Книга Мистерия мести, страница 20 – Вадим Панов

Телефон отыскался именно там, где и ожидалось: в пиджаке, вместе с бумажником и ключами от машины — зачем я их с собой брал? Неужели собирался кататься по ночной Москве? Переложив всё это богатство в борсетку — по случаю дневной жары пиджак останется дома, — я принял решение отправиться в ближайшее кафе на завтрак, но был остановлен звонком с неизвестного номера.

— Да?

— Это Алексей Торопов, помните меня?

Бывший кикбоксёр, морской пехотинец, частный охранник и телохранитель.

— Помню, конечно.

Я понял, что звонит мне многократно «бывший» громила не просто так, но постарался не выдать своей заинтересованности, ответив предельно легко, даже небрежно.

— Я собираюсь уехать.

— В отпуск?

— Не прикидывайся тупым и не делай вид, что тебе всё равно, — грубо велел Торопов. — Я всё рассчитал.

Ну да, именно так говорил главный инженер Фукусимы.

— Что тебе нужно?

Вопрос я задал исключительно из вежливости, поскольку ответ знал заранее.

— Много денег, тупица, — хмыкнул бывший кикбоксёр. — Я планирую лечь на дно. В Москве больше не появлюсь и директора не увижу.

— Он тебя найдёт.

— Пусть попробует. — Не знаю, насколько точно он всё рассчитал, но в силах своих Алексей был уверен.

— Это мой единственный способ резко срубить много баб-ла, и я не отступлю.

— Сколько хочешь?

— Двести тысяч.

— За что?

— Я назову имя настоящей подруги Тины, той, с которой она зависала в «Переплетении» и устраивала оргии.

— И за такую мелочь ты хочешь двести тысяч?

— Эта мелочь очень важна для расследования, без неё ты ничего не узнаешь. А директор, как я понял, совсем с катушек соскочил от горя. Тебе он пообещал полмиллиона, значит, и мне заплатит. — Пауза. — Отыщи деньги до вечера.

Короткие гудки.

Я положил мобильник в карман джинсов и почесал в затылке.

— С уважением отношусь к парням, умеющим отделять работу и личную жизнь.

— Обижаешься на них?

— Ни в коем случае. — Она легко прикоснулась к моей руке. — Я всё понимаю.

Однако электрического разряда вроде того, что пронзал меня вчера, не вызвала. Просто прикоснулась.

— Спасибо.

Этот короткий, но насыщенный смыслами диалог состоялся после того, как я поцеловал Миру при встрече. Поцеловал в щёчку, очень аккуратно и очень по-дружески. Не продемонстрировав ни единого следа вчерашней страсти. Помните, я рассказывал, что твёрдо знаю пределы? Так вот: я их знаю. И даже красивая женщина рядом не заставит меня забыть о деле. Или рассказать больше, чем нужно.

— Почему ты попросил меня приехать сюда? — Мира без особого восторга оглядела старый дом на Новокузнецкой, возле которого я назначил наше отнюдь не романтическое свидание.

«Интересно, родинка на виске не мешает ей носить солнцезащитные очки?»

— Что мы тут делаем?

Врать симпатичному следователю, на которого у меня были определенные виды, я не стал и ответил честно:

— Хочу незаконно проникнуть в одну из квартир и надеюсь на твою помощь.

— Шутишь?

Однако Мира не отпрянула, не возмутилась, не издала восклицания, а среагировала достаточно буднично. Как будто услышала заурядное предложение и отказывается исключительно для порядка. Только потому, что ни одна приличная женщина не может согласиться сразу.

— Нет, не шучу.

— Собираешься кого-то ограбить?

— Владелец квартиры давно умер, но наследники до сих пор не объявились. Квартира стоит опечатанная, и я хочу посмотреть, что в ней.

— Как звали владельца?

— Винсент Борисович Шарге. Если не ошибаюсь, он был скульптором.

— Странное имя.

— Немецкое, кажется.

— Может быть…

За разговором мы подошли к подъезду, однако входить в него Мира не спешила. Услышав имя умершего скульптора, она вообще перестала спешить, помрачнела, и мне оставалось лишь догадываться о причине столь разительной перемены настроения.

— Зачем тебе в квартиру? Как Шальке связан со смертью Тины?

Она всё-таки молодец: не только красавица, но и умница. Откуда только СК берёт такие сокровища? Почему эти сокровища не идут работать в низкооплачиваемые секретарши к честным и скромным частным детективам?

— Не Шальке, а Шарге. «Шальке» — это немецкий футбольный клуб.

— Плевать!

Она ждала ответа, и я не стал мучить красавицу. В конце концов, это неприлично.

— У Винсента Шарге был сын Рудольф.

— Имя на чердаке!

— Совершенно верно, — подтвердил я. Скромно, но с заслуженной гордостью.

— Имя ты увидел вчера, а сегодня уже идёшь по следу…

Если вы думаете, что Мира посмотрела на меня с уважительным обожанием, то вы ошибаетесь. Скорее взгляд был оценивающим.

— Совершенно верно, — повторил я с удвоенной порцией заслуженной гордости.

— Ты хорош.

— Мне за это деньги платят.

Квартира Шарге находилась под самой крышей, мы вышли из лифта и остановились на площадке, задумчиво изучая мощную металлическую дверь.

— Так ты поможешь?

А вот теперь я уловил в голосе Миры настоящее сомнение: она не знала, что делать.

— Ты понимаешь, что просишь меня совершить должностное преступление?

Плевать ей на преступление, она просто не хочет входить в квартиру. Или впускать в неё меня!

Однако вслух я произнёс другое. Выдал очередную удачную шутку:

— Родина тебя не забудет.

Вы удивитесь, но Мира даже не улыбнулась. Наверное, не расслышала.

— Родина пусть помнит, — негромко произнесла она, продолжая рассматривать дверь. — Главное, чтобы люди забыли.

— Какие?

— Которые об этом преступлении узнают. Следователь отчего-то потерял уверенность, и я решил помочь в её возвращении.

— Я прихватил отмычки.

И продемонстрировал походный набор замысловатых приспособлений, который мне раздобыл Байконурыч. Я знал, что профессионал оценит.

— Отличная коллекция, — со вздохом произнесла Мира.

— Одна из лучших в Москве.

— Согласна. — Она выбрала правильную отмычку, ловко вставила её в нижний замок, на мгновение загородилась от меня спиной и почти сразу распахнула дверь: — Входи.

— А верхний замок?