Книга Записки фаворитки Его Высочества, страница 40 – Ольга Куно

— Где остальные?

— Кто «остальные»? — не поняла я.

— Тебе виднее кто. С кем ты сюда приехала? Офицеры охраны, стрелки, стражники?

Я прикусила губу.

— Ваше высочество, а вы очень расстроитесь, если я скажу, что не будет никого, кроме тех, кто уже здесь? — Я мотнула головой в сторону фургона.

— Хочешь сказать, что приехала сюда одна?

— Ну, в какой-то степени.

— Объясни.

— После вашего исчезновения я оказалась некоторым образом в опале.

— Понимаю, — немного подумав, кивнул принц. — Дальше?

— А дальше — ничего, — развела руками я. — Сверху, — я молитвенно сложила руки и возвела очи к древесным кронам, — решили, что лучше будет обойтись без участия Говорящей. Так что вас до сих пор ищут. Надо отметить, ищут очень старательно и прилежно. Я так думаю, полкоролевства уже прочесали.

— Ясно. Кто взял на себя поиски?

— Росс.

— Ну конечно.

Принц говорил, как всегда, спокойно, но что-то в его интонации заставило меня ощутить постыдную волну злорадства. Все-таки затаила я злобу на советника, хотя до сих пор у меня даже не было времени это осознать.

— То есть ты хочешь сказать, — пристально посмотрел на меня Рауль, — что приехала сюда одна и тебя даже никто не прикрывал?

Я молча передернула плечами.

— Ты сама понимаешь, насколько это было опасно?

— Не так уж и опасно, — возразила я. — С моей-то компанией?

— Один удар кинжала — и никакая компания тебе бы уже не помогла.

— Ну… значит, не помогла бы.

В конце-то концов, какой смысл обсуждать то, чего в любом случае уже не случилось?

— Почему ты это сделала? — спросил принц, не отводя взгляда.

— А что, я нарушила какой-то ваш план? — припомнила я его собственные слова.

— Не говори ерунды. Ты спасла мне жизнь, я перед тобой в неоплатном долгу.

Ох нет, вот этого не надо. Принимать благодарность я умею еще хуже, чем помощь.

— Обожаю разговоры про неоплатный долг, — попыталась отшутиться я. — Вроде как раз он неоплатный, то и платить не нужно. Очень удобно.

Шутка не прошла; вернее сказать, принц вполне осознанно не пожелал принять сказанное как шутку. И ответил вполне серьезно:

— Проси все, чего хочешь.

— Хорошо. Хочу, чтобы вы все-таки поймали мне того дельфина сачком.

— Проси все, чего хочешь, кроме этого, — внес поправку принц.

— Ладно, тогда хочу большой букет ромашек, лично вами собранный.

— В это время года? Может, тебе еще подснежников нарвать?

— Можно и подснежников, — милостиво разрешила я. — Но ромашек — обязательно.

— Издеваешься?

Догадливый ты мой.

— Издеваюсь, — кивнула я. — Вы забываете, что я всего лишь выполняла свою работу, ту самую, для которой вы меня и наняли в качестве Говорящей.

— Глупости. Твои функции не распространялись за пределы дворца.

— Ничего подобного.

— Ты должна была искать отравителя, а не бросать вызов банде разбойников.

— То есть я превысила свои полномочия? Хотите, мы с собачками догоним их и извинимся? Тем из них, кого не хватит инфаркт, будет приятно.

— Я предпочитаю действовать более гуманно, посредством виселицы.

— Гуманность не всегда хороша. До сих пор им грозила виселица, и что? Они продолжали болтаться по здешним лесам. А вот теперь наверняка будут бежать к границе до тех пор, пока обувь не сотрется в пыль.

Это напомнило мне о недавнем визите к Пьеру и данном сапожнику обещании, и я воскликнула:

— Совсем забыла! Это вам.

Полуобернувшись, я на ходу извлекла из фургона сапог принца.

— Что это? — подозрительно спросил Рауль.

— Подарок, — брякнула я.

А что еще было отвечать? Сапог? Это было бы слишком банально.

— Мне? — на всякий случай уточнил Рауль.

— Вам, — радостно кивнула я, чувствуя себя жутко щедрой.

Принц повертел сапог в руке, перевернул его голенищем вниз, немного потряс и отложил в сторону.

— А почему он один? — осведомился Рауль.

— Ваше высочество, вот вам самому не стыдно? — упрекнула я. — Вам от всей души делают подарок, а вы спрашиваете, почему один, а не два? Впрочем, так и быть, я подарю вам второй, где-нибудь через год. Так у вас будет стимул меня не увольнять.

— Еще пара таких подарков, и стимул появится прямо противоположный, — заметил Рауль. — Он хотя бы правый или левый?

— Не помню, — призналась я. — А что, разве это имеет значение?

— Не знаю, — задумчиво проговорил принц. — Мне кажется, правый — это как-то более уважительно.

При ближайшем рассмотрении сапог оказался левым.

— Ну понятно, — вздохнул Рауль.

— Ладно, ладно, — поспешила исправить ситуацию я. — Через год проявлю большее уважение.

— Через год ты снова подаришь мне левый, — отмахнулся принц.

То ли подтверждая эту точку зрения, то ли, напротив, ее оспаривая, лошадь пронзительно заржала, дернулась и остановилась. Мы соскочили на землю. Я принялась осматривать ноги кобылки, щурясь при слабом свете уходящего дня, и быстро обнаружила небольшую, но глубокую рану. Понять, откуда она взялась, не составило труда: рядом с тем местом, где мы остановились, посреди дороги лежала крупная острая коряга. Я залезла в фургон и вернулась к лошади с дорожной сумкой, в которой было все необходимое, чтобы обработать рану.

— Она сможет идти дальше? — спросил принц.

— Не сегодня, — ответила я. — У меня есть с собой все, что нужно, так что через несколько часов она будет в порядке. Но не прямо сейчас.

Рауль посмотрел на небо. Уже ощутимо стемнело; даже не случись ничего с лошадью, мы не успели бы выбраться из леса засветло. А уж теперь о том, чтобы добраться до города до завтра, не могло быть и речи.

— Можно заночевать здесь, — неуверенно предложила я, — а можно проверить, нет ли поблизости какой-нибудь деревни.

— В животных ты разбираешься хорошо, а вот в географии хуже, — заметил принц. — Здесь нет никакого жилья, одни леса. Так что остановимся на первом варианте.

Пришлось распрячь повозку и устроиться на ночлег в стороне от дороги. Собак я отпустила погулять, птицы расположились на низких ветвях ближайших деревьев. Я принесла из фургона старое потрепанное одеяло и расстелила его на траве; большего комфорта здесь, к сожалению, не создать. Правда, в фургоне обнаружились кремень и кресало, и я решила попробовать отыскать немного сухого мха и развести огонь, хоть и сомневалась, что из этого что-нибудь получится.