Книга Заговор, страница 33 – Джонатан Рабб

Сара, перегнувшись через его плечо, щелкнула выключателем на задней панели.

— Так подойдет?

Ксандр даже головы не повернул.

— Благодарю. Вы же понимаете, что я не это имел в виду. У Карло наверняка был код для входа.

В верхнем левом углу экрана появился мигающий ключик.

— Если здешний код похож на тот, что в госдепе, то ничего страшнее обычной программной блокировки нам не грозит, — предположила Сара. — Дается три попытки на ввод пароля, после чего вся система вырубается.

— Или, что хуже, прежде чем подается сигнал на главный сервер с вызовом местной службы безопасности. У меня на компьютере тоже так устроено.

— Ваш приятель Пескаторе, случайно, не называл свой пароль?

— Карло?! Шутить изволите. Честно говоря, удивляюсь, как с Августином-то получилось. Удача вслепую, только и всего. Даром что ничего не дала.

Оба почти минуту не сводили глаз с экрана.

— У вас какой пароль? — спросила Сара.

— Никколо. А что?

— Почему Никколо?

— Макиавелли. Это нам что-то дает?

— Ну а у Пескаторе кто был любимцем? Августин.

Джасперс глянул на нее через плечо, взгляд его выражал сомнение.

— Не слишком ли очевидно?

— У вас есть идея получше?

Ксандр, обратившись к экрану, отстучал на клавиатуре: «Августин». Нажал клавишу ввода. На экране на следующей строчке появился маленький знак «х», за ним — еще один мигающий ключик.

— Попытка не прошла. Осталось две. Еще предложения есть?

Сара на миг задумалась.

— А если имя попробовать? У Августина какое имя было?

— Святой. — Ксандр снова бросил взгляд через плечо: насмешка вызывала у него еще больше сомнений. — Вряд ли у него вообще было имя. Августин и есть Августин.

— Не очень-то вы стараетесь помочь.

— Извините. Просто… — Неожиданно его взгляд застыл. Сара увидела, как по лицу Ксандра расплывается широкая ухмылка.

— Что? Что?

— Нет. Безумие какое-то. А, какого черта! — Уставившись в экран, он отстучал несколько букв, нажал клавишу ввода — и система сработала, программа стала загружаться, обозначившись в изображении. Клокочущий смех вырвался у Джасперса из горла, а ухмылка сменилась широкой улыбкой.

— Ну и что это было?

Продолжая смотреть на экран, Ксандр фыркнул:

— Моника. Матушка Августина. Фрейд после такого заново бы расцвел.

Экран несколько раз менялся: появлялись бессмысленные указания, напоминания и предупреждения, прежде чем возникла маленькая стрелочка курсора для работы с текстами. Ксандр дал еще несколько команд — и побежал длиннющий список файлов.

— Программа вполне знакомая. Будем надеяться, что технический итальянский мне окажется по зубам.

Сара следила, как ее новый партнер то порхал пальцами по клавиатуре, то вдруг замирал, вчитываясь в списки файлов, тянувшихся бесконечной чередой, то снова принимался за поиски. Еще и успевал объяснять, пока менялось изображение:

— Он, конечно же, упрятал файлы поглубже в систему, и сильно сомневаюсь, чтобы названы они были просто, вроде «Эйзенрейх-1» и «Эйзенрейх-2». Карло наверняка и здесь сумничал. — Ксандр опустился на корточки, устав стоять на коленях.

Три минуты спустя, когда промелькнул очередной список файлов, глаза Ксандра радостно засверкали: в верхней части экрана появился аккуратный столбик из двадцати названий, которые привлекали к себе особое внимание.

— Эти файлы подходят и по объему, и по времени создания, — пояснил он, убирая руки с клавиатуры. — Вопрос: какие из них нам нужны? Судя по тому, что мне известно о Карло, любое число файлов, а то и все могут оказаться пустышками. Хуже того, из некоторых он мог устроить западни-ловушки: попадешь в такую — и вся система отключается либо сигнал идет к охранникам, чтобы со всех ног бежали к компьютеру. Всем известно, Карло был мастер на такие штуки.

— Замечательно, — похвалила Сара, отдавая должное человеку, который прилагал столько усилий, дабы уберечь пару-тройку файлов. Ксандр, сложив руки на коленях, внимательно вглядывался в экран, еще мгновение — и голова его запрокинулась, глаза закрылись. Он принялся медленно-медленно сжимать и разжимать пальцы. — Что это вы…

— Тсс. — Странный ритуал длился с полминуты, потом Ксандр медленно открыл глаза.

Сара прошла к окну, взгляд ее вновь обратился на двор: там по-прежнему было пусто.

— По-моему, — заговорил Ксандр, — вот эти два. — Палец его указывал на два слова: «Тернистато-А» и «Тернистато-Б».

И опять таинственная логика его умозаключения вызвала у Сары полное замешательство. Она понимала: какие бы мысли ни роились у него в голове в такие важные моменты, источником прозрения служила некая логическая основа. Что это за основа, она понять не могла. Впрочем, главное, что его мысли заняты делом. Он в своей стихии, она — в своей. Поле сражения на чужой стороне: изучи окружающую обстановку. Предопредели возможные случайности. А Ксандр меж тем продолжал объяснять:

— Если помните, «Эйзенрейх» переводится как «железное государство». Если я прав, то Карло об этом прекрасно знал. — Он указал на первую часть названий обоих файлов, Сару же больше привлекла фигура, появившаяся во дворе из восточной арки, а потому она в ответ лишь рассеянно кивнула. — Терни — это один из немногих уцелевших центров итальянской черной металлургии. Железный цех страны. И полагаю… здесь могу ошибаться… именно по этой причине во Вторую мировую войну город стал одной из главных мишеней для бомбардировок союзников. — Сара, уловив последнюю фразу, подумала, все ли ученые довольствуются такими мелкотравчатыми сведениями. — Вы же помните… ну еще Лоренс Оливье, по телевизору… «Мир в войне», «Огненные печи Терни»? — Ксандр ушел в свой мир. Сара еще раз кивнула. — «Стато» попросту означает «государство». Тернистато — «железное государство». Эйзенрейх.

Сара обернулась.

— Какая-то невероятная изощренность!

— Понимаю. Только именно так работают у Карло мозги. К тому же я никогда бы в жизни не подумал, что Пескаторе станет работать над темой, хоть как-то связанной с Терни — уж больно заштатный городок.

— И все же вам он, похоже, известен.

— Верно. Так ведь я такой же чокнутый, как и Карло.

С этими словами Ксандр открыл первый из двух файлов. Сара ожидала, что экран почернеет, или завоет сирена, или какой-нибудь ядовитый газ повалит из консоли. Вместо этого экран заполнился текстом на итальянском: плотно набранные заметки к тому, что она посчитала манускриптом. Улыбка на лице Ксандра, его глаза, пробегавшие строку за строкой, убедили ее: логика ученого, основанная на телевизионном сериале, мастерски провела его сквозь все защитные хитросплетения Пескаторе. Очевидно, из подобной чепухи лепятся ученые прозрения. Не слишком-то вдохновляет.