Книга Ведущий в погибель, страница 179 – Надежда Попова

– Графиня фон Рихтхофен снова снимает половину этажа, – предположил он, не дав растерянному хозяину сказать ни слова. – Верно?

– Да, майстер… – начал владелец, и Курт кивнул наверх:

– Вторая половина свободна?

– Свободна, майстер инквизитор, – напряженно подтвердил тот.

– Отлично, – удовлетворенно кивнул он. – В таком случае – ее займу я.

– Что, простите? – оторопело обронил хозяин и, спохватившись, поправился: – В том смысле… Сколько комнат?

– Все. Ну, – подбодрил Курт, когда тот замялся, – не стесняйтесь. Задайте вопрос, который вертится у вас на языке – могу ли я себе это позволить. А впрочем, не надо, я отвечу сразу. Разумеется, не могу. Счет за услуги перешлите Вильгельму Штюбингу. Вы наверняка его знаете, это член вашего городского совета.

– А господину Штюбингу известно об этом? – осторожно уточнил владелец, и Курт усмехнулся:

– Господин Штюбинг как член рата должен знать, чем карается невозвращение долгов, посему проблем с оплатой не возникнет, уж поверьте… Я поднимусь переодеться, а когда вернусь через час-другой, эта моя одежда должна быть отчищена. Надеюсь, к тому времени будет готов также и обед.

Обед готов был, и, судя по тому, что владелец ни словом более не обмолвился о деньгах, господин ратман о своем долге не забыл. От обеда, однако, майстер инквизитор отказался, повергши хозяина в состояние оскорбленного stupor’а; приготовленная снедь расточала дивные ароматы, однако сейчас, навестив фон Вегерхофа и убедившись, что голубь со срочным вызовом представителей Конгрегации отправлен еще вчера, голода Курт не испытывал. Стриг, как обычно, был застигнут за поглощением очередного кулинарного изыска, коим, как обычно, попотчевал и своего гостя. Обсуждать произошедшее в замке тот явно не желал, всячески обходя тему и уводя разговор, когда эти события поминал гость, и Курт оставил свои попытки, поведению фон Вегерхофа, в общем, не удивившись.

Задерживаться в «Моргенроте» он не стал – оставив бо́льшую часть вещей в одной из огромных, как дворцовая площадь, комнат, с изрядно полегчавшей сумкой Курт вновь направился к ратуше, проделав обратный путь под все тем же дождем из разнокалиберных взглядов разношерстной толпы. У самого магистратского прибежища толпа была куда реже, зеваки с переменным успехом маскировались под всего лишь прохожих, и человека, который уверенно зашагал прямо к нему, Курт выделил из этого скопища сразу, остановившись и подождав, пока приблизится молодой парень при оружии, в узнаваемом за милю сером плаще тевтонского оруженосца поверх кольчуги.

– Майстер инквизитор Курт Гессе? – уточнил тот, поприветствовав, и, получив подтверждение, пояснил: – Я послан к вам, чтобы передать просьбу моего господина. Он хотел бы с вами встретиться, для чего просит вас, если возможно, прийти в гостиницу, где он остановился.

– Доходчиво, – кивнул он, – однако мне хотелось бы знать, для чего и о чем пойдет разговор. Я, видите ли, в эти дни человек довольно занятой.

– Разговор имеет отношение к вашему делу… Простите, но это все. Сам я ничего не знаю, а большего мне сказано не было, лишь это.

– Имя этого рыцаря, – потребовал Курт. – Я не хотел бы идти неведомо куда неведомо к кому; при моей должности это обыкновенно ничем хорошим не кончается.

– Разумеется, – согласился оруженосец несколько торопливо, – это моя оплошность, майстер инквизитор. Его имя Раймунд фон Зиккинген. Он готов явиться и сюда, если вы не пожелаете прийти к нему на встречу, но полагает, что и ему, и вам, и делу более будет на пользу, если вы примете его предложение. Мне велено возвратиться с ответом, посему, если вам нужно время, чтобы подумать…

– Нет, мне не надо думать, – не дослушав, возразил Курт уверенно. – Как называется его гостиница?

– «Лиса и Гусь», – отозвался посланец, и он невольно усмехнулся:

– Хм, зато честно… Я приду. Когда и к которому часу?

– Это было велено оставить на ваше усмотрение, майстер инквизитор, мой господин готов принять любое ваше предложение.

– Тогда сегодня, пока я еще не погряз в делах совершенно и могу найти на это время. Через два часа.

– Я передам, – кивнул оруженосец, чуть склонив голову и отступив. – Он спустится к вам в трапезный зал, майстер инквизитор.

– Это скверная идея, – поморщился шарфюрер, которому было велено искать некоего Раймунда фон Зиккингена в случае, если Курт не вернется в ратушу. – Идея пакостная и пахнущая дурно.

– Красноречиво, – отметил он. – Однако сомневаюсь, что мне что-то угрожает. Такие встречи в моей практике уже происходили: как правило, с них я возвращаюсь с важной информацией, каковую иначе получить невозможно. Попросту некоторые люди не желают оглашать свое причастие к некоторым делам.

– Наверняка потому, что тогда им легче будет скрыться, бросив за столом в трактире ваш труп.

– А для вас, Келлер, – усмехнулся Курт, – все делятся лишь на два вида? На тех, кто служит в Конгрегации, и тех, кто желает ей немедленной погибели?

– Или медленной. Еще хуже. Оружие возьмите.

– Непременно.

– Ваш меч, кстати сказать, – уже вслед добавил Келлер, и Курт остановился, обернувшись. – Сегодня мой парень прибыл с первым отчетом по обыску замка; они нашли ваш меч в одной из комнат.

– Уверены, что мой?

– Герб на навершии рукояти – три пучка ивовых розог на зеленом поле, крест в верхнем правом углу…

– Мой, – согласился Курт. – Спасибо.

– Судя по всему, кинжалы, висящие на его гарде, также ваши. Можете забрать, оружие я сложил в комнате, которую вы заняли.

– Кстати, занял я также пол-этажа в одной из местных гостиниц, – упомянул Курт, уже уходя к лестнице. – «Моргенрот». Если меня долго не будет здесь, прежде чем поднимать панику и крошить ульмцев в капусту, удостоверьтесь, что я не сплю на мягкой постели в удобной тихой комнате.

– По соседству с той графинькой? – усмехнулся Келлер, и он строго возразил:

– По соседству с пострадавшей.

– Ну-ну, – хмыкнул шарфюрер, тут же посерьезнев. – Парни спрашивают – что трупы в замке? Через денек начнут попахивать.

– Закопать, – распорядился Курт. – Личные вещи сложить в отдельной комнате, если что важное и необычное – галопом ко мне посыльного. А сами тела – зарыть. Позовите на подмогу местного священника, пусть освятит землю где-нибудь в стороне от города…

– А как же ваши четки?

– Позовите местного священника, – повторил он настоятельно. – Пусть он потом разнесет слухи о количестве зверски убитых.

– Создаете себе славу мясника?

– Не помешает. Закопайте и прибейте сверху массивным крестом. Стригов, ясное дело, надо сжечь, для чего следует провезти их через Ульм, и чтобы на самой многолюдной улице с тел случайно сползло покрывало. Пускай полюбуются. Дрова, масла́ и прочее для дальнейшего уничтожения тел обеспечит магистрат; я договорюсь.