Книга Пятое кольцо, страница 71 – Митчелл Грэм

Марса почувствовала, что земля под ногами слегка вздрогнула; потом еще, сильнее и сильнее… Ветви дерева задрожали. Вскоре задрожал и ствол, а затем дерево стало медленно падать. Зрелище было и захватывающее, и устрашающее. Бук с громким шумом ударился о землю. Когда на лужайке снова воцарилась тишина, Марса почувствовала, как колотится ее сердце.

Брат не сводил с нее глаз.

– Это ты сделал, Карас?

– Я ведь говорил – поверить в это не просто, – ответил он, кладя ладонь на ее руку.

Марсе показалось, что это был заранее обдуманный жест. Порывшись в памяти, она не смогла обнаружить ни одного случая, когда брат открыто выказывал бы привязанность к ней, если не считать официальных поцелуев в щеку, которые диктовались церемониалом.

Успокоившись, она наклонилась вперед и спросила:

– А зачем ты мне все это показываешь?

– Потому что мне нужен человек, которому я мог бы доверять. Я не могу одновременно присутствовать всюду. Мои возможности ограничены. А войну придется вести на нескольких фронтах. Наши союзники нуждаются – как бы это сказать? – в поддержке и убеждении, чтобы довести дело до конца. Я обладаю властью и силой, каких ни у кого не было за последние три тысячи лет. Мы можем осуществить все наши мечты.

– И ты думаешь, что в этих кольцах заключено такое же могущество? – спросила Марса, глядя на шкатулку.

– Именно это, милая сестра, я и предлагаю выяснить, – ответил Карас. – Кольца не будут действовать на пальце первого попавшегося человека. Это я уже узнал на опыте. Ни одно из этих колец, – он указал на шкатулку, – не подчиняется мне. Я испробовал их и на моих сыновьях, Арманде и Эрике. Они люди умные и способные, но им тоже ничего не удалось добиться от колец.

Наступило молчание: Марса обдумывала услышанное. Она взяла шкатулку и внимательно осмотрела кольца. Затем слегка покачала шкатулку туда-сюда. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь листву деревьев, сверкали на розовом золоте.

Через мгновение Марса поставила шкатулку обратно на стол и вынула первое кольцо. Ничего примечательного в нем не было, если не считать веса. Марса надела его на средний палец своей руки.

Оба напряглись в ожидании…

Взгляд Дурена встретился с ее взглядом: в ее глазах он пытался заметить признаки связи, установившейся у сестры с кольцом.

Ничего не произошло.

Марса сжала губы, сняла кольцо и надела вместо него следующее. И снова ничего не почувствовала.

– А что я должна ощутить? – спросила Марса, вынимая из шкатулки последнее кольцо.

– У меня по руке пробегает небольшая дрожь и тут же исчезает. В одной из древних книг написано, что это обычная реакция. Иногда слегка начинает болеть голова, но…

Дурен замер на полуслове: надев на палец последнее кольцо, Марса изменилась в лице. Ее глаза расширились, а рот приоткрылся от изумления.

Дурен вскочил на ноги, опрокинув стул:

– Ты чувствуешь, да?

Марса тоже поднялась, но спокойно и уверенно, а затем неожиданно обняла брата. Впервые в жизни они обнимались искренне.

– Да, да, я точно ощутила нечто странное. Это напоминает… не знаю, как сказать. Похоже на то, как рука немеет, если слишком долго на ней лежать. Но это длилось не больше мгновения. – Внезапно она заволновалась: – А теперь? Что я должна чувствовать теперь?

– Ничего, – прошептал Карас, не сводя с нее внимательного взгляда. – Во всяком случае, я ничего большего не ощущаю. Марса, мы должны испытать это кольцо – но осторожно… очень осторожно. Нужно время, чтобы научиться им управлять. Когда мне в первый раз удалось заставить его работать, я взорвал стул.

– Я так понимаю, что ты не хотел его взрывать, правда? – улыбнулась она, осматриваясь вокруг.

– Я говорю серьезно, Марса. Может оказаться, что кольцо тебе не подходит, последствия будут непредсказуемы.

– Что ты имеешь в виду? Что значит «не подходит»? – Марса повернулась к брату.

– В книгах об этом не очень ясно написано, и я еще не во всем разобрался. Сначала у каждого мужчины и у каждой женщины было собственное подобное кольцо. Но затем по какой-то причине Древние принялись их уничтожать и оставили только восемь. Каждое было предназначено для определенного человека.

– А как же тогда нам удается ими пользоваться? – спросила она.

Карас покачал головой:

– Не знаю, сестрица. Я гору книг перечел за этот год. Как-то это связано с энергией, которую вырабатывает человеческий мозг, – но больше я ничего не могу сказать. Важно то, что через три тысячи лет мне удалось подчинить себе одно из этих колец. Я верю, что это мне предопределено судьбой – судьбой нашей династии.

Наступило продолжительное молчание, а затем Марса спросила:

– А почему именно сейчас?

Карас понимал, к чему относится ее вопрос. Он откинулся на спинку стула, стараясь не смотреть сестре в глаза.

– Я много размышлял, – негромко заговорил он. – Что скажут обо мне люди, когда я умру? Что я был философом? поэтом? завоевателем? Такие правители встречались и прежде. Но и от них ничего не осталось, кроме праха да разбитых статуй. Я чувствую, что жить мне осталось не так уж много. Этого достаточно, чтобы задуматься о смысле жизни. Я хочу, чтобы мое дело имело смысл – пережило меня самого. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду. Мне хочется оставить моим сыновьям достойное наследие.

Марса медленно кивнула: она понимала, что брат имеет в виду. Но она также помнила разговор, состоявшийся между ними много лет тому назад, когда она еще жила во дворце. На самом деле Карасу хотелось любым путем превзойти отца. Габрелу так и не удалось покорить Запад.

Изменить это и считал Карас настоящим успехом. «Забавно», – подумала Марса.

– Я хочу попробовать, – сказала она. – Скажи мне, что я должна делать.

Тяжело вздохнув, Карас ответил:

– Что ж, для начала постараемся ничего не взрывать. – Он улыбнулся. – Начнем с чего-нибудь легкого. Сосредоточься на каком-нибудь предмете… например, вот на том стуле. И попробуй заставить его двигаться. Ты должна мысленно увидеть, что он движется, вот и все.

Марса не колебалась ни мгновения: следуя указаниям брата, она посмотрела на стул, закрыла глаза и живо представила себе, как он поднимается с земли.

Услышав, что Карас резко втянул в себя воздух, она открыла глаза. Стул висел в воздухе. Ликование и чувство собственного могущества переполняли Марсу. Она вообразила стол… и он тоже оторвался от земли! Дурен, не скрывая восхищения, смотрел, как сестра манипулирует мебелью. Она заставила стул и стол двигаться по кругу, затем подняться до самых вершин деревьев, и наконец она опустила их обратно на землю.

– Скажи мне, что еще я могу сделать, – возбужденно спросила она. – Я хочу узнать все!