Книга Манхэттен по Фрейду, страница 74 – Люк Босси

— Неважно, — сказал Фрейд. — Грейс могли усыпить при помощи того же вещества, а затем выкрасть.

Томпсон посмотрел на него с подозрением.

— А что вы здесь делаете?

— Я — врач. Мадемуазель Корда — моя пациентка.

— В таком случае я хотел бы задать вам несколько вопросов.

— Я уже сотрудничаю с инспектором Каном, — сообщил Фрейд.

Томпсон пожал плечами:

— Кан арестован.

Растерянный Фрейд обменялся тревожным взглядом с Юнгом.

— Доктор Фрейд тут совершенно ни при чем, — пришел к нему на помощь Герман. — Попробуйте лучше мне объяснить — как похититель проник в дом? И если Грейс спала, как они ее унесли?

— Господин Корда, я займусь этим делом, — произнес со вздохом Томпсон.

— Я хочу получить ответ сейчас!

— Прошу вас, не мешайте мне работать. — Томпсон был непреклонен.

Не обращая больше внимания на Фрейда, он начал давать указания своим людям, стоявшим в стороне.

Взбешенный Герман вышел из комнаты.

И почти сразу вслед за этим раздался голос мисс Дэймон:

— Грейс поплатилась за мое преступление…

Старая дама стояла на пороге.

Фрейд не успел вмешаться, и Томпсон поспешно спросил:

— Что вы говорите? Какое преступление?

— Августа Корда убила я, — ответила старая дама.

— Так, не надо заводить старую песню, — отрезал полицейский. — Вы не могли совершить это преступление.

— Орудие преступления принадлежит мне!

— Да что вы выдумываете!

— Это шпага с гардой в виде корзинки, ножны у меня дома. Шпага сделана в Шотландии, она принадлежала моим предкам!

Фрейд бросил на мисс Дэймон взгляд, полный сочувствия. Жажда искупления оказалась сильнее всех других чувств.

— Уведите ее в участок, — приказал Томпсон одному из полицейских. — Мы выслушаем ее показания позже.

Когда полицейские покинули комнату, Фрейд подошел к кукле Юдифь. Что-то привлекло его внимание: игрушка лежала на медной пластинке размером с карту Таро.

— Взгляните сюда, — сказал он приблизившемуся Юнгу. — Еще одна гравюра.

Юнг осмотрел пластинку:

— Так это не Корда оставлял их после себя?

— В любом случае, кто-то продолжает его дело.

Множество деталей отличало эту гравюру от трех предыдущих. В центре треугольника был изображен костер.

— Четвертый элемент, — сказал Юнг. — Огонь.

Внутри костра виднелись три расчлененные мужские фигуры. Место солнца занимал круг, в котором находились переплетенные тела мужчины и женщины; на голове у обоих были короны. Круг был образован двумя змеями, кусающими друг друга за хвост.

— Это химическая свадьба, — пробормотал Юнг.

— Объяснитесь, — нетерпеливо произнес Фрейд.

— Тесно обнявшаяся пара, занявшая место солнца. Взгляните на короны, это король и королева. Это гравюра, завершающая серию. На ней изображено завершение алхимического опыта: слияние мужского и женского начал.

— Моя Свадьба станет Апофеозом, — проговорил Фрейд. — Сексуальная церемония, как мы и предполагали?

— Совершенно верно. Священный союз, мистическая свадьба. И Грейс Корда олицетворяет в ней женское начало… — Юнг умолк, но через мгновение лихорадочно продолжил: — Трех убийств оказалось недостаточно. Как я вам говорил, «четыре» — это священная цифра алхимиков. Четыре элемента. Четыре измерения. Четыре добродетели: правда, милосердие, справедливость и мир.

— Делайте скорее вывод, я вас умоляю, — в нетерпении вскричал Фрейд.

— Достигнутая квадратура порождает пятую сущность. Сообщник Корда посредством последнего убийства хочет осуществить слияние воды, земли, воздуха и огня. Так он создаст золото, вечную молодость.

Фрейд посмотрел на Юнга с возмущением.

— Я говорю о его видении мира, — объяснил тот поспешно. — Да, это алхимические идеи, но он так считает. Этот фанатик верит во всемогущество своих мыслей.

— Маловероятно, что он ее уже убил, — сказал Фрейд. — Сначала он должен заставить ее участвовать в ритуале. — Он вздрогнул, но быстро взял себя в руки. — Куда он мог ее увезти?

— В мистическое место, способное увеличить символический потенциал ритуала, — предположил Юнг.

— Место, где никого нет и где он может чувствовать себя спокойно, — прибавил Фрейд.

— В небоскреб, как он обычно делает, — предположил Юнг.

Фрейд буквально подскочил на месте.

— В Утюг! — вскричал он. — Как говорит Кан, все похищения произошли в тесном соседстве с этим зданием. Это географический центр деятельности убийцы.

Юнг подумал и согласился:

— Утюг — это также центральная точка «мистического» Манхэттена. У его подножия, на полпути между Гудзоном и Ист-Ривером, пересекаются две основные артерии Нью-Йорка: Пятая авеню и Бродвей. Треугольная форма здания напоминает о Святой Троице. Название говорит о железе. О железе, которое алхимики мечтают трансформировать в золото… И архитектор Утюга — Дэниел Бернэм.

— Черт подери, Бернэм! — воскликнул Фрейд. — Это он построил тайную лестницу в частном доме Корда. В Утюге, быть может, тоже есть достопримечательности такого рода — возможно, даже целые комнаты, спрятанные от посторонних взглядов!

Психоаналитики почувствовали воодушевление. Однако их энтузиазм поубавился, когда они сообразили, что если они правы, то Грейс Корда спрятана в здании, площадь помещений которого составляет двадцать тысяч квадратных метров.

— Не будем терять времени. — Фрейд был настроен решительно.

— Может быть, предупредить полицию? — с беспокойством спросил Юнг.

— Кан арестован, — ответил Фрейд, — и я боюсь, как бы они и меня не арестовали. После «Дримленда» для властей Нью-Йорка мы стали персонами нон грата.

Он решительно направился к двери.

— Так куда же мы идем? — воскликнул Юнг.

— Догадайтесь сами.

Треугольное совершенство небоскреба показалось им теперь угрожающим. В свете заходящего солнца фасад Утюга напоминал раскаленное докрасна лезвие ножа.

Сидя в баре «У Джо», на углу Мэдисон-сквер, Фрейд и Юнг следили за входом в небоскреб. Их окутывало плотное облако голубоватого табачного дыма. Перегородка защищала их от любопытных ушей и глаз, а сами они могли наблюдать за входом в здание сквозь круглые окна, из-за которых у них создавалось впечатление, что они находятся в аквариуме.

Пока в Утюг никто не заходил, кроме служащего в униформе — должно быть, охранник пришел сменить своего коллегу, поскольку несколько минут спустя из здания вышел человек в точно такой же форме.