Книга Любовник под подозрением, страница 24 – Дебра Коуэн

Суть в том, что Джен нравилась ему как напарник и он не хотел портить их отношения, что, возможно, уже сделал накануне, поведя себя так грубо.

Нет, он не то чтобы чувствовал большую потребность с ней объясниться, но отношения могли сказаться на работе. А это опасно. К тому же Джен имела право знать, почему он позволил себе такую резкость.

Он обошел гостей, убедившись, что у всех достаточно еды, и как раз говорил с группой гостей под одним из деревьев, когда увидел, что Джен поднялась и вошла в дом. Несколько секунд спустя за ней последовал Фэррис. Зачем?

Уокер был уже на полпути к задней двери, когда осознал, что делает, но не остановился.

Он вошел в кухню, оглядывая смежную гостиную и переднюю дверь. Ни Джен, ни Фэрриса не было видно. Шум донесся из холла, ведшего в две спальни для гостей, ванную и подсобку. Выйдя из-за угла, он увидел, как Джен открывает дверь спальни и заглядывает в нее.

– У тебя все в порядке?

Она чуть не подпрыгнула, оглянувшись через плечо с неуверенной улыбкой:

– Я ванную искала.

Он ткнул пальцем:

– Через две двери.

– Спасибо.

Он решил дождаться ее на кухне. Для того чтобы выйти, Джен придется ее миновать, и тогда он поговорит с ней.

Когда она вышла, Уокер стоял, прислонясь к ближайшей столешнице.

Она будто удивилась: Привет.

– Привет. Хотел с тобой поговорить.

– Ладно.

Выглядела она так, будто понятия не имела, о чем речь.

– Насчет вчерашнего.

Задняя дверь открылась, и в дом заглянул капитан Йервуд.

– Есть еще лед? – прогремел он.

– Конечно, сейчас достану. – Уокер извлек мешок со льдом из холодильника и передал его капитану.

Стоило тому закрыть дверь, как из фойе появился Фэррис. Он прошел через кухню, и стоило ему выйти через заднюю дверь, как в нее вошла Шелби, направляясь к обеденному столу за оставленным на нем подносом с печеньем.

«Сколько народу сюда еще войдет?» – раздраженно подумал Уокер. С разговором приходилось подождать.

Убрав с печенья пластиковую обертку, Шелби понесла его к выходу, по дороге сказав Уокеру, чтобы тот захватил свое домашнее мороженое. Джен взяла с подноса печенье и тут же подхватила пластмассовые пиалы и ложки. Уокер взял большое ведро ванильного мороженого и большую ложку и пошел следом за ней.

Ему не представилось шанса поговорить с ней, пока не ушли все, кроме Шелби и Клэя. Шелби и Джен стояли у раковины, ополаскивая посуду и загружая ее в посудомоечную машину, пока Клэй во дворе убирал складные кресла.

Когда Шелби потянула к себе ведро для мороженого, Уокер решил не медлить. Он встал рядом с ней и легонько пнул ее локтем:

– Дальше я сам справлюсь. Вам с Клэем не обязательно оставаться и все мыть.

– Да нам не трудно. – Шелби с любопытством перевела взгляд на Джен, затем обратно на него. – Пойду помогу Клэю с креслами.

– Хорошо, спасибо.

Она вышла, и Уокер залил средство для мытья посуды в металлическое ведерко. Он посмотрел на Джен, казалось всецело поглощенную ополаскиванием стеклянной кастрюли:

– Вечеринка понравилась?

– Да. – Хоть ее улыбка и не выглядела такой широкой, как обычно, пульс его тут же подскочил. – Шелби рассказала мне, как они с Клэем дружили много лет, прежде чем влюбились.

Передав Джен ведерко, Уокер взялся за противень из-под мяса. В машинку он не влезал, и его пришлось мыть вручную. Несколько минут они работали молча. Пару раз он задел рукой мягкую, шелковистую кожу ее руки.

Когда она вытирала ведерко, воспоминание заставило Уокера усмехнуться.

– Что смешного? – спросила Джен.

– Вспомнил о том, как моя жена впервые готовила мороженое.

– Вот как?

Джен казалась заинтересованной, и он продолжил:

– Она забыла положить ваниль.

– Ну и ну!

– Да, поганый вышел вкус. Она так на себя разозлилась, что впредь держала на холодильнике записку, гласившую «Добавь ваниль!».

– Ты никогда раньше не говорил о ней, – тихо сказала Джен.

Он знал, что не говорил. И вдруг, не без удивления, осознал, что это второе хорошее воспоминание о жене за последние два дня. Впервые за два с половиной года мысли не ограничивались воспоминанием о ее смерти и смерти их ребенка. Тем, как их убивают из-за проклятой цепочки.

Закончив с посудой, Уокер протер тряпкой обеденный стол, а Джен вытерла стойку. Он знал, что должен извиниться.

Уокер облокотился о край стойки. Она ополаскивала тряпку для посуды.

– Слушай, не сердись на меня за вчерашнее.

Джен взглянула на него, легонько нахмурившись.

– За то, что был с тобой резок после того, как мы вернулись из магазина.

Она пожала плечами:

– Все в порядке.

– Нет, не в порядке. Ты всего лишь задала мне вопрос, а я огрызнулся. Мне правда жаль.

– Уокер…

– Те парни, о которых ты спрашивала… Один из них там работал. Но я не узнал второго.

Секунду Джен не знала, что ответить.

– Их присутствие тебя явно чем-то обеспокоило.

– Да. – Он провел рукой по затылку, случайно задев ее предплечье. – Полагаю, ты уже слышала, что мои жена и ребенок были убиты?

Она почувствовала, как внутри у нее все замирает. Дыхание ее стало тихим и прерывистым. Вот откровенная беседа, которой она так ждала. Может быть, – всего лишь может быть – сейчас она получит информацию, которая приведет ее к выводу, убийца он или нет. От одной лишь этой мысли у нее вспотели ладони.

Джен кивнула.

– С тех пор как это произошло, я пытаюсь выяснить, чьих это рук дело. Единственное, что я знаю об убийце – он бездомный, со шрамом на костяшках правой руки. Поэтому я регулярно захожу в приюты. И, увидев вчера вечером нового человека, забыл обо всем. Думал лишь о том, чтобы поговорить с ним и взглянуть на его руку.

– Ты пошел и поговорил с ним? – Она хорошо запомнила лицо бездомного, так что, если впоследствии будет найден его труп, она сможет сказать, тот ли это человек, с которым говорил Уокер.

– Да. Шрамов у него не было, и он не знает никого со шрамом на правой руке.

Джен почувствовала огромное облегчение, но остановиться уже не могла:

– А если бы ты увидел шрамы, что бы тогда сделал?

Уокер ответил долгим и пристальным взглядом:

– Полицию бы вызвал. Что же еще?

– Не знаю. В таких ситуациях люди проявляют эмоции. Например, злость.