Книга Шерлок Холмс и Золотая Птица, страница 32 – Фрэнк Томас

— У меня есть соображения о том, как прибрать ее к рукам.

— Я представляю интересы законного владельца. Если это необходимо, я могу получить ордер на обыск.

— Вы зря тратите время, Холмс. Когда я загнал в угол зерновой рынок Канады, три государства не смогли остановить меня. Если я захочу иметь эту золотую статуэтку, я ее получу, это факт.

Разговор, несомненно, заинтересовал Селкирка. Он выпрямился в своем кресле и словно помолодел.

— А вы хотите ее иметь?

— Я заинтригован. Но не из-за ее ценности.

Холмс полузакрыл глаза и задумчиво произнес:

— Из-за того, что кто-то еще так настойчиво стремится завладеть ею.

Селкирк восхищенно захихикал:

— Вы действительно разбираетесь в этом деле. Разумеется, вы правы.

— Азиат, — скорее утвердительно, чем вопросительно, произнес Холмс.

— Проклятый бандит! — Старик напрягся и его тонкие губы скривились в пугающей гримасе. — Как странно, что, несмотря на болтовню благочестивых церковников, именно ненависть может заставить кровь бежать быстрее, хотя бы и на короткое время. Но я не испытываю ненависти к этому китайцу. Это ревность, джентльмены, поскольку он стал более крупным мошенником, чем я. Точнее, чем был я, — добавил он с сожалением. — В любом случае вы правы.

Я понял, что Холмс решил перейти в наступление. Взаимное прощупывание окончилось.

— Позвольте мне кое в чем разобраться, — сказал мой друг. — Китаец охотится за Золотой Птицей, и вы не знаете почему?

Селкирк быстро кивнул, лукаво глядя на Холмса, как бы ожидая новых откровений знаменитого мастера дедукции и бросая ему вызов.

Поведение старого финансиста ни в малейшей степени не смутило Холмса. Он продолжал:

— Азиат обнаружил Птицу в Стамбуле и послал за ней своих людей. По вполне понятным причинам вы послали вслед за ними Гридли.

Язвительность финансиста исчезла, его глаза засветились от удовольствия.

— Я уважаю людей, которые не тратят времени на бесполезные вопросы, мистер Холмс. Но мало кому удавалось узнать о моих поступках. Как вы догадались о моем шаге?

— Вы сами сказали об этом. Вы говорили, что Птица не представляет большой ценности — по крайней мере такой, которая могла бы возбудить ваш интерес. Очевидно, вы узнали, что ваш восточный соперник охотится за скульптурой. Вы, конечно, почувствовали, что он знает что-то, неизвестное вам, и присоединились к охоте.

Селкирк удовлетворенно кивнул:

— Вы правы. Мне кажется, мистер Холмс, что нам стоит заключить сделку, поскольку вы можете оказаться мне полезным. Скажите, что вы хотите узнать. Если я пожелаю ответить, я скажу правду.

Это неожиданное предложение, похоже, нисколько не удивило Холмса. Он приступил к делу со своей обычной методичностью.

— Вы не знаете, что заставляет азиата преследовать Золотую Птицу, но не могли бы вы отважиться на догадку?

Миллионер отрицательно покачал головой.

— Знакомо ли вам имя Васил Д`Англас?

— Специалист по редким металлам, живущий в Берлине. Очень искусен. Я знаю, что он купил Птицу у торговца в Стамбуле. Насколько мне известно, он не коллекционер.

— Возможно, то, что он коллекционирует, находится вне сферы ваших интересов, — сухо сказал Холмс. — Он сообщил, что страсть к Птице охватила его семью и его самого.

Селкирк пожал плечами, давая понять, что готов принять такое объяснение, и Холмс переключился на другую тему:

— Мне показалась интересной история этого предмета. В течение веков сохранялись сведения о существовании Птицы.

— Золото всегда вызывало уважение. Начиная с могил скифских вождей и кончая нью-йоркской Ист-Ривер, — возразил Селкирк.

Видя, что я снова не понимаю, о чем идет речь, старик пояснил:

— Там утонул британский фрегат, доктор. Он перевозил деньги для британской армии во время войны за независимость в колониях. Было много попыток добраться до затонувшего золота. Но, увы, течения оказались сильнее искателей. Я привел лишь один пример. Но золото вечно притягивает к себе людей. Если говорить о Птице, следует учесть саму работу. Это подлинный шедевр, и я не отказался бы иметь его в своей коллекции, хотя едва ли стану предпринимать для этого решительные шаги.

— И все же… есть люди, которые предпринимали их, и даже до азиата.

Холмс встал и уставился на огонь в огромном камине. Возможно, поэтому он не заметил неожиданную перемену в птичьих глазах финансиста. Губы Селкирка на мгновение раскрылись, как если бы с них был готов сорваться вопрос, но старик сдержал себя. Тишина, воцарившаяся в гигантском зале, нарушалась только потрескиванием пламени, которое бросало на стены пляшущие тени. Холмс принялся перечислять факты, словно повторение их вслух позволяло ему исследовать их с большей аккуратностью и отыскать слабое место или противоречие. Его мозг лихорадочно искал в событиях скрытую правду.

— Ваш человек — Гридли — прибыл в Стамбул на день позже азиата. Но он (или вы) догадался, что статуэтка поплывет в Англию на «Звезде Азии». Когда китайский моряк прибыл в Лондон со статуэткой, спрятанной внутри Будды, ваши наемники, члены шайки Доусона, забрали у него Птицу. Разочарованный Чу Санфу приказал своим людям напасть на логово Доусона, клуб «Нонпарель». Но Гридли опередил их, заплатил Доусону за работу и успешно скрылся. Таким образом, все указывает на то, что Золотая Птица у вас, мистер Селкирк.

Холмс отвернулся от огня и спокойно посмотрел на финансиста.

Селкирк снова продемонстрировал мертвенный оскал своей улыбки и восхищенно кивнул, выражая удовлетворение или, может быть, благодарность.

— Все лучше и лучше. Честно говоря, мистер Холмс, вы действительно изумляете меня; и вы, конечно, не в первый раз слышите такие слова. Вы восстановили цепочку событий, которая, безусловно, согласуется с находящимися в вашем распоряжении фактами. Ваша версия подходит к информации, которой вы владеете, как сшитая на заказ перчатка — к руке красавицы. Я не только согласен со всем, что вы сказали, но и готов использовать ваши логические построения в качестве основы для дальнейшей работы. Обязательно. Но вы, кажется, упомянули о других людях, которые с необыкновенным упорством гонялись за Птицей?

Холмс мягко улыбнулся: