Онлайн книга «Седьмая жертва»
|
Карен не могла отвести взгляда от изуродованного тела. – Неофициально она шестая жертва. – Под каким бы номером она ни числилась, все равно это слишком много, на мой взгляд, – заявил Бледсоу. Манетт вытянула шею, внимательно оглядывая интерьер комнаты. – Ты говоришь, она работала в Художественной галерее? – В отделе высокотехнологичной мебели, – согласно кивнул Бледсоу. – Судя по этой норе, – презрительно бросила Манетт, – ей не помешало бы перенести сюда что-нибудь из своей галереи. Робби глубоко вздохнул. – Она как-то не вписывается в общую картину. Я имею в виду род ее занятий. Менеджер по продажам, экономист-бухгалтер, стоматолог-гигиенист… – Разве что никакой общей картины или шаблона нет, и все это – игра нашего воображения, – заявил Бледсоу. Хэнкок тем временем внимательно изучал стены. – В этих рисунках что-то есть, я просто нутром чую, – сказал он. Карен зевнула. – Смотри дальше, может, и найдешь что-нибудь. Типа отрубленной руки. Хэнкок метнул на нее недовольный взгляд. – Я по-прежнему работаю над этим. Синклер со щелчком надел на руки латексные перчатки. Остальные последовали его примеру. – Ну что, приступим, пожалуй? Карен подошла к Робби и сказала, что выйдет на минуту на улицу. Ей надо проверить поступившие сообщения на случай, если звонил Джонатан. Она остановилась на дорожке, ведущей к крыльцу, как раз за полицейской лентой, достала из кармана коммуникатор и набрала номер своего домашнего телефона. Включился автоответчик, и она ввела личный код доступа. Прозвучала единственная запись: вчера вечером ей звонила дежурная сестра из больницы Галифакса с сообщением о том, что с Джонатаном произошел несчастный случай. У Карен оборвалось сердце. Дрожащими пальцами она принялась судорожно набирать номер, который оставила медсестра. Это оказалась главная телефонная линия, и, пообещав соединить ее с нужным отделением, оператор попросила подождать. Карен вернулась в дом, отвела Робби в сторону и взяла у него ключи от машины. Пытаясь одновременно оставаться на линии и управлять автомобилем на темных незнакомых улицах, она вдруг поняла, что из коммуникатора идет сигнал отбоя. – Проклятье! – в сердцах выругалась она и швырнула ни в чем не повинную электронную машинку на сиденье рядом с собой. Через двадцать минут Карен уже бежала по коридору к столику дежурной сестры в отделении реанимации. – Внизу мне сказали, что мой сын здесь. Джонатан Такер, его привезли прошлой ночью. Меня зовут Карен Вейл, я только что получила ваше сообщение. На вид дежурной сестре только-только перевалило за пятьдесят, и ее седые волосы были собраны в строгий, аккуратный узел на затылке. Она свысока глянула на Карен, а потом сверилась с бумагами. – Сообщение было отправлено вам вчера еще в девять сорок девять вечера… – Да, знаю. Я была… вчера вечером меня не было дома. Где мой сын? – Следуйте за мной, – обронила медсестра и с некоторым трудом извлекла свое массивное тело из-за стола. Она отвела Карен в палату, в которой лежал Джонатан. К обеим его рукам тянулись трубки капельниц. – О господи, Джонатан… – Карен остановилась рядом с кроватью и положила руку сыну на плечо. – Что случилось? – Это было не мое дежурство, но согласно записям в истории болезни мальчика привезли сюда без сознания после того, как он упал со ступенек лестницы, ведущей в подвал. – Медсестра бросила взгляд на папку, которую держала в руках, и перевернула несколько страниц. – Карету «скорой помощи» его отец вызвал в девять пятнадцать, и в девять тридцать одну вашего сына доставили в клинику. – Что с ним такое? Я могу поговорить с лечащим врачом? – Сейчас я его позову. И медсестра выплыла из палаты. Карен подтащила к кровати стул, села и погладила сына по голове. – Ох, Джонатан, прости меня. Мне так жаль… Пять минут спустя в палату быстрым шагом вошел высокий худощавый чернокожий мужчина лет под сорок. – Меня зовут Дэвид Альтман, – представился он глубоким хриплым голосом. – Вы мать мальчика? – Карен Вейл. Врач кивнул. – Мисс Вейл, очевидно, ваш сын упал с лестницы и ударился головой. В результате травмы он потерял сознание, и нам пришлось, как видите, положить его под капельницу, чтобы ввести питательный раствор. Дышит он самостоятельно. Сканирование МРТ, методом магнитно-резонансной томографии, выявило опухоль мозга… Карен выставила перед собой руку, прерывая его. Потом прижала ладонь к губам, пытаясь сдержать взрыв чувств. – Короче, доктор! Пожалуйста. – У него закрытая черепно-мозговая травма. Возможно сотрясение с травматическим кровоизлиянием в мозг. Он в коме, мисс Вейл. Я хотел бы быть осторожным в прогнозах, но, если вы станете настаивать, скажу. Шансы есть. Ваш сын сохранил некоторую способность к реагированию, но при этом наличествуют и факторы, вызывающие осложнения. Хорошая новость заключается в том, что в мерах по неотложному жизнеобеспечению нет необходимости. Мой прогноз станет оптимистичнее, если я увижу увеличение способности к реагированию и целенаправленные движения. Карен глубоко и судорожно вздохнула, боясь, что не выдержит и разрыдается. Она должна быть сильной. Ей нужна ясная голова, чтобы задать правильные вопросы. Она знала, что это Дикон столкнул Джонатана. Знала, и все тут. – Когда он очнется, он будет помнить о том, что с ним случилось? – Скорее всего, у него будет наблюдаться ретроградная потеря памяти о событиях, непосредственно предшествовавших несчастному случаю. В данном случае – падению с лестницы. Но память вернется. Когда именно, сказать трудно. Может быть, через несколько часов. Но с таким же успехом на это может понадобиться и несколько недель. Карен почувствовала, что нижняя губа предательски задрожала, и прикусила ее. Она сделала глубокий вдох через нос, потом медленно и неровно выдохнула. Она покачнулась и, чтобы не упасть, схватилась рукой за спинку стула. – Я понимаю, что на вас сразу обрушилось столько всего. Хотел бы сообщить вам что-нибудь обнадеживающее, но пока что я сказал все, что знаю. Следует дать организму возможность заняться лечением самостоятельно. Кстати, если хотите, поговорите с сыном, можете почитать ему. Не могу гарантировать, что он вас услышит, но результаты некоторых исследований позволяют предположить, что коматозный мозг способен воспринимать подобные внешние сигналы и раздражители. Карен заставила себя поднять глаза на врача. – У него останутся необратимые повреждения? Можете говорить прямо, док. |