Книга У Адских Врат, страница 12 – Итан Блэк

— Ему нравились пираты, — говорит сестра. — Вы знаете, что капитан Кидд действительно спрятал клад на Лонг-Айленде? Мне Колин рассказывал. Когда мы были детьми, он бродил по пляжу Джонс-бич и искал золотые дублоны. Вот дурачок. Вокруг десять тысяч купальщиков, а Колин верил, что если хорошенько приглядится, то разглядит что-то блестящее.

«Слезай с этой темы».

Коп говорит:

— Можно спросить? Если он неряха, кто убирается в квартире?

Бродяга резко выпрямляется.

— А что? — спрашивает сестра.

— Ну, здесь везде пыль: на телевизоре, на полках, на полу. Но вот тут книжные полки протерты?

— Наверное, он сам вытер, — говорит сестра.

У наблюдателя пропадает аппетит.

— Наверное. — Судя по тону копа, у него, вероятно, возникла другая, более правдоподобная версия.

Шаги удаляются, и наблюдатель решает, что Воорт сейчас в ванной. Слышен скрип открывающегося шкафчика и звяканье: коп перебирает аптечку покойного таксиста: зовиракс, противогрибковый крем, пена для бритья «Барбасол», парацетамол. Потом шаги переходят в спальню, и в наушнике снова появляется звук. Кажется, будто Воорт рычит как целая бронетанковая дивизия.

— Ребекка, вы разрешите мне заглянуть в комод и письменный стол Колина?

— Если хотите. Только зачем?

— Может быть, я получу представление о том, куда ваш брат ходил, с кем разговаривал. Может, он вел ежедневник или делал какие-то заметки.

«Ничего такого, гадина. Я проверял».

— Колина все любили.

Судя по звукам, коп роется в комоде.

«В этой комнате ничего для тебя нет», — думает наблюдатель, но теперь он слегка взмок.

— А что такого особенного в этих ботинках? — удивляется женщина.

«Ой-ой».

— У кого-нибудь еще есть ключи от этой квартиры? — спрашивает коп.

— По-моему, нет, детектив.

— Сюда в последнее время приходили какие-нибудь рабочие? Электрик? Водопроводчик?

«Черт-черт-черт-черт…»

— В июле морили тараканов.

Наблюдатель вскакивает, когда снова слышит голос женщины:

— А с кроватью что?

«Что ты такое делаешь с этой гребаной кроватью?»

— Ну, Ребекка, видите, как простыня подоткнута между матрацем и пружинами вот здесь в углу?

— Колин никогда не заправлял постель.

— Верно. Возможно, это пустяки, но смотрите, что получается, если простыню вытащить. Она висит свободно, видите? А если матрац приподнять, то угол простыни оказывается под ним. И если потом матрац опустить, простыня так там и останется.

— И что? — не понимает женщина.

Этот коп слишком умен. И похоже, все выходит из-под контроля, потому что перед домом останавливается фургон химчистки. Наблюдатель взволнованно смотрит на пластиковый пакет на плече курьера — внутри, судя по форме, спортивная куртка. Через наушник он слышит, как звонит дверной звонок.

«Закон Мерфи в действии?»

Женщина забирает у курьера куртку.

И разумеется, белобрысый коп спрашивает (тут даже полный идиот спросил бы):

— Это одежда Колина?

И разумеется, мисс Сотрудничество отвечает:

— Нет, я не против, чтобы вы проверили карманы. — И дальше: — Эй, да здесь внутри листок бумаги! Список!

Наблюдатель вытаскивает сотовый телефон. Пальцы дрожат.

— Ханна. Мэри Энн, — читает Воорт. — Это подружки Колина?

— Это не женщины. Это затонувшие корабли.

Наблюдатель набирает на мобильнике номер Леона Бока.

— Ох, — вздыхает женщина, — Колин искал свой дурацкий клад.

— Клад? — повторяет коп.

— Бок, — отзывается голос с неуловимым акцентом.

— Вы-то знаете. «Гусар», — говорит копу сестра.

— Нет, не знаю, — отвечает коп.

— Перезвоню позже. Я должен слушать, — шипит разъяренный наблюдатель.

— О, Колин столько болтал об этом корабле, что мне казалось, о нем знают все, — раздается в наушнике голос Ребекки Минс. — «Гусар», британский корабль, который затонул в Нью-Йорке двести лет назад. По словам Колина, на нем везли драгоценные камни или серебро. Я перестала обращать внимание на эту чепуху лет двадцать назад. Колин помешан на кладах. Капитан Кидд. Капитан Блэк… Пожалуйста, детектив, поймите. Мой брат мог смотреть «Остров сокровищ» двадцать раз подряд, и ему не надоедало. Он любил морские истории, любил читать о пиратах. Таксист, живущий в мире фантазий. Я любила его, но это был большой ребенок.

— Все равно, расскажите мне еще о «Гусаре», — просит Воорт.

В наушнике слышно, как сестра вздыхает.

— Зачем? Это все полная чушь, — говорит женщина. — Клад в Нью-Йорке? Я говорила ему: «Ну хватит уже. Ну подумай, если клад и был, его ведь нашли бы еще сто лет назад!» Колин все время ездит на Манхэттен, в ту специальную библиотеку. Или останавливает дождливой ночью машину и высматривает места, где, как ему кажется, «Гусар» затонул. О Боже! Вот что произошло. Уверена, он подошел слишком близко к краю и свалился. Или там его ограбили. В Хантс-Пойнт или в Астории.

Наблюдатель стонет.

Женщина говорит Воорту:

— Пару раз Колин даже пытался собрать деньги, чтобы найти корабль. Писал Дональду Трампу, Теду Тернеру. Разумеется, они так и не ответили. Он писал настоящим охотникам за кладами, вроде Мела Фишера из Ки-Уэст, — предлагал свои услуги. Но Колин даже плавать не умел. Такими вещами занимаются настоящие ныряльщики, а не таксисты. Поэтому для Колина это стало навязчивой идеей. Решил, что если не найдет этот корабль, то вообще ничего никогда не найдет. Ему пришлось бы признать, что он — просто толстяк, так и не закончивший школу. Я его люблю, но таким он и был.

— А где эта специальная библиотека на Манхэттене? — спрашивает Воорт.

Женщина начинает говорить быстрее, словно спорит с братом или пытается отгородиться от настоящего, погрузившись в прошлое.

— Я всегда говорила: «Колин, пролив Ист-Ривер узкий. Вряд ли корабль шел к океану. Каждый день через Адские Врата проходят корабли с гидролокаторами. Буксиры. Яхты. За несколько веков течение уже вынесло бы все ценное на берег. Полиция постоянно посылает ныряльщиков». Я уговаривала его пойти в вечернюю школу, юридическую школу, любую школу. Но Колин говорил: «Нет, „Гусар“ там. Я соберу деньги. Найду его. Мы разбогатеем. Увидишь».

— Похоже, он очень увлекся, — замечает Воорт.

«Как и ты», — думает наблюдатель, уже совершенно мокрый от пота.

Голос женщины становится тише, слышны всхлипывания. Она громко плачет. До нее наконец дошло. Когда наблюдатель вновь набирает номер Бока, она говорит Воорту: