Книга Святилище, страница 79 – Кейт Мосс

Во второй половине дня Леони приняла предложение Изольды прогуляться в саду. Ей нужно было проветрить голову, к тому же, почувствовав себя чуть лучше, она обрадовалась случаю размять ноги. Воздух был тихим и теплым, вечернее солнце ласкало щеки. Девушка скоро воспрянула духом.

За приятной болтовней на обычные темы Изольда вела Леони в сторону озера. Музыка, книги, последние моды…

— А теперь, — сказала Изольда, — чем бы тебе занять время, пока ты здесь? Анатоль говорил, что ты интересуешься историей края и археологией. Здесь есть что посмотреть. Например, руины замка в Кустоссе?

— Я бы с удовольствием.

— И конечно, чтение. Анатоль уверяет, что тебя так же тянет к книгам, как других женщин — к украшениям и нарядам.

Леони покраснела.

— Ему кажется, что я слишком много читаю, но это потому, что сам он по-настоящему не читает. Он прекрасно разбирается в книгах, но они для него — вещи, а истории, скрытые между страниц, ему не интересны.

Изольда рассмеялась.

— Наверно, потому ему и пришлось пересдавать экзамен на бакалавра!

Леони уставилась на Изольду.

— Он тебе рассказал?

— Нет, конечно же, нет, — сразу ответила та. — Мужчина не станет хвалиться своими неудачами.

— Тогда…

— Хотя отношения между моим покойным мужем и твоей матерью были достаточно холодными, Жюль хотел быть в курсе воспитания и образования племянника.

Леони с интересом взглянула на свою тетушку. Мать совершенно ясно дала понять, что ее общение со сводным братом сводились к минимуму. Она готова была попытаться выжать из Изольды побольше, но та уже снова заговорила, и время было упущено.

— Я упоминала, что недавно записалась в каркассонское музыкальное общество? Правда, до сих пор мне не удалось посетить ни одного концерта. Я понимаю, что ты можешь заскучать в этой глуши, вдали от всех развлечений…

— Мне здесь очень хорошо, — возразила Леони.

Изольда с благодарностью улыбнулась.

— В ближайшие недели мне придется съездить в Каркассон, и я подумала, что мы можем совместить деловую поездку с развлечением. Ты не хотела бы провести несколько дней в городе?

Леони радостно распахнула глаза.

— Это будет замечательно, тетя! Когда же?

— Я ожидаю письма от адвокатов покойного супруга. Они должны кое-что уточнить. Как только письмо придет, начнем готовиться к путешествию.

— И с Анатолем?

— Конечно, — улыбнулась Изольда. — Он мне говорил, что ты хотела бы посмотреть восстановленный средневековый город-крепость. Говорят, он выглядит точно таким, как был в тринадцатом веке. Они совершили настоящее чудо. Еще пятьдесят лет назад на его месте были руины. Благодаря усилиям мсье Виолле-ле-Дюка и исполнителей работ развалины совершенно расчистили. Теперь туристы могут ходить там без опасности для себя.

Они дошли до конца тропинки и вдоль озера направились к мыску, откуда открывался великолепный вид на берега.

— Теперь, когда мы лучше познакомились, ты позволишь мне задать вопрос довольно личного характера? — спросила Изольда.

— Ну, наверно, — осторожно отозвалась Леони. — Вообще-то это будет зависеть от того, что за вопрос.

Изольда рассмеялась.

— Я только хотела узнать, есть ли у тебя поклонник.

Леони вспыхнула:

— Я…

— Прости, если я слишком поспешно сочла тебя своим другом.

— Нет, — быстро ответила Леони, не желая показаться наивной простушкой, хотя, по правде сказать, все свои представления о романтической любви она почерпнула с книжных страниц. — Совсем не так. Просто… ты застала меня врасплох.

Изольда повернулась к ней.

— Так что же? Кто-то есть?

Леони, к своему удивлению, на мгновение остро пожалела, что не может ответить утвердительно. Ее мечтами владели пока только книжные герои да сценические персонажи, воспевавшие любовь и честь. Никогда еще в ее тайных фантазиях не возникал живой настоящий мужчина.

— Я такими вещами не интересуюсь, — твердо заявила она. — Должна сказать, на мой взгляд, брак — это своего рода рабство.

Изольда спрятала улыбку.

— Раньше, пожалуй, но в наше время? Ты молода. Все девушки мечтают о любви.

— Только не я! Я видела, как маман…

Она осеклась, вспоминая скандалы, слезы, дни, когда не было денег на еду, вереницу приходящих и уходящих мужчин.

Безмятежное лицо Изольды вдруг омрачилось.

— Маргарите трудно пришлось. Она делала все, что могла, чтобы обеспечить тебя и Анатоля. Постарайся не судить ее сурово.

— Я и не сужу, — резко отозвалась Леони, которую неожиданно оскорбил упрек. — Я… я просто не хочу такой жизни для себя.

— Любовь — истинная любовь — это драгоценность, Леони, — продолжала Изольда. — Она мучительна, неудобна, делает из нас дураков, но только она вдыхает в нашу жизнь смысл, яркость и цель. — Она помолчала. — Любовь — это то, что поднимает нас от обыденного к необыкновенному.

Леони глянула на нее и снова потупила взгляд.

— Я не только из-за маман отвернулась от любви, — призналась она. — Я видела, как жестоко страдал Анатоль. Думается, это сильно повлияло на мои взгляды.

Изольда остановилась. Леони ощутила на себе всю силу взгляда ее серых глаз и не посмела встретиться с ними.

— Он очень любил одну девушку, — продолжала она тихо. — Она умерла. В марте. Я точно не знаю от чего, знаю только, что это было ужасно. — Леони сглотнула, бросила взгляд на тетю и отвернулась. — Мы много месяцев после того боялись за него. Его дух был сломлен, нервы совсем разбиты, и он искал спасения во всяких нехороших… нехороших… занятиях. Проводил вне дома целые ночи и…

Изольда прижала к себе локоть Леони.

— Мужчины так устроены, что ищут облегчения в занятиях, которые нам представляются нездоровыми. Не стоит усматривать в таких вещах признаки глубокого недомогания.

— Ты его не видела! — яростно выкрикнула Леони. — Он тогда себя потерял!

«И меня…»

— Твоя привязанность к брату делает тебе честь, Леони, — сказала Изольда, — но, может быть, уже пора перестать так сильно за него тревожиться. Как бы там ни было, сейчас он, как видно, в хорошем расположении духа. Разве не так?

Леони кивнула.

— Так что, пока вы здесь, ты могла бы подумать и о себе. Анатоль в надежных руках.

Леони вспомнила их отчаянное бегство из Парижа, свое обещание помогать ему, ощущение опасности, которое пришло и ушло, шрам у него над бровью, как напоминание об угрозе, и вдруг почувствовала, что с плеч у нее свалилась тяжесть.