Книга Тарси, страница 41 – Валерий Афанасьев

Наемник вздрогнул, но тень удивления была мимолетной.

– Не буду отрицать, лутсорцы платили мне за информацию.

– И дали снотворное? Что ты должен был с ним делать?

– Перед наступлением лутсорцев подмешать в еду наемникам, – неохотно признался пойманный.

– Ах ты, подлый изменник! – вскипел граф Тугази. – И ты еще хочешь, чтобы мы оставили тебя в живых?

– Подождите, граф. Этот человек и в самом деле знает слишком много.

– Расскажет все, что знает!

Наемник пожал плечами. Что же такое он утаил, если за эту информацию пытается выторговать жизнь? Поди догадайся, рассказал он о своей тайне или нет, если не знаешь, о чем идет речь. Я отозвал Тугази в сторону и попытался его переубедить. Надо признаться, удалось это с большим трудом – граф кипел негодованием и не склонен был к уступкам. Минут через десять мы вернулись к допросу пленного.

– Свободу не проси, об этом не может быть и речи. Все, что можешь для себя выторговать, – это темницу вместо казни.

– Темница, конечно, не мед, но я согласен.

– Согласен он, – пробурчал Тугази. – Надо еще, чтобы мы согласились.

– Если дадите слово, что сохраните мне жизнь, расскажу все без утайки.

– Да осталось ли у тебя что рассказать?

– Осталось, Ваша Милость, уж не сомневайтесь.

– Хорошо, если расскажешь что-то действительно ценное, мы сохраним тебе жизнь.

– Вы, Ваша Светлость, человек приезжий. Пусть Его Светлость граф Тугази даст свое рыцарское слово в том, что исполнит сказанное.

– Буду я всякой швали давать свое рыцарское слово! – вскипел рыцарь.

– Граф, – урезонил его я.

– Может, он и не знает больше ничего, лишь время тянет.

– Может, и не знает. А вдруг?..

Тугази нахмурился и с полминуты молчал, но наконец решился:

– Хорошо, разбойничья твоя душа, если скажешь что-то, что я посчитаю ценным, обещаю тебе темницу вместо казни.

– Посчитаете, Ваша Светлость, могу вас в этом заверить.

– Да ты наглец!

– Я уверен, что вы цените жизнь принца.

– Что?! – взревел Тугази, схватил наемника за горло и принялся его трясти.

– Граф, вы его задушите, – я схватил рыцаря за руку и попытался его оттащить.

Вряд ли это удалось бы сделать без применения специальных приемов, но, к счастью, Тугази опомнился сам.

– Говори, мерзкая твоя душонка! – Тугази отбросил наемника в сторону.

– Вы обещали сохранить мне жизнь.

Рыцарь был похож на паровоз с закипевшим котлом.

– Слово графа Тугази нерушимо.

– На принца готовится покушение! – выпалил наемник.

– Врешь!

– Разве б я посмел? Подробностей я не знаю, знаю лишь время.

– Когда?

– Через две недели. Почти все уже подготовлено. По условному знаку я должен подсыпать снотворное в еду городской страже.

– У принца своя охрана, городская стража здесь ни при чем.

– Я знаю, но весь план лутсорцев мне неизвестен.

– Городские стражники и принц? Бред.

– Подождите, граф. Если отряд лутсорцев подойдет к городу, то он должен миновать ворота. Если стражники будут в это время спать, враги сделают это беспрепятственно.

– Отряд? Очень даже может быть, – пробурчал начальник личной охраны принца.

– Снотворное ты получил именно для этого?

– Да.

– А не побоялся, что тебе яд вместо него подсунули?

– Я ж не дурак, снотворное я проверил, подсыпал в пиво одному бродяге, – ухмыльнулся наемник.

– Чего ж ты к нам прибился, если взялся за поручение лутсорцев? – уточнил я.

– Так говорю же, через две недели дело назначено. Вот мы и решили подзаработать, да и любопытно стало, слишком уж необычный отряд набирался. Ну а когда поняли, что везем, решили, что такого случая больше не представится.

– И пустили в дело лутсорское зелье? Чем же вы стражников на воротах стали бы усыплять?

– Каких стражников? Стали бы мы ждать, если бы удалось сорвать такой куш.

– Бесчестные люди! – кипятился граф. – Даже своих нанимателей готовы предать при первой возможности.

– Что мне лутсорцы, когда здесь золота на безбедную жизнь до старости? Любой не устоял бы.

– Врешь, вражий прихвостень! – взревел граф. – Любой устоял бы. Ни один рыцарь Актии даже и подумать не может о том, чтобы нарушить слово!

– Так я не рыцарь. Был бы я рыцарем, тогда другое дело.

– Не был бы ты рыцарем! Среди рыцарей не бывает таких мерзких пиявок! – кипятился Тугази.

– Вам, благородным, легко рассуждать.

– Зарублю мерзавца! – вскричал Тугази и схватился за меч.

Наемник побледнел, он понял, что сейчас может лишиться головы.

– Пощадите, Ваша Светлость! – шпион упал на колени.

– То-то же, – остыл рыцарь. – Если бы я не обещал сохранить твою жалкую жизнь, не сносить бы тебе головы. Уведите его с глаз моих. Да сторожите как следует!

Наемника подхватили и вытащили за дверь.

– Что за мерзкий человечишка, – кипятился Тугази, – всех готов грязью измазать, чтобы своя мерзость не казалась такой уж мерзкой.

– Успокойтесь, граф, он не стоит вашего внимания.

– К сожалению, я обещал сохранить жизнь этому мерзавцу.

– Согласитесь, дело того стоило.

Тугази насупился, но вынужден был признать:

– Мы и не подумали бы расспрашивать этого предателя о покушении на Его Высочество. Надо срочно спешить в Тоитен.

– Надо спешить. Но все же я предлагаю изменить маршрут следования и сделать небольшой крюк. Отсюда есть дорога на юго-запад. По ней доберемся до соседнего села, а там свернем по направлению к Тоитену.

– Это задержит нас на пару часов.

– До покушения на принца две недели. К тому же мы еще не узнали подробности. Как наемник связывался с лутсорскими шпионами, каким должен быть условный сигнал. За дорогу вы успеете расспросить его обо всем.

– Но почему не двигаться прямо?

– Не нравится мне прямая дорога. Вы верите в предчувствия, граф?

Мое предчувствие основывалось на недавно полученных сведениях. Пару часов назад я уединился в комнате и попросил меня не беспокоить под предлогом необходимости все тщательно обдумать.

Как только дверь закрылась, я достал свою дворянскую грамоту (ту самую, что удивила Тугази необычной плотностью бумаги). Раскатав ее на столе, я приложил палец к гербовой печати. Раздался негромкий тренькающий звук, и грамота исчезла. Вместо нее на листе появилась короткая надпись: «Опознавание произведено». Она продержалась пару секунд, затем исчезла, и передо мной оказался привычный интерфейс планшетного компьютера. Почти привычный: тарси постарались привести интерфейс работы своей походной вычислительной машины в понятный для меня вид. При желании я мог бы разобраться и с их интерфейсом, язык тарси я знал, но у них совсем другая логика работы с вычислительными устройствами.