
Онлайн книга «Распятие невинных»
— Проклятые журналюги! Я заставлю их изъять каждый экземпляр этого поганого издания и засунуть себе… — Для разнообразия ты мог бы позвонить Хелене прямо сейчас, — предложил Андерсон. — Пресса будет… — Убирайся! Андерсон глубоко вздохнул. — Мне кажется, ты должен ей сказать… — Вон! — Сейчас полпятого, скоро состоится твоя пресс-конференция… сэр! — Вон! Андерсон стиснул зубы и вышел, хлопнув дверью — негромко, но достаточно красноречиво, чтобы показать, что он едва сдерживается. Костелло видела, что он очень беспокоится о жене шефа. Макалпин плюхнулся в кресло, и пружины жалобно скрипнули. Казалось, он задался целью вспомнить все ругательства, которые знал, а их оказалось намного больше, чем знала Костелло. Она стояла, не двигаясь с места, прижавшись к низкому картотечному шкафу, и ждала, когда Макалпин выдохнется. Сквозь стеклянное окно она видела, как отчаянно жестикулирует Андерсон, показывая, что журналисты уже собрались и что пора с этим что-то делать. Настала ее очередь привести шефа в чувство. — Чертовы ублюдки! Гребаные акулы! — Да, но этим акулам нужно кинуть кусок, который будет неплохо смотреться на экране. — Подонки! — не унимался он. На лице Андерсона появилась дикая гримаса. Представители прессы начинали раздражаться. — Шеф, надо радоваться, что об этом написали только сейчас. Макалпин обернулся к ней и начал загибать пальцы. — Первое: у меня на руках три нераскрытых убийства и ни одной зацепки, кем бы мог быть этот самый сумасшедший псих. Второе: моя команда работала как проклятая всю неделю без всяких сверхурочных. — Я это заметила, — сказала Костелло с чувством. Макалпин уже перешел к третьему пункту. — И я вывихнул себе плечо. Костелло сохраняла невозмутимость. — Шеф, вам отлично его вправили и наложили повязку. У меня в сумке есть парацетамол, если вы… — Брось его знаешь куда!.. Мы подключили Центр прикладной криминологии, всю полицию, да что там — министра, а теперь в офисе полно этих идиотов журналистов, и если это не слишком… — Без всякого сомнения. Тогда почему не сделать письменное заявление, с обычным набором банальностей… Может, вообще отправить на эту пресс-конференцию Малхолланда с офицером по связям с общественностью? Он прилично смотрится, хорошая улыбка, большое самомнение, шикарный костюм. Сейчас вашим лицом только детей пугать, сэр, — добавила она, приветливо улыбнувшись. Макалпин в ярости вскочил на ноги. Костелло отпрянула и вжалась в стенку. — Я занимаюсь расследованием убийства, поэтому, черт их всех возьми, никуда не пойду! — Тогда, значит, нет. — Значит, нет! — Он опять опустился в кресло. Костелло поймала сквозь стекло взгляд Андерсона, кивнула головой в сторону Малхолланда и произнесла губами: «Конференц-зал». Андерсон опустил плечи и вышел, качая головой и бормоча ругательства. Разобравшись с одним, Макалпин перешел к другому: — Как продвигается дело с Мактайернаном? — Он допил вчерашний кофе. — Сделай мне еще кофе, пожалуйста. Костелло включила чайник, стоявший позади. Вода почти сразу забулькала — видно, его уже включали совсем недавно. — Мактайернан учился ремеслу в компании Уайта. — Столярной? — Хью Уайт внес за него залог после ареста и взял на работу после освобождения. — Вот как? — Он опять стал почесывать ссадины на лице. — Уайт занимается обслуживанием «Феникса», — продолжала Костелло. — А Шона посылали чинить свет в подъезде Элизабет-Джейн. А если он работает в «Фениксе»… — Мы можем выйти на Линзи. Но пока точно известно только об одной связи. Официантка из кафе «Эштон», с которой разговаривал Литлвуд, уверяет, что он ушел оттуда вместе с Арлин. Позже свидетели видели их обоих на дискотеке, а полицейские видели, как он куда-то спешил на улице, и… Она неожиданно вспомнила о другой девушке, о той, с кем он был на аллее, маленькой и хорошенькой. Она закусила губу. Если убрать черные волосы… — Костелло, о чем ты думаешь? Она вздрогнула. — Арлин могла отшить его на дискотеке. Но, сэр, мне почему-то кажется, что уж слишком все гладко. В дверь постучали. Это была констебль Ирвин, которая так и не решилась войти. — К вам посетитель, сэр. — Она взглянула на визитку. — Некий преподобный Лиск. — Хорошо! — Он встал и взял со стола папку. — Я поговорю с Лиском по душам, узнаю, что он думает о происходящем в «Фениксе» и не было ли каких слухов о романе Тома и Элизабет-Джейн. К следующей встрече постарайся выведать все, что сможешь, об О’Кифе и приюте, и мы сравним полученные сведения. Можешь послать всех начальников подальше. Да, и поговори с подружкой Арлин из дискотеки. По-моему, этого еще никто не сделал. — Трейси? Я договорилась с ней на завтра. Дело в том, сэр, что мы не успеваем сразу везде поспеть, тем более что это второй допрос. Мы отложили его на потом, — добавила она, запнувшись. — Передоговорись на сегодня. Добейся от нее связных ответов. И не теряй из виду Шона. Он абсолютно подходит под описание Баттена. «За исключением религии», — подумала Костелло. Лиска отвели в комнату для допросов 4Б. Он был в старой куртке и сидел тихо, погрузившись в мысли и опустив голову; руки свисали между колен, а пальцы нервно сжимались и разжимались. Он выглядел уставшим. Под глазами были зеленоватые круги, а губы приобрели желтоватый оттенок — его кожа плохо переносила напряжение. — Как дела, Джордж? — Макалпин протянул руку, и Лиск ответил вялым рукопожатием. — Не особенно хорошо. Извините, что отрываю от работы, но, честно говоря, я не думал, что застану вас в это время. Уже почти шесть. Макалпин улыбнулся и положил папку на стол. — Моя работа заканчивается, когда дело раскрыто. — А вы когда-нибудь бываете дома? — Моя жена в последнее время очень занята: не думаю, чтобы она замечала, дома я или нет. Так чем я могу быть полезен? — Мне кажется, я должен вам сообщить, на случай если это важно. Мне утром звонила мать Яна Ливингстона. Он в больнице, передозировка снотворного. Теперь настала очередь Макалпина опустить глаза: линолеум на полу хранил следы многочисленных пятен от потушенных сигарет. На Ливингстона никто не давил. Три беседы и тщательная проверка алиби. — Как он сейчас? — Выкарабкается. Естественно, он был ужасно расстроен гибелью Линзи. Ему промыли желудок. Хотя, если быть объективным, отравление было очень небольшим и, по их мнению, могло быть неумышленным. Он так переживал, что ему прописали какое-то успокоительное — для сна. Не исключено, что он просто забыл, что уже принимал лекарство. — Лиск вытянул руку и растопырил пальцы — казалось, он пытается узнать, как далеко ими можно дотянуться, а уж потом — расслабить. — Я, конечно, принимаю все это близко к сердцу, особенно после того, как потерял Алесдера. |