Онлайн книга «Кристаль»
|
— Ну что? — спросил Крагсет. — Сказал, что скоро прилетит. Требует, чтобы вы к нему заехали. — Бьорн летит на самолете?! — Невероятно, но факт. — Откуда? — Он не сказал. — Он в своем репертуаре… Вечно какие-то дешевые секреты!.. В тишине ресторана послышался резкий скрип кресла. Тренерам, очевидно, хотелось размяться. Йохансен заметил, что Имир куда-то исчез. Но тут из-за дверей кухни послышался звон кастрюль, а вскоре оттуда появился довольно улыбающийся Здоровяк с большим бумажным пакетом, наполненным провизией, в одной руке и с большой мороженицей — в другой. Затем он попросил у полицейских разрешения поехать домой. Если им понадобится транспорт, пусть позвонят ему заранее. Добираться сюда ему полчаса. Крагсет вопросительно взглянул на помощника. Тот кивнул, но внезапно гном спохватился, сказав: — Одну минуту… Мне еще нужны твои услуги. И знаком приказал тренерам сесть. Потом решительно повернулся к Альберу и совершенно неожиданно для всех заявил: — Я хочу, чтобы ты спел свою… песню. Внезапно оказавшись в центре всеобщего внимания, Альбер покраснел. — Какую песню? — пробормотал он. — Гимн, — перевел Имир после соответствующего пояснения комиссара. Альбер испытывал примерно такое ощущение, как если бы оказался голым, в одних лишь спортивных туфлях, на лужайке парка Принцев. — Ну, это не то чтобы гимн, — залепетал он, — это так, для нашего узкого круга… для стариков… просто шутка… a joke!.. И потом, без музыки… — Пой! — вскричал Крагсет по-французски. — Давай, француз, пой! — вторил ему Йохансен, притворно нахмурив брови. Итак, перед всем разнородным сборищем Альбер запел прерывающимся слабым голоском свою оду мажореткам (Имир переводил, что успевал): Девушки в мини-юбках — аж трусики сверкают — Вскидывают жезл, оттягивают мысок. Шагают в праздничном шествии, такие нарядные Худышки, толстушки, бледные и загорелые. Их гордые мамаши словно говорят зевакам: «Смотрите, какая красота! Смотрите, как они здорово маршируют! Смотрите, но не трогайте!» (Припев) Девушки в мини-юбках — аж трусики сверкают — Вскидывают жезл, оттягивают мысок, — Это мажоретки! Все мужчины только и смотрят на эти трусики, говоря: «Видите вон ту малышку? Уж я бы с ней развлекся!» А папаши с трубами и фанфарами идут следом И думают: «Ну еще немножко — и можно будет выпить!» Девушки в мини-юбках — аж трусики сверкают — Вскидывают жезл, оттягивают мысок, — Это мажоретки! Во главе — предводительница, дрыгает ногами, вихляет бедрами, А прыщавые юнцы у барной стойки ждут, когда кончится шествие, Чтобы ухлестывать за мажоретками Подальше от их папаш и мамаш. Оставим их в покое, не будем им мешать, Может быть, мы снова с вами встретимся, но уже через много лет, Папа и мама мажоретки… Девушки в мини-юбках — аж трусики сверкают — Вскидывают жезл, оттягивают мысок, — Это мажоретки! Наши мажоретки! Воцарившуюся тишину нарушил чей-то приглушенный короткий смех. Затем послышались и другие смешки. Крагсет даже бровью не повел. Йохансен сел и опустил голову. Только Имир открыто улыбнулся, и хотя улыбка была совершенно беззлобной, этого хватило, чтобы Альбер проклял его на веки вечные. — Очаровательно, — наконец произнес Крагсет, — но я не уверен, что это поможет моему расследованию. Малиновые щеки Альбера стали сначала бледно-розовыми, потом пурпурными от гордости и, наконец, багрово-красными от стыда. Снаружи послышалось гудение моторов и звуки клаксонов. — А вот и музыканты! Тренеры толпой устремились к выходу. — Это musikkorps, — объяснил директор Крагсету. — У нас ведь не просто спортивное соревнование, у нас шоу! Музыканты съехались со всей Европы! Из машин и микроавтобусов, выстроившихся перед отелем, начали выгружать трубы, литавры, барабаны и аккордеоны. Музыканты быстро заполнили холл. Имир воспользовался этим, чтобы скрыться незамеченным. Столкнувшись с Анжелой, которая опять наводила справки насчет своего багажа, он предложил прислать за ней такси-глиссер к восьми вечера. При мысли о том, что она ускользнет из этого ненавистного отеля на весь вечер, Анжела почувствовала такую радость, что даже пошутила: — Я уйду по-английски, не прощаясь… никаких парадных выходов под трубы и литавры! Имир мельком посмотрел на горы музыкальных инструментов, сгруженных на тележки, и фыркнул. Глядя вслед уходящему прекрасноволосому гиганту, Анжела вздрогнула с головы до пят. Снова этот жар и холод… Кто бы мог подумать, что можно жить такой лихорадочной жизнью?.. Превратиться в живой климатизатор, меняющий регистры с невероятной быстротой… Багажа по-прежнему нет… Выбираясь из толпы музыкантов, она заметила знакомый дуэт полицейских, направлявшихся к служебному выходу. Анжела вышла на улицу вслед за ними с противоположной стороны здания. Несмотря на холод, увиденная ею сцена заставила вспомнить о чайках на морском пляже: дюжина полицейских, передвигаясь на корточках по снегу, рылась в грудах мусора из опрокинутых контейнеров. Методично изучая все подряд, они складывали отдельно любые клочки бумаги. — Помоги-ка мне, Йохансен! Йохансен присел рядом со своим шефом возле деревянного ящика, набитого смятыми рекламными проспектами отеля: — Что вы ищете, комиссар? Крагсет оторвался от созерцания мятого, наполовину разорванного листка и сочувственно взглянул на помощника. Затем выставил перед собой маленькие ручки, скрестил большие пальцы, а остальными ритмично помахал, изображая полет бабочки. Анжела, позабавленная, украдкой сделала пару снимков, без вспышки. Несколько минут спустя Йохансен держал в левой руке дюжину рисунков с изображением бабочки, сделанных на различных фотографиях из проспектов отеля. — Ты что, левша? — спросил Крагсет, забирая у него мятую кипу листков. Старший комиссар поднялся и засеменил к мусорным ящикам, чтобы за ними укрыться. Анжела как тень проследовала за ним. По прошествии нескольких минут к начальнику подошел Йохансен с новой порцией добычи. На этот раз он подал ее начальнику правой рукой, сказав: — Я одинаково владею обеими руками, шеф. Комиссар пробормотал что-то неразборчивое и веером развернул в своих лапках листки. |