Онлайн книга «Тайна Jardin des Plantes»
|
Приободренная этим новым взглядом, я приближаюсь к ним. — Нам нужно уходить, — говорю я. — Мы возвращаемся наверх. Аркадия больше нам не принадлежит… Они не спорят. Отец, преодолев замешательство, лишь спрашивает: — Ты уверена в своем выборе? — Темная раса умрет вместе со мной, папа. Далеко от Аркадии. Но Аркадия должна жить — в тайне, в молчании и гармонии. — Хорошо, — кивает отец и подхватывает двух детей на руки. Мама делает то же самое. Сильвен подходит ко мне и, словно сомневаясь в моем решении, спрашивает: — Так ты уходишь?.. Чувствуя, как меня охватывает внезапная дрожь, я бросаюсь к нему и обнимаю его изо всех сил. Сначала это удивляет его, потом он обхватывает ладонью мой затылок, прижимает мою голову к груди и касается ее подбородком. Я с трудом сдерживаю рыдания. — Я и правда должна уходить? — спрашиваю я в свою очередь. И тут же чувствую, что Сильвен слегка напрягается — словно ребенок, которому уже протянули вожделенный подарок, а потом снова забрали. — Подумай о том, как тебе повезло, — шепчет он мне на ухо. — Ты последняя, кто видел Аркадию. Отныне мы станем легендой, мифом… А когда-нибудь и вовсе исчезнем из человеческой памяти… Обхватив меня за плечи одной рукой, другой он обводит поляну, на которой мы стоим: — Запоминай, Тринитэ. Постарайся запомнить как можно больше. Впитывай образы, звуки, запахи… Пусть этот лес прорастет в твоей душе. Пусть это озеро, эти острова, реки, горы навсегда останутся в твоих воспоминаниях… Он опускается передо мной на колени, и теперь мы стоим лицом к лицу. — Потому что ты — последняя… — повторяет Сильвен. Я киваю, как будто эти слова становятся для меня утешением. — Хорошо… хорошо… — шепчу я, вытирая слезы рукавом. — А теперь иди! — говорит он и, резко вскочив, почти звериными прыжками возвращается к Габриэлле и остальным собратьям. Они радостно его приветствуют. Их лица буквально светятся от счастья. Я молча иду вслед за родителями, которые несут детей, и чуть ли не на каждом шагу оборачиваюсь к Сильвену. Я хочу навсегда запомнить эти идиллические картины во всем их непревзойденном совершенстве. Габриэлла и Сильвен снимают одежду и со смехом бросают ее обезьянам. Те сворачивают ее в клубки и начинают перебрасываться ими, а потом их разрывают. Да, теперь одежда Габриэлле и Сильвену больше не нужна… Не прекращая писать, Тринитэ встает со скамейки и медленно подходит к парапету набережной. Мыски ее туфель замирают над пустотой. Внизу течет Сена. Теперь, когда Сильвен и Габриэлла обнажены, их уже невозможно отличить от белых обезьян… — Я как будто снова там… — шепчет Тринитэ, вдыхая терпкий запах воды. Эта исповедь ее опустошила. Она знает: образ Аркадии будет преследовать ее всю жизнь. Дикие и счастливые, они углубляются в лес, взбираются на деревья и прыгают с ветки на ветку… Тринитэ шепчет вслух последние слова своего рассказа, который дописывает, стоя лицом к реке, — словно запечатывает свою тайну заклинанием. …И вот, охваченная первобытным восторгом, чистой животной радостью, стая белых обезьян навсегда исчезает в лесных зарослях. * * * «Вот и все, — думает Тринитэ, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. — Теперь все сказано. И написано…» Захлопнув блокнот, она убирает его в сумку с таким чувством, что закончилась целая глава ее жизни. Теперь этот блокнот вместе с остальными будет убран в один из ящиков ее стола в «Замке королевы Бланш», где ни один любопытный никогда их не найдет. Да и кто заинтересовался бы такими фантасмагориями? Из них не получилось бы даже полноценного романа. К тому же после недавнего потопа люди стали с подозрением относиться к писательским вымыслам. Многие стали видеть в подобных вымыслах первый шаг к бездне: сколько жертв повлек за собой роман «SOS! Париж»… Чтобы избежать новых катастроф, нужно жить в мире конкретном и осязаемом. С мечтами покончено. — И что теперь? — спрашивает Тринитэ вслух у огромного, шумящего вокруг нее города. «Теперь, — мысленно отвечает она себе, — нужно продолжать жить, как если бы ничего этого никогда не было…» Мимо проплывает еще один прогулочный катер; он переполнен туристами, которые восхищенно слушают рассказ гида о недавней катастрофе. Некоторое время Тринитэ следит за катером, потом пытается охватить взглядом все сразу — Сену, Нотр-Дам, оконечность острова Ситэ, Лувр, — впитать в себя восхитительную поэзию этого тысячелетнего города, его жизнь, его силу, понимая, что, несмотря на все свои безумства и страдания, Париж все же остается самым прекрасным городом на свете. Париж, Бак-Пойнт, Санлис, Каромб, Нью-Йорк, Сан-Паулу, Луксор, Хургада, Дели, Джапур, Александрия. Февраль 2007 — февраль 2009 |