Онлайн книга «Звезда Cтриндберга»
|
– Нифльхеймр, – прошептал Дон. Литтон осклабился. – Но мы не выпускали его из виду. Он все же, как-никак, был моим сыном. Он жил своей жизнью, но под негласным присмотром. Мы боялись, что он разболтает все тайны – наши и Фонда. Он получил хорошее образование и стал преподавателем древнескандинавских языков в Сорбонне. В Париже. Казалось, он совершенно потерял интерес к нашим делам, и мы ослабили наблюдение. Поэтому мы ничего не знали ни о каком Камилле Мальро, не знали и о том, какой нервный срыв был у мальчика, когда он понял, откуда взялся этот газ, которым накрыло окопы в Ипре… Старик высунул черно-серый язык и долго облизывал губы. – Война уже шла к концу… В январе 1917 года он внезапно появился на нашей базе на Шпицбергене… – Улаф? Литтон кивнул. – Он сказал, что заинтересовался нашим предприятием. И знаете, сеньор Тительман, это было как раз то, о чем я мечтал все эти годы. В свете военных успехов все выглядело очень обнадеживающе, дела были все крупнее, да и уверенности в себе у нас поприбавилось. Наши ученые нашли там, в глубине, кое-какие ключи к загадке старения… те самые двойные спиральки нуклеиновых кислот… Сегодня эти сведения составляют основу довольно примитивных теорий о ДНК… Но вместо того, чтобы включиться в работу и помогать нам, Улаф просто-напросто украл звезду Стриндберга и крест. Мальчик спланировал все очень тщательно… В его квартире в Париже он оставил кое-какие намеки… мы были вне себя. Литтон на удивление легко поднялся с кресла и пошел к секретеру. Наглухо залепленные снегом окна перебрасывались его отражением. Он долго листал бумаги. Наконец нашел то, что искал, и прочитал: – Известен мне чертог на мертвом берегу, Дверьми на север обращен; не достигают Туда лучи живительного солнца. Сочится желчью черный потолок, а стены Не сложены из тесаного камня, А сплетены из ядовитых змей; В чертоге том презренные убийцы Осуждены искать неверный брод В потоке ядовитом и бурливом. Дон вспомнил почти черную первую страницу в таблоиде: дисплей мобильного телефона Эрика Халла. Распадающаяся на квадратики пикселей надпись мелом на стене шахты. – Нифльхеймр, – сказал он. Литтон резко повернулся к нему: – Не правда ли, странно? Мы перелопачиваем всю мировую литературу, изучаем всевозможные мифы и при этом забываем наши собственные. Нифльхеймр… Царство Хель, преддверие ледяной северной преисподней. Дело в том, что… Литтон перевел взгляд на окно. Ничего не было видно, но, судя по вою ветра, шторм продолжался. – Дело в том, что Улаф бросил нам последний вызов. Он знал, что мы будем обыскивать его квартиру в Париже, поэтому оставил своего рода завещание… последнюю загадку, обращенную ко мне, собственному отцу. Он писал, что похоронит крест и звезду в разных могилах, чтобы они никогда больше не встретились. И если я начну искать эти дьявольские штуки, мне придется пройти через все врата преисподней, где они будут лежать до скончания времен. – Все врата преисподней… – пробормотал Дон. – А дорогу туда он не описал? – Он был дьявольски умен, мой Улаф… Вы знаете, сеньор Тительман, можно сказать, что дорогу туда он описал. В квартире мы нашли заметки об этрусских некрополях, пещере Матто в Бразилии, Рама в Индии, пещере у подножия горы Эпомео на острове Искья под Неаполем, колодце в Бенаресе, пирамидах в Гизе, Куэва де лос Тайос в Эквадоре, лабиринте под Маунт Шаста в Калифорниии… преисподних на Земле много, выбирайте любую… Он предлагал нам поискать где угодно… но там не было ни слова ни о фалунской шахте, ни о младшем лейтенанте Камилле Мальро, ни о Нифльхеймре. И мы искали, сеньор Тительман… мы искали. Где мы только ни искали, но нужной преисподней так и не нашли. – Звезда во рту любимого человека на кладбище Сен Шарль де Потиз. А крест – в своей собственной руке, у врат ада в заброшенной шахте под Фалуном… – Он наверняка докопался, что вход в Нифльхеймр находится именно там. Он был очень добросовестным, мой мальчик… Дон прикрыл глаза. Замелькали газетные строчки, фотографии… удивительным образом сохранившиеся отпечатки пальцев на шиле – отпечатки пальцев самоубийцы. У него оставался только один вопрос: – Почему Улаф решил покончить счеты с жизнью? Литтон горестно покачал головой. На вопрос ответила Эва: – Я думаю, он не хотел жить после смерти Мальро. Он хотел спрятаться куда-то подальше от солнца… туда, где убийцы вроде него самого осуждены искать брод в ядовитых потоках смерти… без малейшей надежды… – Кто знает, что произошло там, внизу, – коротко резюмировал Литтон. Дон опять откинулся на спинку дивана: – И когда вы услышали про находку в шведской шахте, вы послали туда Эву? – Да… она прекрасно владеет шведским и знает страну. У нее же муж был шведский адвокат… в середине века. – Мой муж умер бездетным, – мрачно сказала Эва. – Но когда она приехала, Эрик Халл был уже мертв, а крест исчез, так что она… – Я услышала по радио, что убийца арестован. Первое, что мне пришло в голову, – человек из Фонда. Чтобы лучше понять, что произошло, я представилась адвокатом, благо кое-какие юридические формулировки еще не выветрились из головы. Она попыталась улыбнуться, но Дон оставил улыбку без ответа. – А затея с Мурманском и ледоколом? Это ваших рук дело? – обратился он к Литтону. – Самый простой способ отправиться в Арктику, не вызывая подозрений. Я бы охотно заплатил за ваши билеты, но, насколько я понимаю, Эва уговорила вашу сестру взять на себя расходы… А теперь… Литтон поднял с дивана шубу, накинул на плечи и повернулся к Дону, улыбаясь: – Я вам дал целых двадцать минут, сеньор Тительман. А теперь пора заниматься делами. Он взял со стола крест и звезду и собирался уже сунуть их в карман, но Дон ухватил его за руку. Старик засмеялся: – Вряд ли вы со мной справитесь… – Вы забыли войну… – сказал Дон. – Если вы научились так хорошо толковать эскизы и видения из Подземного мира… что было после? Когда у вас уже не было ни креста, ни звезды? Литтон сделал попытку освободить руку: – Тогда речь шла только о выживании, сеньор Тительман. Только о выживании. – Вы стали сотрудничать с нацистами, не так ли? После того как Фонд с ними расплевался? Эберляйн рассказывал в Вевельсбурге, что их работа с Гиммлером прекратилась еще до войны. – Я уже сказал, сеньор Тительман. Речь шла только о выживании. – Ваш Фриц Хабер снабдил нацистов Циклоном-Б. Чем еще вы их порадовали? Ракетами Фау-2? Реактивными двигателями? |