Книга Прогулки по чужим ночам, страница 32 – Алла Полянская

Я просыпаюсь от их сердитых голосов. Я не хотела подслушивать, но они кричали друг на друга, в какой-то момент мне даже показалось, что подерутся, но, слава богу, они воздержались. Я одеваюсь и выхожу к ним.

— Лиза?! — Ты, парень, забыл, что я здесь?

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Рыжий.

— Нормально. Стала как новая. Где моя папка?

— Вот. — Стас подвигает ко мне папку. — Мы тут просмотрели документы, Старик хорошо поработал. Есть хотите?

— Потом. — Я устраиваюсь на полу, застланном мягким ковром. — И я хочу услышать все, что ты собирался нам сказать. Давай, Стас, колись, чистосердечное признание смягчает наказание. Что ты знаешь о делах Деберца?

— Собственно, я и сам хотел об этом поговорить. — Он откладывает в сторону бумаги и устраивается рядом со мной. — Садись с нами, Рыжий, в ногах правды нет, а разговор будет долгий.

Мы сидим на ковре перед камином, Рыжий подбрасывает в него дрова. Я уверена, что все мы вспоминаем сейчас одно и то же — наше место у реки, посиделки вокруг костра.

— Стас, у тебя есть хлеб и шампуры?

— Лиза, ты гений!

Через несколько минут мы уже печем на огне хлеб и сосиски. Иллюзия почти полная, вот только компания распалась — двое уже никогда не сядут рядом с нами.

— Давайте представим, что Кук снова ушел бродяжить, а Ирка... — говорю я.

— Ирка увязалась за ним — из любопытства. — В глазах Стаса пляшут огненные языки. — Просто представим себе, может быть, так оно и есть на самом деле.

— Да. — Рыжий подает нам солонку. — Они отправились в путешествие. Стас, твоя очередь рассказывать.

— История странная, и узнал я о ней случайно. У нас с Деберцем есть общий интерес — антикварный магазин. Мы оба коллекционируем разную мелочовку. Ну, это модно, но иной раз и правда попадается что-то редкое. Мы познакомились пять лет назад и временами имели дело друг с другом, иногда — выручали друг друга, так что отношения у нас сложились вполне дружеские.

— Стас, давай покороче.

— Лиза, я просто хочу, чтобы вы поняли суть моих отношений с Деберцем. Я не имею касательства к его делам, в тот день, когда мы встретились на проспекте, он позвонил мне сам — вроде бы по делу, но просьба была одна — привезти к нему тебя. Он клялся, что ничего плохого тебе не сделает, наоборот, ты помогла ему тем, что указала на больную проститутку, с которой он, по его словам, «развлекся». Я не знал, что речь идет об Ирке. Когда ей предложили работу за границей, я предупреждал ее, что это совсем не то, что ей обещают, но она меня послала. И я решил, что она там где-то и сгинула. Я расспросил Деберца и удивился — не то слово! Ирка! А когда нашел тебя и привез к нему, то понял, что протупил. Я там только сообразил, что все это спектакль и Деберц просто прощупывает тебя, но зачем? Этого я не знал. Тогда я нашел Ирку.

— Ты с ней говорил?

— За два дня до ее смерти, дал денег дежурной медсестре. Ирка рассказала мне о телефонном разговоре Деберца, который услышала, когда ее в очередной раз привезли отчитаться о результатах общения с давней подругой. Я понял, что вокруг тебя развернулась какая-то интрига, но сути не просек. Я начал осторожно расспрашивать. Ты рассказала мне о смерти своего соседа, я послал людей поразнюхать, в результате ничего — все словно воды в рот набрали. Если бы это был криминал — кто-то бы что-то знал, так или иначе, но в данном случае со всех сторон молчание. Никто ничего не слышал, а такого в принципе не бывает. Я решил присмотреться к твоей квартире и обнаружил засаду. Люди Деберца ожидали тебя внутри.

— Но как же это... Как они вошли?!

— Лиза, не будь столь наивной.

— Что все-таки происходит?

— Я не знаю.

Если меня ждали дома, а там Андрей, значит, они его снова схватили? Может, они из-за него меня искали?

— Рыжий, а как же Андрей? — спросила я вслух.

— Я сам об этом думаю. Скорее всего, пациент у них.

— Что за Андрей, вы о чем это? — изумился Стас.

— Расскажи ему, Вадик.

Я подхожу к темному окну. Не знаю, как выглядит двор этого дома днем, но сейчас видна только освещенная подъездная дорога, у ворот в стеклянной будке сидит человек. Сидит? Скорее лежит. Спит, что ли? Или...

— Стас, мне кажется, твоему охраннику плохо.

— Что?!

— Ну, он лежит на столе, у него кровь идет из носа, что ли... сам посмотри!

— Отойди от окна! — кричит он.

Рыжий и Стас уже на ногах. Я ничего не понимаю. Надо выйти и посмотреть, может, человеку нужна помощь.

— Лиза, помолчи.

Глаза у Стаса холодные и отстраненные. Он открывает сейф, замаскированный в стене. Вот нипочем бы не нашла, если бы Стас не открыл его.

— Лиза, скорее! Держи, Рыжий.

Стас дает Вадиму винтовку, себе берет тоже. А я что, хуже всех? Когда-то давно в Березани мы ходили в тир, и я стреляла лучше их обоих. Бывший «афганец» — усталый дядька без ноги, управляющий тиром, учил нас стрелять — говорил, что это должен уметь каждый, кто хочет выжить. Мы считали его психом, но стрелять он нас научил весьма неплохо, так что я тоже хочу что-нибудь огнестрельное.

— Лиза, иди сюда. — Стас научился командовать? Нет, дружок, только не мной. — Ты меня слышишь, упрямое создание?!

— Стас, перестань валять дурака, — говорю я.

— Бери револьвер. Стрелять ты умеешь.

Еще бы мне не уметь стрелять! Но не из револьвера, конечно. Вот винтовку бы...

— Взводишь курок, целишься и нажимаешь — и крепче держи, у него сильная отдача.

В доме погас свет. Я прижимаюсь спиной к стене. На улице тоже темно, видимо, наши непрошеные гости нашли распределительный щит и резвятся от души. Это напрасно.

Стас стоит рядом, совсем близко. Так близко, что я чувствую знакомый запах его кожи. Нет, Лиза, все в прошлом, покрылось пылью и никому не интересно.

Слышны осторожные шаги. Не думаю, что нас атакует батальон убийц, я совсем не понимаю, кому понадобилось нас убивать и что происходит. Тень темнее тьмы вступает в комнату. Кто-то крадется вдоль стены. Стас с силой бьет незваного гостя прикладом по голове — сотрясение мозга тому обеспечено, а судя по хрусту...

— Перелом затылочной кости черепа. — Рыжий поставил диагноз — шепотом. — Стас, ты полегче, этот нам уже ничего не скажет, а мы должны знать.

— Может, еще скажет...

— Только во время спиритического сеанса.

Рыжий в этом разбирается, факт. Я тоже общий курс не забыла, так что он прав, парню кранты.

— Может, он был один? — Я хочу, чтобы снова зажегся свет, темнота этого неуютного дома меня угнетает. А еще я голодна.