Работа у Арея научила ее, что откопанная правда пахнет в большинстве случаев плохо. Надо семь раз подумать и только один раз браться за лопату. Вернулся Эдя с тремя маленькими пузатыми стаканчиками текилы. Грошиков слизнул с руки соль, выпил текилу, проглотил кружок лимона и пришел в хорошее настроение. – Ты где-нибудь работаешь? – покровительственно спросил он у Улиты. – Фирма «Рай-Альтернатива», – не моргнув глазом, сказала Улита. Так порой называл их организацию Арей, когда у него случалось настроение поюродствовать. – А-а… – протянул Грошиков, явно пропуская мимо ушей первое слово и акцентируясь на втором. – И чем занимается ваша «Альтернатива»? – Оптовой торговлей бельевыми прищепками. – О-о! Это разве выгодно? – удивился Грошиков. У него и раньше было неважно с чувством юмора. За исключением тех случаев, когда шутил он сам. – Ну уж не знаю. Это начальству решать, – равнодушно сказала Улита. – У меня работа простая. По телефону ответил, печать шлепнул и гуляй себе. |