Книга Ночь с незнакомцем, страница 6 – Кэтрин Манн

Вот и с ней приключилось. И ведь не сказать, что она не знала, чем все закончится. Кое-какой опыт общения с мужчинами у нее есть. Но почему же, когда он несколько минут назад просто держал ее в своих объятиях, она чувствовала себя так, словно нашла свое место в жизни?

— Спасибо еще раз, но мне нужно привести себя в порядок.

Мэтью потер пострадавший висок, стараясь не задеть пластырь.

— Обещай мне, что будешь осторожна и не побежишь домой, пока врачи не разрешат.

— Клянусь. Теперь иди. У тебя наверняка куча дел.

Мэтью все еще стоял. Почему он медлит? Почему не уходит из госпиталя? А еще лучше — пусть возвращается к себе в Хилтон-Хед.

— Что касается сегодняшнего утра… Черт! — Мэтью засунул руки в карманы брюк. — С тобой и правда все в порядке, верно?

Хорошо хоть у него хватило ума на этом заткнуться, иначе Эшли за себя не ручалась бы. Ей не нужны ни понимание, ни объяснения. Зачем, когда и так все ясно? Она кивнула.

— Мне сейчас нужно беспокоиться о куда более важных вещах, чем романы.

— Спасибо за откровенность.

— Мне придется восстанавливать все, что разрушено пожаром, разбираться со страховой компанией, убеждать сестер, что я со всем справлюсь.

Вот так правильно. Она деловая женщина, у нее тоже есть дела. Для нее это, как и для него, — просто случайный эпизод.

— Не продолжай, — криво улыбнулся Мэтью. — Я понял. Ты считаешь, что мне лучше уйти.

Эшли невольно восхитилась. Политик, что тут скажешь. Повернул все так, словно она его вынудила. Ну нет, она ни за что не покажет ему, как ей плохо.

— Вчера мы неплохо провели время, — очаровательно улыбнулась Эшли. — Но ночь закончилась, и наступил новый день.

Глаза Мэтью заблестели, брови сошлись на переносице.

— Неплохо провели время?

Что это? Неужели ей удалось его задеть? Мэтью Лэндиса, который чувствовал себя как рыба в воде во время любых дебатов? Не дай Боже, если он надумает продолжить дискуссию по этому вопросу — как-то уж очень странно блестят его глаза.

Эшли пожала плечами и отошла к окну, повернувшись к Мэтью спиной и пытаясь совладать с желанием выяснить причину, почему горят эти изумрудные глаза. Ей становилось все труднее держать себя в руках. И без того приход Мэтью взволновал ее сильнее, чем хотелось бы.

— Мэтью, я хочу, чтобы ты ушел. — Ее пальцы перебирали атласную ленту пояса, напоминая о белье, которое она по глупости так и не надела в ту ночь.

— Конечно. — Голос его был нежнее, чем атласная лента в ее руках.

За спиной Эшли раздались звуки его шагов. Один, два. Дыхание Мэтью согрело кожу на ее шее.

— Извини, что так вышло с прессой. Наверное, мне нужно было держаться от тебя подальше… Но наша ночь была гораздо лучше, чем просто «неплоха». И ты об этом знаешь.

Если Мэтью ее коснется, она пропала. Просто взорвется от его прикосновения или, еще хуже, поцелует. Эшли резко обернулась и встретила горящий взгляд Мэтью, устремленный на нее. Ее пальцы, теребившие пояс, разжались.

— Стар сейчас едет сюда, — солгала она. — Она забыла привезти мне туфли и фен.

Мэтью спокойно кивнул.

— Позвони мне, если возникнут какие-нибудь проблемы со страховой компанией или журналисты начнут тебе надоедать.

Дверь за ним закрылась. Взяв в руки розу, которую держал Мэтью, Эшли похвалила себя, что не окликнула его в тщетной попытке удержать. Какая женщина могла остаться к нему равнодушной? Вот и она не смогла.

Ее тело жаждало близости с ним. Разум был мудрее — когда она прислушивалась к его голосу. А ведь когда-то Эшли поклялась, что ни в коем случае не станет похожей на одну из тех дурочек, которые мгновенно глупеют от улыбки привлекательного мужчины.

Эшли приложила цветок к щеке. Как она сможет забыть о нем, если ее тело до сих пор помнит его прикосновения? Поставив розу в воду, Эшли распрямила плечи. Она вычеркнет Мэтью из своей жизни и справится с собой, как раньше справлялась со всеми своими неприятностями и горестями. Она была сильной уже в детстве. Годы только закалили ее.

Мэтью потребовалась вся его выдержка, когда он увидел утренние газеты. Сейчас он поднимался в лифте, тревожась за Эшли, если пресса ворвется к ней в палату — охотников за скандалами ничто не удержит. Он имел с репортерами дело почти всю жизнь. У него часто брали интервью, и он не возражал, потому что таким образом ему предоставлялась еще одна возможность выразить свою точку зрения — убедительно и спокойно.

Сейчас спокойствие его было на пределе.

Развернув газету, он снова посмотрел на фотографии, помещенные на самой первой странице. Кто-то запечатлел его и Эшли в ту самую ночь. Откровенные фотографии не оставляли места воображению. Например, вот он целует Эшли, стоя у двери ее дома, и из одежды на ней один халат. Фотографу удалось поймать такой ракурс, при котором его невинный поцелуй в щеку смотрелся как страстный поцелуй в губы. Шедевром этой коллекции был снимок, сделанный, вероятнее всего, через окно, выходящее на побережье. На этой фотографии они срывали друг с друга одежду, направляясь — и это было более чем очевидно — в ее спальню.

Показал уже кто-нибудь эти снимки Эшли? Скоро он об этом узнает.

Двери лифта открылись, и Мэтью вышел. Встречающая его медсестра смотрела на Лэндиса с нескрываемым любопытством. Он твердо встретил ее взгляд и жестом показал, что следует за ней.

Когда они проходили мимо пациентов, скорее всего собравшихся вместе после процедур, разговоры прекращались и тишину заполняли голоса, доносящиеся с экранов телевизоров.

В том, что это могло значить, Мэтью разбирался лучше кого бы то ни было. Чаще всего он просто игнорировал распускаемые о нем сплетни. Но как справится с этим сдержанная и не привыкшая к такому вниманию Эшли?

Медсестра остановилась. Мэтью поблагодарил ее и постучал.

— Это я.

Неплотно закрытая дверь отворилась. Эшли сидела на стуле возле окна. На ней были джинсы и блузка.

Мэтью закрыл за собой дверь.

— Похоже, этот скандал обещает стать самым громким в нынешнем году, по крайней мере на данный момент, — кивнув на газету, сказала Эшли вместо приветствия.

Вот и ответ на его вопрос — он запоздал.

— Мне очень жаль.

— Что-то мне подсказывает, что твой Брент Дэвис этого еще не видел, — спокойно добавила Эшли, словно все было в порядке вещей.

— Он был на ногах уже в четыре утра. С той самой минуты, как поступил звонок и его предупредили, чего следует ждать.

— Но ты не посчитал нужным предупредить меня, — так же спокойно продолжила она. В диссонансе с ровным голосом несколько буйных рыжих прядей вырвались из сдерживавшего их узла и разметались по спине.