Книга Код каббалы, страница 32 – Натан Барридж

— Не так сразу, — ушел от ответа Эрик. — Я могу вам рассказать, как они это сделали, но не думаю, что вы мне поверите. Лучше Морган вам это покажет.

— Эрик, ты нас пугаешь, — вмешался Эшвин. — Прекрати говорить загадками и просто скажи, что ты имеешь в виду.

— Нам всем преподнесли дары, — пояснила Морган. — Они, кажется, разные у каждого из нас, но мой дает мне возможность... — она помедлила, подыскивая точные слова, — вторгаться в мозг других людей, так, наверное. Я не могу объяснить это лучше. Я помогла Эрику вспомнить то, что ему надлежало забыть.

— Это полная чушь, — проговорил Эшвин. — К чему это вы оба ведете?

— Успокойся, Эш. — Элиз дотронулась до его руки, и выражение его лица смягчилось.

— Эшвин, ты был там с нами, — сказал Эрик, — и я могу это доказать. Чуть меньше месяца назад ты нарисовал развалины, сидя у себя в офисе. И этот рисунок крайне взволновал тебя.

Эшвин побледнел.

— Как ты узнал о рисунке?

— Ты сам рассказал нам, когда мы нашли те развалины, — мягко произнес Эрик. — Мы туда пошли, наяву, и там скрыто нечто, о чем нам не следует знать. Я так и не понял, как именно, — сказал он, взглядывая на Морган, — но те люди сумели изменить нашу память, чтобы мы все забыли.

— Разве можно так сделать? — спросила Элиз.

— Воспоминание никуда не делось, — пояснила Морган, — только путь к нему был прегражден. Но я могу устранить преграду прямо сейчас, если ты хочешь.

Элиз посмотрела на Эшвина и снова повернулась к Морган.

— Покажи мне, — только и сказала она. Морган опустилась перед ней на колени:

— Думаю, мне будет легче, если ты расслабишься. Закрои глаза и подумай о чем-нибудь приятном.

— Как, например?..

— Я не знаю, — ответила Морган. — О пляже, о музыке, о чем угодно, что тебе приятно.

Тут Элиз покраснела, но закрыла глаза, как было велено, и откинулась на спинку дивана. Морган дотронулась до ее лба кончиком пальца. Третий глаз появился в центре ее лба, как и ожидал Эрик. Эшвин взвился с дивана от изумления, даже больная лодыжка почти не помешала. Эрик приложил палец к губам. Глаз был того же цвета, что и два собственных глаза Морган, но он был меньше в размерах и как бы нечеткий, почти неопределимый. Он явно проявлялся не физически, а был некой проекцией. Эрик мысленно пообещал себе изучить этот вопрос в деталях.

— Что это такое, черт побери? — требовательно спросил Эшвин. Он побледнел и отступил от Морган на такое расстояние, какое только могло найтись в маленькой гостиной.

— Помолчи! — огрызнулся Эрик. — Я все объясню потом.

Что-то происходило между двумя женщинами. Эрик следил за временем по часам, ему было интересно высчитать, сколько времени ушло у Морган на восстановление ниточки памяти. Три с половиной минуты спустя Морган разорвала контакт, а ее третий глаз к тому времени уже давно исчез.

— Что это такое было у Морган на лбу? — настаивал Эшвин. — Мне показалось, я видел...

— Глаз? — предположил Эрик.

— Так ты его тоже видел? — Эшвин встревоженно посмотрел на Элиз. — С тобой все в порядке?

— Все в порядке, и я все помню, — сказала Элиз с оторопью в голосе. — Как я могла это забыть?

Ее глаза сияли, а бледная кожа покраснела. Еще один физический отклик, который стоит включить в список, решил Эрик.

Элиз покачала головой и улыбнулась:

— Теперь все встало на свои места. Мне не передать, какое это облегчение. А то я уж было думала, что рехнулась.

— Что встало на свои места? — спросил Эшвин. — Что ты вспомнила? Что происходит?

— Развалины, Эш, — ответила Элиз. — Эрик прав. Мы нашли твои развалины.

— Я бы не смог такое забыть, никогда, это точно, — сказал Эшвин.

— Они скрыли от нас воспоминание, — пояснила Элиз.

— Они? Что это за «они», прах их побери?

— Чизвики и остальные из их… каббалы. — Странно, что подобное слово исходило из уст Элиз. — Почему они это сделали, Эрик?

— Они что-то скрывают, — сказал тот.

— Что? Что может быть настолько важным? И зачем тогда было нас туда отправлять?

— Я не знаю, Элиз. Но у меня есть несколько догадок.

— Так, хватит! Может кто-нибудь мне сказать, что происходит? — Было видно, что Эшвин снова рассердился.

Это не характерно для него, подумал Эрик. Что у него за дар и почему он так на него влияет?

— Ты и так это знаешь, Эшвин, — сказала Морган с улыбкой. — Иди садись, и я помогу тебе вспомнить.

Он секунду поколебался.

— Ладно, давайте покончим с этим. — Он присел на краешек дивана и едва не заскрежетал зубами.

Морган засмеялась:

— Ты же не у зубного врача, знаешь ли. Больно не будет.

— Лучше начинай, — ответил он.

Морган кивнула и попросила его закрыть глаза. Он сильно зажмурился, и она покачала головой. Потом она и сама закрыла глаза и прикоснулась к его лбу. Глаза Элиз округлились при виде третьего глаза, но она ничего не сказала, только закинула голову и перестала смотреть на Морган.

Эшвин, видимо, гораздо больше сопротивлялся, потому что прошло шесть с четвертью минут, пока она не отпустила его.

— Ты полагаешь, что расслабился? — сказала она, потирая виски.

— Я старался как мог, — ответил он напряженным голосом.

— Теперь ты понимаешь, — подытожил Эрик. — Чизвики решили, что мы должны обнаружить эти развалины. Думаю, что там был и элемент случайности, потому что никто не заставлял нас сходить с основной тропинки, но я думаю, что Чизвики подозревали, как все обернется. А что до произошедшего в зале и до преподнесенных нам даров, этого я пока не могу объяснить.

— Но зачем? — спросила Элиз. — К чему стирать воспоминание о даре у наделенного им?

— Они пытаются защитить нас, — сказал Эрик. — Я слышал, как об этом говорили Ричард и Гордон.

— Это невероятно. — Эшвин потряс головой. — Этот ублюдок Поррик все время был в курсе дела. Я знал, что где-то его уже видел.

— Поррик? Что это еще за Поррик такой? — спросила Морган.

Эшвин рассказал им обо всем, что произошло возле пруда Холлоу; тон его был ровным, но дышал яростью. Потом настал черед Элиз объяснять, что за видения ее посещали. Морган описала происшествие в библиотеке, а Эрик подробно изложил, как они восстановили события поездки в Гримвитскую впадину.

— Ну вот у нас и появилось чуть больше кусочков головоломки. — Эрик потер руки. — Пока у нас не все ее части, но кажется, дары усиливают наши природные склонности.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Элиз.