Онлайн книга «Убить Горби»
Кляня себя за свою доброту и ругая водителя грузовика, Вова пытался проникнуть в багажник из салона. В конце-концов ему это удалось, правда, он слегка порезал руку. Рядом стоял подоспевший на место происшествия спасенный им дедушка – водитель «москвича». Он качал головой и давал советы. Между тем время шло, опоздать на сбор было равносильно дезертирству Володя с трудом вытащил сумку из «волги», записал номер протаранившей его машины, закрыл дверь и побежал к метро. В вагоне яблоку негде было упасть. Пассажирская масса неравномерно колыхалась, мрачная, неприветливая. Вова прижимал к себе сумку и поминутно смотрел на циферблат «командирских» часов. «Успеть должен», – успокоился он и стал от нечего делать читать газету, заглядывая через плечо гражданина в кепке, который ухитрялся в этой тесноте аккуратно переворачивать огромные страницы. Поздно вечером с полным комплектом спецсредств, экипированный под завязку Владимир Щедринский, капитан группы специального назначения, вместе с тремя десятками своих товарищей в тепловом пункте гостиницы «Украина» готовился к штурму Дома Советов. Нельзя сказать, что бойцы были настроены решительно. Ведь предстояло иметь дело не только с вооруженными защитниками, но и с гражданскими. Вспоминалась некстати злосчастная операция в Вильнюсе, к тому же, тут не Прибалтика, а Москва, Россия… Но все без исключения были готовы, если потребуется, работу выполнить «как учили». Ждали только приказа. Еще утром каждый из них соглашался, что с анархией в стране пора кончать, но именно в этот час бойцы надеялись, что штурм отменят. Переключая частоты на рации-сканере, Вова услышал переговоры. По содержанию он понял, что настроился на частоту «демократов». Те, кто готовился к штурму и те, кто намеревался его отражать, использовали одни частоты. – Прием, – вышел на связь Вова. Через несколько секунд рация отозвалась: – Не понял, повторите. – А что повторять? Привет вам, смертники, с другого берега. – С какого такого берега? Ваш позывной? – Не скажу. Ты кто, братишка? – А ты сам кто? – Я же сказал – товарищ твой с другого берега. Слушай, бросай эти игрушки, иди домой и людям скажи, чтоб расходились. Не дело это. – Товарищи мои все либо здесь, либо далече… Командуешь знатно. Где научился? – В колхозе. – В поле? – В лесу. – Да ладно… – Точно, в зеленых домиках в позапрошлом году. – Какое совпадение. – Какое совпадение? – Я тоже грибы собирал неподалеку. – То-то слышу, голос знакомый. – А у тебя сплошной треск. Видно, в подвале или в коллекторе сидишь? Слышь, брат, ты в канализацию не лезь – тесновато там и крысы. Да и вообще, против кого воевать собрались? «Голос точно его, но быть того не может. Он ведь сейчас не должен быть здесь», – Володя внимательно вслушивался в речь собеседника. – Скажи, а в лесу папа с тобой грибы собирал? – спросил Вова. Рация замолчала, но вскоре вновь ожила: – Грибы-то? Да, батя одного в лес не пускал. Да потом смирился… – Пашка, ты что ли? – спросил Вова осторожно. – Не понял. Повторите вопрос. – Пашка, это я, Володя. – Вовка?! – Да я, я, старик. – Ну и дела! И что ты там делаешь? Где ты? – Так я тебе и сказал. Ты мне лучше скажи, что ты там делаешь? – Кофе пью и сосиски кушаю. Бесплатно дают. Приходи к нам с миром и друзей приводи. – Ты что, с этими? – С этими, ага. А с кем мне быть? Ты вот на стороне этого козлины с трясущимися руками… Получается, ты тоже с ума сошел? Мы же присягу с тобой принимали, у нас президент один, это еще никто не отменял. Только, смотрю, у вас там крыша поехала!? Герои, с гражданскими воевать решили? – Ты у нас очень гражданский. Говорят, там таких гражданских пруд пруди. И никто пока ничего не решил… Что ты орешь? Успокойся! – Сам не ори! Понимаешь, я не хочу больше смотреть на это дерьмо, не желаю, чтобы наши дети жили на скотном дворе. Вова, очнись, брат, сколько можно? – Полегче с открытым текстом… – Да пошел ты со своим открытым текстом! Уже завтра, независимо от исхода «концерта», всем будет наплевать на условности. Проснитесь там у себя в трубе, выйдите на улицу, хотя бы послушайте, что люди говорят. В конце-концов, за кого собираетесь умирать, товарищ капитан?! За кого, я тебя спрашиваю, дурашка! Дай сказать! За Янаева? Или за «папу», за Крючкова? «Хороший мужик, хороший мужик»… Это не профессия! Что ж он так опростоволосился? Или, может, ты хочешь за Стародубцева?.. Твои друзья, соседи, девки, с которыми ты целовался по скверам, они тут все, а ты на другой стороне. – Пашка, не преувеличивай. Тебе мозги запудрили Ельцин с Руцким. Вся страна сидит тихо и не выступает. И только здесь… – Вова, мне до Ельцина дела нет, я тут за людей стою, за будущее, за детей… И вообще за президента СССР. За президента, которого вы свергли. – Мы свергли… Что ты несешь? Какое ты им будущее хочешь дать? Вот с этой шпаной?! Павел, окстись! Если их не схватить за руку, они все растащат по своим углам, от страны останется только воспоминание. А потом будете охать, возмущаться: «Как же так, мы Белый дом защищали, а они себе «волги» покупают и детей в МГИМО устраивают». – Хорошо… Хорошо, Володя. Мы друзья, мы-то должны друг друга понять… Эх, жалко, нет с нами Олега… Куда он запропастился? Вот кто тебя точно бы образумил. – Паш, иди ты на хрен, у меня приказ. Ладно, давай лучше о другом поговорим, но очень лаконично. Мне уже нельзя с тобой продолжать этот треп. Все, кто нас сейчас слушает… В общем, у них, наверное, уже уши завяли от попытки расшифровать нашу беседу. Давай, если… Мало ли, как все пойдет… давай встретимся… – Где и когда? Вовка задумался. В рации что-то сначала потрескивало, а после воцарилась тишина. Пашка даже подумал, что связь прервалась. – Вспомни пиццерию на Чернышевского. Мечты наши… – наконец отозвался Вовка. – Пиццерию помню. Мечты – нет. – Старик, тут уже не могу помочь, напрягись. Вы еще очень умничали тогда по поводу моих знаний по истории. Про полководцев великих речь шла. – Постараюсь вспомнить… Дата? – Когда? Да вот хотя бы первого мая! Понял меня? – Хорошо, я тебя понял. Какого года? Рация в руках Павла «сдохла». Села чертова батарея. – Вова, прием! Бесполезно… |