Онлайн книга «Воронье»
— Подожди, Ромео. Побудь еще пару секунд. Я хочу у тебя кое-что спросить. Ромео сказал девушкам, чтобы они шли вперед. Он чувствовал — что-то грядет. У него было неприятное ощущение. Он чувствовал, что должен тут же, незамедлительно, сказать «нет» — сказать еще до того, как начнет Шон. Просто громко сказать ему в лицо «Нет!» и пойти шататься с Тесс и Меган. Это то, что он должен сделать. Но он не сделал. Он сел на одну из кроватей, а Шон расположился на другой, лицом к нему. И когда Шон сказал: «Ты мне нужен», Ромео кивнул и покорно спросил: «Для чего?» — Я думаю, что не могу доверять больше никому в мире. Я хочу сказать, что мы с тобой единственные из живущих, которые могут это сделать. Потому что между нами существует доверие. Но в любой момент нами может овладеть дикий страх, мы можем погибнуть, и, если ты не готов, должен тут же признаться в этом, и я тебя пойму. Ты вернешься домой и будешь вкалывать в механических мастерских. А я собираюсь это сделать. И если ты хочешь быть рядом со мной, то есть если ты хочешь жить, я хочу сказать, что мы изменим весь мир. — Что тебе нужно? — спросил Ромео. Из-за того, что горло его свела судорога страха, он словно каркнул. Но все-таки он это сказал. — Я не собираюсь менять наши жизни, — сказал Шон. — Я хочу изменить мир. — Что тебе нужно? — Я хочу, чтобы ты сыграл определенную роль. Она тебе под силу. Что-то вроде Ангела Мести. ТАРА сочла ситуацию довольно забавной. Как отец пыжился в праведном гневе. Как Джейс делал вид, что он в самом деле кается, и вел себя совершенно по-детски, пряча голову между плечом матери и спинкой дивана. — Калеб поклялся, что никому ничего не скажет. Я заставил его поклясться, пап. — Но ты обещал нам, Джейс. Ты дал нам слово, что будешь держать язык за зубами. Помнишь? Ты никому не должен рассказывать о джекпоте. Никому. — Поэтому я и извиняюсь. — Ты лучше молись, чтобы сюда не ввалились репортеры. — Пап? — Что? — А что, если мы купим дом на пляже? Смогу я получить водные лыжи? Тара не могла не улыбнуться. Бедный папа, которому пришлось внушать все сначала: «Ты понял хоть слово из того, что я говорил?» Естественно, Джейс снова принялся хныкать — но мама погладила его по голове и пробормотала: — Ох, да получишь ты свои водные лыжи. — Что ты ему пообещала? — Ради бога, Митч. Мы будем миллионерами. И ничего нет страшного, если он получит водные лыжи. Тара рассмеялась: — Тогда и я хочу получить водные лыжи. — Тара, прекрати, — сказал отец. — И чтобы они были из чистого золота. — Ты можешь заткнуться? — А мне все равно, будут они из золота или нет, — сказал Джейс. — Я просто хочу самые быстрые. — Я тоже хочу самые быстрые, — согласилась с ним Тара. — Но и хорошие. И еще я хочу катер-амфибию. Я думаю, это будет просто здорово… Джейс попался на наживку. — Если у нее будет такой катер, я тоже хочу… — Никто не получит водных лыж! — загремел отец. Затем он покачал головой и вздохнул: — Я не знаю… Ну что за чепуха. Да пусть у всех будут водные лыжи. Тара удивилась, увидев, как вся ее семья разом рассмеялась. Она не могла припомнить, когда в последний раз это случилось. Вот оно, волшебство джекпота, — это волны блаженства и полной свободы. Мать пошла на кухню налить себе выпивки, а отец стал рассказывать им о том финансисте, которого сегодня встретил, — какая-то большая шишка с Си-Айленда, и еще был какой-то крупный юрист из Атланты, и билет лотереи в сейфе, так что о нем позаботились, и завтра он договорится с какой-нибудь охранной фирмой о телохранителях, потому что они, конечно, понадобятся им, хотя бы на первые несколько недель… Раздался звонок в двери. — О господи, — сказал отец. — Уже. Если это репортер… Обещаю, Джейс, если это уже репортер… К дверям пошла Тара. Мужчина под тридцать лет, бледный и нескладный. Плисовая куртка плохо сидит на нем. Но у него обаятельная улыбка. И он знает, как ее зовут. — Здравствуйте, Тара. — Кто вы? — Билл Руни. — Он небрежно махнул удостоверением. — Комиссия по лотереям штата Джорджия. Ваша семья на месте? Папа уже стоял у нее за плечом. — Чем обязан? — Мое имя — Билл Руни. — В удостоверении говорилось: «Уильям Б. Руни. Агент. Комиссия по лотереям штата Джорджия». — Могу я зайти на минуту? Отец явно нервничал. — Я думал, что это нам полагалось бы зайти к вам. В любом случае, как вы… почему вы решили, что это мы выиграли… Руни рассмеялся: — Это уж не мое дело, мистер Ботрайт. Я здесь просто для того, чтобы дать вам маленький совет, если вам придется что-нибудь выиграть. Можем мы минутку поговорить? Отец по-прежнему был насторожен. — Вы не против, если я сначала приглашу моего адвоката? — Значит, тогда у нас получится официальный визит. А это наложит ограничения на то, что я могу сказать вам. Единственное, что я хочу, — это познакомить вашу семью с некоторыми возможными сложностями. Это займет не больше десяти минут. — Ох, да впусти его, Митч, — с дивана сказала мать. — Не будь невежливым. Наконец отец пожал плечами: — Ладно. Он уступил дорогу, и гость сделал шаг в дом. Мать суетливо попыталась привести комнату в порядок. — Миссис Ботрайт? — обратился к ней мужчина. — Меня зовут Билл Руни, и я рад встрече с вами. — Чем вас угостить? — спросила мать. — Скотч, джин с тоником? Что вы предпочитаете? — Мэм, я тронут, благодарю вас. Я просто хотел бы кое о чем поговорить со всеми вами. — Со всеми нами? — Да. Привет, приятель, — обратился он к Джейсу. — Тебе тоже стоит послушать. Все расселись. Руни занял большое удобное отцовское кресло. Он расстегнул свой портфель и вынул оттуда что-то вроде папки с бумагами. Каждое его движение было продуманным и неторопливым. — Я предполагаю, — сказал он, — то, что я хочу сказать вам, собрано вот здесь. Будьте готовы. Видите ли… потому что все в вашей жизни вот-вот изменится. И эти изменения могут стать источником больших радостей или разрушительных бед. Он говорил тихо и спокойно, но в его словах чувствовались жар и напор. Он не был похож на чиновников, которых Таре доводилось видеть. Он что, обкуренный? Почему бы и нет? Если он умен — а похоже, так и есть, — такая работа для него то же самое, что вылизывать задницу, и, может, единственный способ справиться с ней — быть под балдой. Эта мысль заставила ее улыбнуться. Он слегка улыбнулся ей в ответ. |