Онлайн книга «Звезда Cтриндберга»
|
– Агата Кристи… – Вы можете себе представить, что это была за работа? Она вздрогнула – голос Хекс вывел ее из мечтательной задумчивости. Сестра Дона по-прежнему стояла у дверей рядом с негодяем-выключателем – может быть, боялась опять его потерять. – «Убийство в Восточном экспрессе», – сказала Хекс. – Ингрид Бергман, молодой Шон Коннери, Лорен Бэколл… Она постучала по стеклу двери с морозным рисунком, как раз над бронзовой окантовкой личинки замка, потом медленно двинулась вдоль левой стены салона, включая, одно за одним, бра над гравюрами. – И само собой, Альберт Финни… какой был Пуаро! – Хекс сделала страшные глаза. – Воссоздать все это… это была та еще работа… – Я представляю, – сказала Эва, поставила томик Кристи на место и попыталась собраться с мыслями. Ничего путного, кроме воспоминаний, в голову не шло. – Да, интересное было время – тридцатые годы… – произнесла она наконец. И улыбнулась. У торцевой стены салона стоял большой шкаф красного дерева. Хекс открыла дверцу – там было оборудовано что-то вроде пентри [45] : мойка, электроплита с двумя конфорками, полки с пряностями, кастрюли и тарелки. Дон проволок канистры по ковру и сунул в левый из двух холодильников. В правом стояли несколько бутылок вина и штабеля консервов. – Все это хозяйство лежит тут уже несколько месяцев. Но обновлять запасы времени нет, – заявила Хекс. – И экономьте воду. Она вернулась к двери, отодвинула ее и вышла в темный коридорчик. Из темноты донеслись таинственные позвякивания и щелчки. Оказалось, на другой стороне мазонитового лаза есть еще одна дверь. Эва вопросительно взглянула на Дона. Тот пожал плечами: остается только подчиняться. За точно такой же дверью с морозным стеклом было настоящее спальное купе – две откидные койки у одной стены. У нижней койки – столик с ноутбуком. Оранжевые фарфоровые лампочки для чтения, пол, как и в салоне, покрыт мягким ковром глубокого темно-красного цвета. Хекс уселась на койку, достала из кармана куртки объемистый конверт и сунула его в кожаную папку на молнии. – Я думаю, у вас хватит ума не пользоваться кредитными карточками. Здесь вся наличность, которая была у меня дома. Потом что-нибудь придумаем. Папа-Интернет в беде не оставит. Она кивнула в сторону компьютера, повернулась и сунула папку в сетку над койкой. – Имей в виду, Данеле, это не подарок. Она встала, подошла к брату, обессилено прислонившемуся к стенке купе, взяла его за лацканы и пристально посмотрела в глаза. – Очень скоро, самое большее через полчаса, подойдет дрезина и оттащит вас в Вестбергу. Там вагон прицепят к пятничному поезду в Хельсинборг. В пятницу в Сконе быстро не доберешься – большое движение. К вечеру будете на месте. Оттуда я заказала небольшое переформирование. Вас прицепят к французскому легкотоварному поезду, так что после Хельсинора скорость будет побольше. Еще десять – двенадцать часов, и вы на месте. Все документы в папке. Дон, похоже, собирался что-то сказать, но вместо этого наклонился к сестре и неуклюже облапил. Хекс вдруг застеснялась, высвободилась из объятий брата и улыбнулась совсем по-детски: – У тебя все мои пароли, так что держим связь. И смотрите, чтобы не засветиться на какой-нибудь таможне. Я задекларировала двадцать одну тонну плюс две тонны груза. Вы у меня проходите как утиль. – Ты заслужила свое имя, Сара. Настоящая ведьма. Хекс напряглась и словно сжалась в комок, но потом пожала плечами: – Можно только удивляться, но вся эта мерехлюндия пока работает. Контроль почти отсутствует, публика все передоверила компьютерам и загорает на пляже. А Шенген – просто находка… да, чуть не забыла. Она вручила Дону поездной ключ и остановилась в нерешительности. Потом погладила его по щеке. – Ich vintsh dir glik, Danele, – сказала она нежно. – Желаю счастья. Она повернулась к Эве: – И вам тоже. А теперь делайте ночь. Хекс в последний раз ласково провела рукой по щеке брата и пошла к выходу. Отодвинула дверь и обернулась, словно что-то вспомнила. – Ай, я совсем с вами голову потеряла. Не забудьте купить одежду, когда приедете. Видок у вас – на море и обратно, – сказала она и исчезла в темном мазонитовом коридоре. Через минуту камуфляжная плита задвинулась, а чуть позже они услышали лязг вагонной двери. Эва опустилась на койку и сбросила туфли на ковер. – Сара? – спросила она. – Что? Дон снял свои летчицкие очки, сел рядом и прислонился к стенке. – Ты назвал ее Сарой? Твою сестру? – Да… нет. Я просто очень устал. Она не любит это имя, это старая история. – Но ее зовут Сара? – Да… или, вернее, Хана Сара Тительман. Если бы я назвал ее полным именем, она выкинула бы нас из вагона. У нее проблемы с еврейской наследственностью. – Но не у тебя? Дон отвернулся. – Семью не выбирают, – тихо сказал Эва. Он не ответил – сидел и молча массировал веки. – А почему Хекс? – Это аватар. Компьютерная кличка. Не знаю, как она со всем этим управляется, но получается, как видишь, неплохо. – Ты раньше когда-нибудь путешествовал на поезде? – Я не большой любитель путешествовать… Наступило молчание. Дон подумал, что мог бы и рассказать о Хане Саре Тительман. Если бы не было так поздно и если бы он не был так измотан, он поведал бы Эве о весенней ночи 1994 года… Она переросла его… и спасла. Она пригрела его… не он ее, а она пригрела его, старшего брата, взяла под крыло и заботилась о нем, как о ребенке. Какое ему дело до того, как она себя называет? Именно Хекс подставила ему плечо, когда он готов был сломаться. – Смотри-ка, здесь даже грелки есть, – засмеялась Эва. Она выкатила из-под кушетки ящик, где и в самом деле лежали грелки для постели. И в ту же секунду вагон тряхнуло. Удар эхом отозвался в стенах, в потолке, и даже морозное стекло начало вибрировать. – Дрезина, – сказал Дон. Снаружи доносились металлический лязг и голоса людей. Дону показалось, что они почему-то бегают вокруг вагона. Выкрик, свисток и еще один рывок, на этот раз послабее. И все затихло. – Тебе надо поспать, – сказала Эва. Она подняла ноги на кушетку и отодвинулась к самой стенке, так что ему хватило места улечься спиной к ней. Лезть наверх сил у него не было. |