Онлайн книга «Мертвые тоже скачут»
|
Наелась Катя кексов прямо Из столицы – Амстердама, И так ее вдруг пробрало, Что в дом Кирилла занесло. Клево? – Очень, – скуксилась я оттого, что он напомнил мне не столь приятный момент: кексы были дрянью. – Вообще-то самый первый стих мне больше всех понравился. Ничего наподобие сочинить не можешь? – Могу, конечно. Но это при прощании, как положено. – Мы углядели ларек и купили мороженого. Ели прямо на ходу и не переставали шутить, пытаясь рассмешить один другого. Внезапно Кирюха посерьезнел: – Кать, а ты не хочешь переехать в Москву? – В Москву? Нет, ни в жизнь, – не поняла я намека, решив, что это праздный вопрос. – А почему? – Ну, это очень шумный город. Много лишней суеты, безразличия, жестокости. Люди, попадая в столицу, становятся другими. Нет, мне нравится жить в области. – Но Москва же не единое однородное целое, – справедливо заметил собеседник. – Она поделена на районы, шумно только в центре, а дальше – тот же твой город, где живешь. Те же магазины, дворы, дома, машины… Ну разве что дороги чуть пошире! А так… Я, например, живу в тихом, спальном районе. – Кирилл назвал станцию метро, и это название мне ни о чем не сказало: я не частый гость в Первопрестольной. – У меня тебе понравится, вот увидишь. – Ты что, зовешь меня к себе?! – наконец доперло до меня. – Ну да. А ты не поняла, что ли? – Нет, не поняла. Послушай, ты совсем сорвиголова! – Почему же? – Спутник наивно захлопал глазищами. Я всплеснула руками: – Мы не можем жить вместе! Попавшиеся на пути куры, беженцы из чьего-то ближайшего загона, испуганно закудахтали от движения моих рук, и одна даже дезориентированно прыгнула прямо мне под ноги. – Тьфу, ты, дура! – обругала я животное, вернув занесенную над ней ногу обратно. Птица шарахнулась в сторону к своим сородичам. – О чем я говорила? Ах, да. Мы не можем жить вместе! – Но почему, почему? – Ну как это не понятно? – схватилась я за голову. – Мы знакомы всего пару дней. Мы даже не целовались ни разу! – За чем же дело стало? – удивился Кирилл, остановился и всего на секунду приник к моим губам. – Не делай так больше, – сказала я после, стараясь быть суровой. – Не понравилось? – Кирилл покраснел, но улыбался. Значит, знал, что не в этом дело, и поцелуй мне пришелся по сердцу. – Просто не делай, и все! Нужно спрашивать разрешения! – Ага? А тот хмырь в окне спрашивает? Я споткнулась от неожиданности и полетела носом вперед, благо мой спутник успел меня поймать за руку, что и спасло меня от падения. Однако набойки на босоножке я лишилась, и, забегая вперед, скажу, что весь оставшийся путь слегка прихрамывала. – Ты о чем таком говоришь?! – вышла я из себя и приготовила кулак, чтобы стукнуть его. – Ты оборзел совсем?! Налет наглости тут же Кирилла покинул. Он стушевался и, казалось, готов был пасть на колени ради прощения. – Катя, я… Мне почудилось, что вы… Но если он не отец и не брат, а вы живете вместе, то кто же он?! – выдал он настолько эмоционально, точно боролся с желанием заплакать, потому вложил все свои чувства в слова, дабы спугнуть явно не мужественные слезы. «Мертвец, вот кто!» – чуть не сорвалось с моих уст. Но от меня ждали ответа, что же сказать? Естественно, мне было немного стыдно, потому что грамм истины в его предположении действительно присутствовал. Но я знала, что сумела не переступить черту, и надеялась, что не переступлю ее в будущем, так что все равно было чертовски обидно. – Катя, ты не ответила, – напомнил Кирилл. – Это друг отца. У них общие дела. Он живет с нами, – произнесла я отрывочно, безразличным тоном. – А где же твой отец? Ну вот, приехали. Я не могла ему сказать, что случилось. Это выглядело бы несколько странно. Я столько дней уже твердила о своем отце, а тут выяснится, что его уже нет в живых. И потом, как тогда объяснить, почему загадочный гость не убирается восвояси? Рассказать про эпопею с амнезией, вырытой могилой, кровью на одежде, пулевым отверстием? Невозможно! – Он дома. Что я еще могла сказать? – То есть у тебя с ним ничего не было? – С кем, с отцом?! – подпрыгнула я. Нет, за кого он меня принимает? Спятил вконец? – Да нет же! С тем хмырем! – Слушай, перестань называть его хмырем, он тебе ничего не сделал! Да, ничего не было. И не будет. – Я выдержала паузу. После с явным неудовольствием пополам с изумлением спросила: – Слушай, ты собирался взять меня в гражданские жены, думая, что я внаглую сплю с хмырем, в то время как гуляю с тобой? Вот это да! Это подвиг, достойный уважения, браво! – все сильнее расходилась я, видя, как Кирилл не то что краснеет – зеленеет, мучаясь от стыда. – Да нет, я не думал… Я просто спросил, чтобы знать наверняка. И вообще-то не в гражданские, а в самые настоящие! – Что? Ну ты ваще рехнулся, – констатировала я, думая про себя, что все они в своем МГУ дружно сошли с ума, вернувшись к истокам развития. Кто-то додумался косу до попы отрастить и вплетать в нее ленты под цвет окружающей обстановки, кто-то берет в законные жены в пятый раз увиденную девушку, зная, что у нее дома околачивается какой-то непонятный хмырь. Тьфу, пристало слово, теперь я уже заладила «хмырь» да «хмырь». Он Валера! Тут Кирюха выдал перл: – Нет, вот странные женщины! Не зовешь замуж – козел, зовешь – спятил. Ну и как с вами обращаться? Я рассмеялась. Да, Кирилл, вне всякого сомнения, прав: мы очень противоречивые создания. Этим от мужчин и отличаемся. – Все должно быть в свое время, ты малость поспешил. – Мы немного помолчали. И тут я разродилась: Губами красными коснулся Моих он губ едва-едва. В любовный омут окунулся Кирилл из дома двадцать два… Вот как надо стихи писать! А ты! – Обалдеть можно! Классно! – расщедрился он на похвалы. – У тебя очень здоровски получается! И дом-то мой ты запомнить успела, когда, спрашивается? Здесь меня словно молнией ударило. Я вспомнила, по какой причине явилась к тому дому. – Кирилл. – Да. Мы снова взялись за руки – в знак примирения. – А какая у тебя фамилия? – Ну наконец-то! Решила все-таки поменять, а? – подмигнул он мне. – Да нет, это из любопытства. – Ха! Тогда не скажу, – заупрямился он, хотя раньше, насколько я помню, вредным не был. – Вот согласишься рассмотреть предложение руки и сердца – тогда скажу, открою тайну, так и быть. |