Онлайн книга «Доброй ночи, любовь моя»
|
* * * Она лежала на поваленном стволе. Над ней вилась мошкара. Повсюду жужжало, шуршало и пищало. Она слышала, как остальные разбивают лагерь. Она неподвижно лежала на стволе. Мошки облепили уголки глаз, но она слишком устала, чтобы их отгонять. До нее доносились воркующие возгласы Мартины, довольные и насмешливые, мягкие, как выкрики гиббонов высоко в ветвях. Сквозь ресницы она видела мельтешение, слышала голоса, крики. * * * Где-то вдалеке грохотала гроза, она открыла глаза тогда, когда упали первые капли. Она еще ни разу не видела дождь с этой точки, снизу. Капли были белые, точно жемчужины, Жюстина лежала, а они падали, затопляли ее, впитывались в кожу и одежду, очищали, бодрили ее тело. Бен сидел на корточках под навесом. Он переоделся в саронг и сейчас что-то помешивал на жестяном блюде, укрепленном над костром. – Жюстина? – позвал он. – Да. – Все в порядке? – Да. – Есть хочешь? – Не знаю. Может, и хочу. – Переоденься во что-нибудь сухое. Она посмотрела на кончики пальцев. Кожа сморщилась, словно она долгое время провела в ванне. Ладони были все в занозах. Она сказала Бену: – У меня кончики пальцев синие. Она не знала, как сказать «синяки» по-английски. Бен рассеянно кивнул. Между деревянными палками был натянут кусок полиэтилена. Пригнувшись, Жюстина перебежала туда. Под навесом уже сидели Хенрик и немецкая пара. Жюстина скинула рюкзак. За стволами сверкнула молния. Тут же загрохотало. – А где остальные? – спросила она. – Пошли смотреть водопад. Она опустилась на землю и попыталась развязать мокрые шнурки на кроссовках. Штаны были в прорехах, разбитое колено кровоточило. Вещи, лежавшие в рюкзаке, были упакованы в пластиковые пакеты, они не промокли, а вот содержимое поясной сумки превратилось в месиво: таблетки от головной боли, три тампона, блокнот для записей и несколько бумажных носовых платков. Жюстина достала полотенце и стала вытираться. Парень в майке «Пепси» бродил в воде с рыболовным сачком. Время от времени он вытаскивал сачок, вынимал рыбу и совал ее в карман. Вскоре он вылез из реки и отнес улов Бену. Жюстина надела шорты и сухую рубаху. Было не холодно. Гроза продолжалась, гремела вдалеке и одновременно совсем над ними. Сыпал дождь, размывая и без того скользкую почву. – И зачем они к водопаду пошли? – вопросил Стефан. – Здесь воды не меньше. – И никого не позвали? – пробормотала Жюстина. – Позвали, как же. Но с нас на сегодня достаточно. Сил не осталось. – Я лежала внизу, на большом стволе. – Наверное, подумали, что ты заснула. Жюстина заметила рюкзак Натана и поставила его рядом со своим. В джунглях все так и кипело, сверкали всполохи молнии. – Тут все выглядит так драматически, – сказал Хенрик. – Чувствуешь себя таким ничтожным. – Только бы молния не ударила! – воскликнула Катрин, перебираясь в середину площадки, защищенной навесом. – Но это здесь дело обычное. Повсюду расщепленные деревья. – Я хочу сказать, не ударила бы в нас! – На водопаде еще опаснее. – А вдруг они обратно дороги не найдут? – С ними пошел один из этих оранг-асли, тот, что со шрамом, я не знаю, как его зовут. Он-то должен найти дорогу. У обитателей джунглей есть что-то типа врожденного радара. А ты что думаешь, Жюстина? Она не ответила. Смеркалось, джунгли звучали все громче. До них долетело странное скрежетание, словно где-то неподалеку работала пила. – А это, черт побери, что такое? – воскликнул Хенрик. Стефан поднял голову: – Мне кажется, это какое-то насекомое. – Здоровенное насекомое, в таком случае. – А может, лягушка. В общем, какое-то ночное животное. – Спать придется в таком шуме? – поинтересовалась Катрин. – Будем надеяться, что они скоро тоже отправятся на боковую. Неподалеку замелькал свет карманного фонарика. – Слава богу, возвращаются! – воскликнула Катрин. Гроза неохотно отдалялась, но дождь по-прежнему лил как из ведра. Под навес заглянул Натан. Ухватил Жюстину за ногу. – Сидите тут в уюте. Она не могла заставить себя встретиться с ним взглядом. – Вы бы видели, какой там водопад, вот это зрелище! – Ты мог бы позвать меня, – тихо сказала она. – Вы вдруг просто исчезли. – Но ведь ты так устала. У тебя все равно бы сил не хватило. Мы едва пробрались туда. – Все равно ты мог бы мне сказать. Натан залез под навес, его широкий лоб блестел от дождя. Он посмотрел на рюкзаки: – Надо было пленку подстелить. Теперь придется спать прямо в болоте. Он принес ей ужин: чай в пластмассовом стаканчике и рыбу с рисом. – Тебе не стоит вылезать и сухую одежду мочить. – Спасибо, – прошептала она. Минуту спустя она спросила: – Дождь скоро перестанет? – В это время года здесь по ночам почти всегда льет. Она разложила их спальные мешки. Один из туземцев ходил вокруг лагеря и сыпал какой-то порошок. Порошок мерцал в темноте желтыми отсветами. – Змеиный порошок, – усмехнулся Натан. Все уже поели. Ярко-желтые пластмассовые тарелки стопкой мокли под убывающим дождем. Мартина, надев налобный фонарик, возилась с камерой. Натан забрал у нее фотоаппарат и щелкнул Мартину. Вспышка осветила ее лицо. – Фотограф всегда остается за кадром, – пояснил он. – У меня был роман с фоторепортером. – Был? – Именно. Был. – А нам умыться не надо? – спросила Катрин. – Зубы почистить и всякое такое. – Мы приняли душ, – сказала Мартина. – Под водопадом. Фантастически приятно. Вода такая мягкая и теплая, прозрачная как хрусталь. Жюстина натянула дождевик и сунула ноги в мокрые кроссовки. – Ты куда? – спросил Натан. – В кусты, – коротко ответила она. Она ступила на раскисшую глину и едва не упала. Пришлось вернуться, попросить фонарик. Луч света метался в мокрой листве. Жюстина перешагнула через фосфоресцирующий круг и отошла в сторону. Присела в темноте. Что-то зашуршало. Перед глазами качалась пятнистая ветка, похожая на огромную змею, сердце застучало, в горле застрял крик. Жюстина прикусила губу. |