Онлайн книга «Последний выстрел»
Грязная жижа заливалась в обувь, потом поднялась до щиколоток, чем глубже они зарывались в землю, тем выше поднималась ледяная грязь. Но никому из троицы холодно не было, наоборот – с них градом катился пот. О том, что они, вероятней всего, копают себе могилу, никто старался не думать. Всем троим хотелось верить, что все это – не всерьез, что их просто старательно пугают с какой-то непонятной и странной целью. Бойцы на гребне лощины сбились в кружок и, коротая время, неторопливо покуривали. Минут через сорок землекопы начали сдавать. Запыхавшийся Пчела сорвал с шеи шелковый бирюзовый галстук от Версаче, вытер им мокрое лицо и швырнул ставшую ненужной вещицу себе под ноги – в грязь. Мокрый от пота Шмидт то умывался снегом, то совал его пригоршнями в рот. Все чаще останавливался быстро уставший Космос, он опирался на лопату и бросал полные ненависти взгляды на своих мучителей. То, что пленники выдохлись, заметил и начальник конвоиров. А глубина ямы, между тем, едва достигла груди копавших. – А ты говорил – два метра, – обратился офицер к соседу, кивнув в сторону ямы. – До ночи провозились бы. Он взглянул на часы, отшвырнул в сторону окурок и решительно повернулся к лощине. – Эй! – крикнул он пленникам. – Ну все, хватит!.. Парни в яме выпрямились и испуганно переглянулись. – Лопаты наверх, – холодно скомандовал офицер. – Командир, вы что, серьезно?.. – дрожащим голосом спросил Пчела. – Да нет, мы шутим, – мрачно хмыкнул старший и раздраженно прикрикнул: – Давай лопаты, ну!.. Бойцы вслед за своим командиром побросали окурки и выстроились по краю лощины. Побледневший Космос медленно положил лопату на край ямы. Чуть помедлив, то же самое сделали Пчела и Шмидт. – Мужики, вы что, вы что?!.. Ну шуганули, и все… Ну хватит, мы поняли… – взмолился Пчела. – Мы все уже поняли… Космоса внезапно начала бить крупная дрожь. Он опустил голову и до боли сцепил зубы. Шмидт исподлобья буравил взглядом прорезь маски на лице офицера. Вдруг Пчела не выдержал и, оскальзываясь, полез из ямы наружу – прямо на конвоиров. Бойцы тут же вскинули автоматы. Шмидт схватил Пчелу за шиворот и сдернул обратно: – Витя, куда?! Они же на полном серьезе!.. – Приготовились! – скомандовал старший. Стволы автоматов поднялись и нацелились на стоящих в яме. Над лощиной нависла вязкая, тягостная тишина. Ветер стих, птицы улетели – в лесу не было слышно ни шороха. – Это ж беспредел, вообще… – прошептал Пчела побелевшими губами. – Братка, ты меня прости, если что не так было… – глухо произнес Космос. Он нащупал руку друга и крепко стиснул ее в своей. Пчела вцепился в его ладонь обеими руками и. зажмурившись, уткнулся лицом в его плечо. Его колотило, как в лихорадке… Космос быстро перекрестился, поднял глаза к небу и торопливо зашептал молитву… Шмидт беззвучно выматерился. Он как завороженный смотрел остановившимся взглядом в черную точку ствола автомата ближайшего к нему бойца… Сверху раздалось короткое: – Огонь. И тут же лесную тишину вспорол оглушительный треск автоматных очередей. Яростно трясясь в руках бойцов, «калаши» поливали лощину свинцом, в снег сыпались горячие гильзы, а над камышом потянулся сизый дымок пороховой гари. Окаменев от ужаса, Пчела, Космос и Шмидт ежесекундно ждали своей пули. Казалось, этому кошмару не будет конца, и никто из троих уже не мог понять – жив он еще или уже нет… Вдруг стрельба стихла. Офицер отвернулся от лощины и, махнув рукой бойцам, направился к дороге. – Ну все, поехали, – небрежно бросил он. – Лопаты возьмите. В полной прострации полуживые от страха пленники смотрели, как вниз спустился шустрый парнишка, подхватил лопаты и быстро полез наверх – догонять своих товарищей. По лесу еще гуляло гулкое эхо от выстрелов, а на краю лощинки уже не было ни души… Космос и Пчела подняли свои руки – их пальцы переплелись в мертвой хватке и разцепить их они не могли. Оба молчали, только тяжело, с присвистом дышали. А побелевший Шмидт издал какой-то странный звук – то ли вздох, то ли всхлип. Космос медленно оглянулся – несколько метров голого кустарника позади было срезано словно бритвой вровень с их головами. Они приходили в себя долго, почти столько же, сколько копали себе могилу. Поначалу сидели на снегу, избегая смотреть друг другу в глаза, и молчали. Почему-то казалось: стоит только подняться наверх – и их снова встретят автоматные очереди. Да и сил идти куда-то у них просто не было. Но вскоре дал себя знать холод. Насквозь мокрые от пота и болотной жижи, друзья начали замерзать. Первым встал Шмидт. – Ребята, надо идти… – негромко сказал он. Космос и Пчела переглянулись и тяжело поднялись на ноги. Нахохлившись и поеживаясь, троица гуськом потянулась по следам своих мучителей. Страх постепенно отпускал их, они начали переговариваться, причем главное, что их занимало, было не то, кто и почему учинил над ними эту издевательскую экзекуцию, а то, как выбраться из леса и доехать до Москвы. Лесной проселок вывел измученных парней на пустынную загородную дорогу. Голосовать отправили Космоса – как наимение пострадавшего внешне (и лицо у него было почти целым, и, главное, на его черном пальто болотная жижа была не так заметна). Он вышел на асфальт и стал ждать. Вскоре вдалеке показалась машина. Космос шагнул вперед и поднял руку. Старый оранжевый «Москвич» заморгал поворотником и, притормаживая, стал прижиматься к обочине. Но тут, видя, что машина останавливается, из кустов на дорогу вылезли грязные и оборванные Пчела со Шмидтом. «Москвич», испуганно вильнув в сторону, прибавил ходу и пролетел мимо. – Куда, козел?!.. – Космос пнул ногой вслед удалявшемуся «Москвичу» и с досадой повернулся к поднявшимся на дорогу друзьям. – Ну, а вы-то что выползли, урюки?! Пчела со Шмидтом промолчали. Космос махнул на них рукой и оглянулся на пустую трассу. Оторванный рукав пальто Пчелы в очередной раз сполз вниз и упал на землю. Хозяин поднял его и задумчиво покрутил в руках: – Слышь, Кос, как считаешь – его реально пришить, а? |