Онлайн книга «Последний выстрел»
– Спасибо, понятно, Александр Николаевич, – ведущий едва взглянул на Белова и повернулся к Каверину. – Владимир Евгеньевич, ваш первый вопрос. Каверин нахмурил свои белесые брови и, глядя поверх Сашиной головы, несколько надменно спросил: – Вот вы проповедуете идеи социальной справедливости и равенства. Скажите, а как это согласуется с вашей… с вашей, с позволения сказать, коммерческой деятельностью? На какое-то мгновение Саша растерялся. Но вовсе не из-за того, что не знал что говорить. Просто он не мог решить – кому ему отвечать. Смотреть в постную рожу Каверина у него не было ни малейшего желания, а определить работающую в данный момент камеру он не мог. В итоге он повернулся к ведущему и довольно бойко начал говорить: – За последнее десятилетие в нашей жизни многое изменилось. Мы живем в новом, демократическом обществе, в котором все зависит от тебя самого. Но нельзя забывать, что есть люди, которые умеют зарабатывать деньги, и есть те, кто не умеет. Я считаю, что государство не должно мешать первым и обеспечивать достойный уровень заработка вторым. Еще могу добавить, что мой Фонд построил две церкви – от фундамента до крестов – и полностью финансирует три благотворительные программы. Кроме этого, мы оказываем спонсорскую помощь нашим спортсменам, занимаемся вопросами организации отдыха для малоимущих семей и… – Хорошо-хорошо, спасибо, Александр Николаевич! – остановил его ведущий программы. – Это все, конечно, очень интересно, но, мне кажется, уводит нас от главной темы. Теперь ваш вопрос, прошу… Саша перевел глаза на Каверина. Тот встретил его взгляд снисходительной полуулыбкой. «Сука…» – подумал Белов. Он начал нервничать – ему не нравилось поведение ведущего, а главное – Саша был недоволен собой, своим первым ответом, каким-то суетливым и многословным, словно он в чем-то оправдывался… – У меня к Владимиру Евгеньевичу личный вопрос, – твердо, даже, пожалуй, жестко произнес Белов. – Скажите, по какой причине вы покинули службу в органах? – Хороший вопрос, – важно кивнул Каверин. – Да, за восемь лет службы в милиции мне удалось сделать немало, но, к сожалению, не все, что хотелось бы. Остались на свободе и даже, как видим, процветают те, кто должен сидеть за решеткой. – Вы не ответили на мой вопрос, – упрямо покачал головой Белов. – Из-за чего вы ушли со службы, уважаемый? И как у вас лично обстоят отношения с законом? – Ну уж если мой оппонент завел речь о законе, – театрально развел руками Каверин, – то пусть расскажет о той стороне его деятельности, которая, мягко говоря, не согласуется ни с гражданским, ни с уголовным правом. Белова было уже не остановить, он завелся и наступал, давил, пер напролом: – Я готов поделиться с вами, – нервно прищурившись, отвечал Саша, – но только в обмен на информацию, например, о том, как вы оказались в Чечне и на чьей стороне принимали участие в боевых действиях?!.. Ведущий видел, что обстановка в студии накаляется и неумолимо выходит из-под его контроля. Он навалился на стол между спорящими и успокаивающе поднял руки. – Господа, господа, прошу соблюдать корректный тон диалога! – взмолился он. Соперники замолчали. На мгновение в студии повисла напряженная тишина. После крохотной паузы ведущий кивнул Каверину. – В отличие от господина Белова, я готов аргументировать каждое свое слово, – ледяным голосом отчеканил Каверин. – Я утверждаю, что он возглавляет организованное преступное сообщество, члены которого в данный момент находятся здесь, в студии. Сам господин Белов в свое время находился под следствием по обвинению в убийстве, но совершенно случайно сумел ускользнуть от правосудия. Белов усмехнулся: – Я хочу пояснить вам, Максим, и всем телезрителям, что сейчас господин Каверин цитирует свою листовку – «Братва рвется к власти», да? – которую, кстати, они сами же с целью провокации выкрали и сожгли! Каверин демонстративно рассмеялся, снова развел руками и, поигрывая желваками на скулах, спросил: – Максим, позвольте мне в качестве следующего вопроса продемонстрировать избирателям небольшой видеоряд, который снимет все неясности в отношении моего оппонента. – Да, пожалуйста, это не противоречит нашему регламенту, – поспешно согласился ведущий. Похоже, он был предупрежден о видеозаписи. «Ну вот я тебя и расколол, Володенька! – подумал вмиг ставший совершенно спокойным Белов. – Теперь главное, чтобы Антоха не подкачал…» Наверху, в аппаратной, режиссер быстро скомандовал: – Лена, заставку. Девушка за пультом тут же что-то переключила, и внизу, на студийном мониторе появилась эмблема Центризбиркома. – Кассету давайте, – протянула руку она. Вадим шагнул вперед, торопливо вынул из футляра кассету и передал ее девушке. – Хиросима!.. – ехидно подмигнул он невозмутимым Гудвинам. Вставив кассету, девушка нажала кнопку «Play». На ее рабочем мониторе появились смеющиеся Фил, Космос и Белов. Она остановила запись и кивнула режиссеру: – Готово. Тот наклонился к микрофону. – Внимание, включаю запись, – прогремел в студии его голос. Торжествующе взглянув на Сашу, Каверин повернулся к студийному монитору. Заставка Центризбиркома исчезла и… На экране монитора лысый гробовщик почтительно склонился над рукой надменного Дона Корлеоне в исполнении Марлона Брандо. – Прошу вас, станьте моим другом, дон, – раздался в студии гнусавый голос переводчика-синхрониста. В телестудии раздались неуверенные смешки. Победная улыбка медленно сползла с лица Каверина, он ровным счетом ничего не понимал. Саша, напротив, улыбался с самым что ни на есть довольным видом. Операторы побросали камеры и с веселым недоумением смотрели «Крестного отца». Один повернулся к другому и покрутил пальцем у виска. В аппаратной подскочивший к пульту режиссер, вытаращив глаза, вопил на несчастную девчушку: – Ленка, едрена мать, что там у тебя?!.. С другой стороны на нее с остервенением орал Вадим: – Быстро выключай, дура! Обалдела?! Чуть не плача, совершенно растерявшаяся девушка нажимала то на одни, то на другие кнопки. У нее на рабочем мониторе вовсю шла драка с участием Фила, Космоса и сидящего внизу Белова. |