Книга Пятое кольцо, страница 16 – Митчелл Грэм

Коллин смотрел, как двое мужчин поспешно разбирали фехтовальную дорожку, втыкали в землю факелы и расставляли столы. Несколько горожанок, как и обещал отец Томас, принесли подносы с едой и питьем. Аппетитный запах жареного мяса напомнил подростку, что он умирает с голоду. Пожав руки всем, кому полагалось, он отошел, чтобы собрать свои вещи и найти место, где можно было бы переодеться.

Лара уже пришла на место пира и беседовала с Бекки Эндерз, тоже девондейлской девушкой. Вся экипировка Лары была завязана в аккуратный узелок. Она где-то смогла переодеться в темно-зеленое платье и причесаться. Ее преображение произвело большое впечатление на Коллина: он не мог понять, когда и где она успела все это проделать. Вдобавок ко всему ее губы были накрашены. На его памяти это с ней случилось в первый раз.

– Пожалуйста, позволь посмотреть твою кружку, – попросила Бекки, когда он подошел к ним. Она была примерно на год моложе Коллина – красивая девушка с большими карими глазами и светлыми локонами, падавшими на плечи. Мельница ее отца стояла на окраине города. Во время последнего праздника Зимы Коллин танцевал с ней и даже подумывал, не поцеловать ли ее где-нибудь за амбаром.

– Конечно, смотри, – ответил он, протягивая кружку.

– Очень красивая. Да, я и забыла тебя поздравить. Ты сегодня отлично фехтовал.

– В самом деле? – Он был удивлен ее оценкой и слегка смущен: ему совсем не казалось, что он добился выдающегося результата.

– Конечно. Просто чудесно, – сказала девушка, обнимая его.

– Ну… ладно, спасибо.

Она не сразу оторвалась от него, и, когда объятие продлилось несколько дольше, чем он ожидал, Коллин почувствовал, что начинает краснеть.

– Отец сказал мне, что Харол раздобыл ее у какого-то типа неподалеку от Стурги. Что ты с ней будешь делать?

– С чем?

– С кружкой, глупыш.

Когда он рассмотрел кружку, которую держала в руках девушка, Коллин слегка погрустнел: внутри было изображение сада с деревьями, каких он никогда не видывал.

Снаружи кружка была разрисована виноградными лозами и цветами.

– Думаю, матери отдам, – ответил он. – Ей такие вещи нравятся.

Лицо Бекки утратило недавнюю нежность.

– Понятно, – сказала она, возвращая ему кружку. – Что ж, я уверена, что она ей очень понравится. А теперь мне, пожалуй, пора бежать. Ты идешь, Лара?

Коллин смотрел девушке вслед, ошеломленный внезапной переменой ее настроения. Он еще больше растерялся, когда Лара поцеловала его в щеку.

– А это за что?

– Если бы ты подарил свою кружку этой глупой ломаке, я разбила бы ее о твою башку.

– Подарил ей кружку? Но с какой стати я стал бы дарить ей кружку?

Но уже через мгновение он понял, что имела в виду Лара:

– А, вот ты о чем! Я очень глупо выглядел, да? – Лара дружески дернула его за волосы:

– Не глупее, чем обычно. – Он ухмыльнулся:

– Это немало.

– Ты уже поговорил с Мэтью? – спросила Лара.

– Конечно поговорил… что ты имеешь в виду? – Заметив серьезное выражение на лице Лары, Коллин добавил: – Что-то стряслось?

– Боюсь, что он считает себя виноватым в нашем поражении.

– Бог ты мой, что за глупость! – сердито воскликнул Коллин. – Мы все проиграли. Не все же десять схваток он проиграл?!

Он быстро осмотрелся вокруг и заметил Мэтью, в одиночестве прогуливавшегося у здания муниципального совета.

– Вот и я ему то же самое попыталась втолковать, – сказала Лара, – но он… ну… не знаю, как и сказать. – И она издала неопределенный звук, выражавший отчаяние.

– Наверное, мне бы стоило отдать кружку тебе, чтобы ты разбила ее о его башку.

Лара взглянула в сторону Мэтью и печально покачала головой:

– Он все время себя во всем винит. Ты с ним поговоришь?

– Конечно.

– Хорошо. Пока, скоро увидимся на танцах, – сказала девушка, быстро обняв его.

– На танцах? Я-то думал, что нам дадут поесть. Я умираю с голоду.

– Не волнуйся, ты сможешь наесться до отвала, но и танцы тоже будут, – весело ответила Лара. – Фергус, Эйкин и еще кое-кто будут играть. Разве не здорово?

Последние слова она произнесла уже на ходу.

Лара слегка приподняла подол и быстро пошла по траве. Подойдя к столам, она замедлила шаг и пошла важно, как настоящая дама. Коллин смотрел ей вслед и только головой качал. Женщины непрерывно повергали его в изумление. За последний год девчонка-сорванец, которая карабкалась по деревьям не хуже его друзей-приятелей, преобразилась совершенно. Судя по тому, как она стала одеваться и вести себя, да еще по быстрым взглядам, которые она бросала в сторону Мэтью, Коллин не сомневался, что она вполне отдавала себе отчет в происшедшей метаморфозе. Он решил, что рано или поздно до Мэтью дойдет смысл ее взглядов.

Уже почти совсем стемнело, и факелы горели. К счастью, погода не менялась. Кто-то даже расставил по периметру площади свечи в банках, которые образовали красивую светящуюся нитку. Коллин отошел в сторонку, быстро снял влажную рубашку и надел свежую. Когда он вернулся, Мэтью по-прежнему прохаживался туда-сюда в полном одиночестве, заложив руки за спину. Коллин положил на землю свои вещи и кружку и рысцой подбежал к нему, а потом зашагал рядом. Некоторое время подростки вместе шли молча, а потом Мэтью все-таки заговорил:

– Мне очень жаль, Коллин. Я старался изо всех сил. Честное слово.

«Как это на него похоже!» – подумал Коллин и пожалел, что не захватил кружку, чтобы разбить ее о голову Мэтью. Так как кружки не было, он сказал:

– Послушай, не к чему тебе себя винить. Кому угодно мог выпасть жребий фехтовать в этом последнем поединке – мне, Дэниелу, Гарону… кому угодно. Тебе просто не повезло. Просто счастье иногда отворачивается. Насколько я знаю, за весь день ты проиграл только один поединок – так ведь?

– Да, конечно, но этот поединок был самым важным…

– Они все были важными. Вместо последнего ты мог проиграть первый или второй. Результат был бы тот же. Мы все проигрывали поединки. Поэтому и говорят командный зачет. Понимаешь?

– Конечно, но ведь я…

– И никаких тут нет «но». Покажи-ка мне нож, который тебе дали.

Мэтью взглянул на Коллина, поколебался какое-то мгновение, а потом дал ему нож. Он был примерно семь дюймов в длину. Длинная костяная рукоятка была украшена резьбой. По стали клинка серовато-черного цвета шли волнистые тонкие линии, напомнившие Коллину узоры древесины. Он даже присвистнул от удивления:

– В жизни не видал такой стали! А острый – кажется, бриться можно. – Он попробовал острие большим пальцем и тут же отнял его. – Острый, точно. Готов спорить, кучу денег стоит. Хочешь меняться? У меня есть очень красивая кружка. Я не сомневаюсь, что она тебе понравится.