Книга Меченый, страница 107 – Уильям Лэшнер

Я сел за стол и заглянул ей в глаза. Думал, что она расстроена, огорчена или еще что-нибудь в этом духе, но Бет оказалась легкомысленно счастлива.

– Почему же тогда, Бет?

– Считаешь, люди действительно могут измениться?

– Не знаю. Чарли решил вернуть картину в музей, все было по справедливости. Наверное, он действительно изменился. А Тереза Уэллмен опять вернулась к прошлому, так ведь?

– Я пришла в ужас, когда обнаружила ее, накачанную наркотиками. Ей было просто наплевать, что дочь находится в соседней комнате. Мне не нужно было браться за ее дело.

– Ты увидела в ней человека, который нуждается в помощи, и попыталась помочь.

– Я попытался помочь себе в первую очередь. Обнаружив ее, совершенно бесчувственную, я вдруг поняла, в чем моя ошибка.

– И в чем?

– Последнюю пару лет я вела себя как зануда, так ведь?

– Немного.

– Больше, чем немного. Я ныла, жаловалась и была всем недовольна – стала тем, кем всегда боялась стать. А выплата кредита, обустройство дома вообще доконали бы меня. Кроме того, Виктор, мне очень нравится быть твоим партнером, но не слишком нравятся дела, которыми занимается фирма. По-моему, мне нужно отдохнуть.

– Возьми на пару недель отпуск.

– Мне требуется больше.

– Я откажусь от уголовных дел.

– Но тебе нравится заниматься уголовными делами, и ты стал настоящим профессионалом. Ты нашел свое место в жизни, а я все еще ищу свое.

– Мы найдем его вместе.

– Не думаю. Я давно говорила, что хочу объездить мир. Хартум, Пномпень, Катманду…

– Мне казалось, что это просто разговоры.

– Были разговорами, но теперь я решила уехать. Мне всегда хотелось побывать в Катманду. Возможно, я стану другой женщиной, как только сойду с трапа самолета в Непале.

– Значит, на самом деле уезжаешь?

– Не могу дождаться этого момента.

– Когда вернешься?

– Наверное, когда кончатся деньги.

– У меня лежит гонорар за дело Калакоса. Дай мне немного времени, и я отдам тебе твою долю.

– Немного времени? Это что, чек, датированный определенным числом?

– Ну, не совсем чек. Мы работали по бартеру.

– Виктор.

– Не волнуйся, я знаю одного парня, который возьмет все сразу. По-моему, этот товар достаточно дорог.

– Оставь все себе, мне пока хватит. Больше всего меня беспокоит, что я бросаю тебя в тяжелой ситуации. Пусти мою долю на то, чтобы фирма осталась на плаву.

– «Дерринджер и Карл».

– Тебе придется убрать мою фамилию с бланка.

– Ни за что. Ты будешь нашим зарубежным представителем.

– Мне правда жаль уезжать – я влюбилась в тот дом.

– Там есть привидение. Шейла говорила, что там произошло самоубийство и с тех пор по дому бродит привидение.

– Она мне не сказала об этом.

– Не хотела пугать.

– Но я обожаю привидения.

Мы помолчали, размышляя о наших расходящихся судьбах. Потом я рассмеялся.

– Что такое? – спросила Бет.

– Представляю лицо Шейлы, когда ты сказала ей, что раздумала заключать сделку.

– Она была недовольна.

– Еще бы. Я даже вижу, как она тебя душит.

– Шейла не такая. На прощание она даже сказала, что понимает меня, что сама думала отказаться от сделки.

Я снова рассмеялся.

Вот так, в одночасье, я стал одиноким практикующим юристом. Я давно боялся такого поворота событий, боялся остаться предоставленным самому себе. Тем не менее, когда Бет сообщила новость, я почувствовал себя не так уж плохо. У меня была своя фирма, передо мной открывались новые горизонты, а в ящике стола лежала куча краденого добра, которое не нужно ни с кем делить. Естественно, я собирался скучать по Бет, но рассчитывал, что наличные, вырученные за продажу драгоценностей, меня утешат.

Но не утешили.

– Подделка, – сказал Брендан Ларуш.

Мы сидели в его офисе на улице Ювелиров, и он разгребал кучу камней и цепочек, которую я вывалил ему на стол.

– Подделка, подделка, подделка.

– О чем ты говоришь?

– А как ты думаешь, о чем я говорю, Виктор? Это все подделки, и притом не второсортные. Ты их рассматривал как следует?

– Я не силен в этом деле, поэтому не знаю, как их нужно рассматривать.

– Цепочки слишком тяжелые для золота. Скорее всего это свинец с гальваническим медным покрытием. Вместо бриллиантов – стекло. Нет ни искрения, ни глубины. Мне даже не нужна лупа, чтобы это определить. Кроме того, посмотри на цвет рубинов и сапфиров. При современных технологиях можно создавать такие цвета, что только опытный ювелир сможет отличить природный камень от искусственного, но здесь даже не нужен специалист. Подделка, подделка и еще раз подделка.

– Сколько они стоят?

– Такие безделушки продаются на вес.

– Вот это да.

– Ты разочарован?

– Мягко сказано.

– Откуда ты взял эти побрякушки?

– У одной хищной гречанки.

– Может, познакомишь? Люблю иметь дело с крутыми бабами.

– Брендан, даже при твоей крутизне эта женщина тебе не по зубам.

Вернувшись на Двадцать вторую улицу, в неряшливый маленький кабинет, я подвел итог своим приключениям, начиная с того момента, как напился до беспамятства в кабачке «У Чосера». Гонорар за дело Чарли Грека в пересчете на наличные оказался равен стоимости хорошего обеда в ресторане. Партнерство с Бет развалилось. Платить за аренду офиса и ксерокса, за воду и электричество, за услуги секретаря и за право пребывать в коллегии адвокатов нечем. «Похоже, – подумал я, глядя в лицо мрачному будущему, – придется закрыть фирму».

И тут раздался стук в дверь.

В кабинет вошел высокий печальный мужчина в черном костюме и черной шляпе с узкими полями.

Мужчина представился как Сэмюель Бьюрегард.

– Мне стыдно в этом признаться, мистер Карл, – сказал он, – но я нуждаюсь в услугах адвоката.

Я спросил, какие неприятности его преследуют.

– Пока никакие. Но возможно, операции, к которым я причастен, привлекут внимание властей.

Я спросил, какого рода операции и где.

– Об этом я предпочту умолчать. Скажу только, что они отвратительны, хотя способны доставить удовольствие человеку моего темперамента.

Я сказал, что не сомневаюсь в этом.