Онлайн книга «Мефодий Буслаев. Светлые крылья для темного стража»
Предпринять она ничего не успела. Из кабинета Арея, ковыряя в зубах карандашом, вышел… Грошиков. Увидев ведьму, он слегка смутился, но тотчас приветливо заулыбался и помахал Улите рукой. – Что ты тут делаешь? – прошипела Улита. Она решила, что на нее надвигается шиза. Увидеть в канцелярии Грошикова она ожидала в последнюю очередь. – Как что? Тебя жду. Брожу тут от скуки! Миленько так! Работать можно! – жизнерадостно одобрил Грошиков. Улита недоверчиво уставилась на него. Ей казалось: она сходит с ума. Простой смертный на Большой Дмитровке, 13, без приглашения и в отсутствие хозяев! Проще допустить, что у нее в мозгах произошло короткое замыкание, чем поверить, что это правда. А пятое измерение? Что оно, прямо так его и пропустило? – Как ты сюда попал? – недоверчиво разглядывая его, спросила Улита. – Как-как? Не через трубу же. Уборщица открыла, – небрежно пояснил Грошиков. – Уборщица? – с недоумением переспросила Улита, впервые узнавшая, что в штате русского отдела мрака есть уборщица. – Ну да! Маленькая такая, сморщенная, с рюкзачком. – С рюкзачком? – быстро переспросила Улита. – Угум-с. На грустную бомжиху похожа! Я ей объяснил, что я твой жених. Заявление, мол, подали. Приходите на свадьбу, бабуся! Ты не против? Улита только и смогла, что покрутить пальцем у виска. Чтобы пригласить Мамзелькину на свадьбу – нужно быть контуженым. – Да ладно тебе, не злись! А что я мог еще сказать? Бабкам надо доступно все объяснять, на пальцах, в доступной их пониманию форме, – принялся оправдываться Грошиков. – Ну и кадры у вас, между нами… Улита изумленно икнула. – Она сама тебе сказала, что она уборщица? Грошиков нетерпеливо поморщился. С его точки зрения, тема себя исчерпала. Преуспевшим людям не принято замечать уборщиц. И уж, во всяком случае, рассказывать о них подробнее, чем в двух предложениях. – Сам догадался. А кем еще может быть старуха с рюкзачком? Финансовым директором? Главным акционером? Кстати, а она что, швабру с собой носит? Стыдно, девушка, стыдно! Особняк арендуете, чай, не за десять копеек, а на швабру денег не наскребли. Улита молчала, разглядывая его. Ей мнилось: она впервые видит такого абсолютного, без малейших посторонних примесей болвана. Грошиков с удовольствием откинулся в кресле. В его груди кипела нерассказанная история. – Вообрази! Прихожу я где-то час назад. Вижу: стройка. Ну, думаю: ремонтируются люди, это хорошо, позитивно. Есть процесс – есть динамика! Подлезаю под леса. Смотрю: у дверей юноши крутятся. Тощенькие такие, улыбчивые, человек пять. Окружили меня, за руки трогают. «Вот, говорят, пришли сдать деловую отчетность, а закрыто среди рабочего дня. Непорядок!» Ну поболтал с ними… – О гуру рассказал? – не выдержала Улита. – И о гуру. Хорошие ребята оказались. Прониклись. Обещали прийти. Очень им, по-моему, понравилась идея взаимного духовного роста. И я тоже понравился. В последнем Улита не усомнилась. Суккубы – ребята влюбчивые. – А как ты вообще узнал, где меня искать? – спросила она. – Да так, разные существуют источники… Знать, где работают все красивые девушки города, – первейшая обязанность настоящего мужчины! – мартовским котом промяукал Грошиков. Улита фыркнула. Грошиков понемногу начинал ее развлекать. Прытко! Завербовать в секту пятерых суккубов! Арея это развеселит. – В общем, те ребятишки покрутились, телефончиками со мной обменялись – слиняли. Остался я один. Нет уж, думаю, дудки! Не отступлю. Быть не может, чтобы внутри никого не было. Хоть сторожа! Барабаню я в дверь, минут десять барабаню – тишина!.. Ну а дальше уже рассказывал: открывает старуха. Впустила меня, поговорили. Сел я за стол, жду тебя. А старуха все ходит и ходит. Глаза мозолит, в кабинет ныряет, булькает там чем-то. Небось, коньяк у шефа твоего отливает. В общем, она меня достала, и я ее отправил. – Куда? – Да никуда. «Идите, мамуля, домой, а я тут свою невесту подожду». – А она? – Что она? Соглашается. Глазки закатила, всмотрелась в меня внимательно. «Ну до скорой встречи!» – говорит. Прям такая роковая вся, я умиляюсь! Улита подумала, что на месте Грошикова она бы умиляться не спешила. «Деревенский пастушок» бродил по приемной, все разглядывая и до всего дотрагиваясь. Беспокойными ручками он напомнил Улите Ромасюсика. Только тот больше смахивал на хлопотливого попугайчика, здесь же зверек был явно покрупнее. По меньшей мере, ласка или лиса, хотя и не без ослиных ушей. – Странная у вас контора! Мрачновато, бестолково, грязно! – попенял Грошиков, ковыряя ногтем пятно черного воска на столе Улиты. – Так взял бы тряпку и потрудился. Помог старушке! – предложила ведьма. Однако назойливого желания трудиться Грошиков не проявил. – Чем, ты говоришь, вы занимаетесь? Оптовой продажей бельевых прищепок? А где тут бельевые прищепки, где образцы? – Да вон! – сказала Улита, щелкая пальцами. Грошиков недоверчиво оглянулся и увидел. – Ого! Живописно! А почему прищепки торчат в белье? И мокрое все? – спросил он озадаченно. – Дизайнерская находка, – пояснила Улита, которая полторы секунды назад нашарила веревку с прищепками в Тульской области и протащила ее по воздуху сквозь туман и грозовые облака. – А вообще символично! – одобрил Грошиков, созерцая растянутую мужскую майку, на которую потемневшие от времени прищепки насели густо, как раки на тухлое мясо. – Художественно так! Простые, можно сказать, люди являются потребителями вашего товара, и вы это всесторонне подчеркиваете. А прайс посмотреть можно? – Что? Тоже прищепками хочешь заняться? – Да нет, просто из любопытства. – Прайс только тем, кто уже оплатил товар. Для отсечения болтливых, назойливых и нежелательных клиентов, – отрезала Улита. Грошиков засмеялся, и вновь незримо затряслись медяки в копилочке. Неожиданно смех прервался. На глаза «пастушку» попалась стоящая боком деревянная колода, в которой глубоко торчал топор. – А это для тех, кто забыл купить прищепки? Теперь я понимаю, почему у вас так хорошо идут дела! – Довольный своим чувством юмора, Грошиков попытался выдернуть топор. |