Книга 36 рассказов, страница 36 – Джеффри Арчер

Я направился прямо домой, понимая, что больше никогда не смогу проехать мимо дома Карлы. Сидя в машине, дослушал до конца выпуск пятичасовых новостей по радио, а как только добрался до дома, то включил четвертый канал в шесть и Би-би-си в девять. В десять я вернулся на Ай-ти-ви и закончил «Ночными новостями».

По общему мнению всех каналов, смерть Карлы была менее важна, чем результаты игр в Третьем дивизионе. Элизабет читала последнюю книжную новинку и не подозревала о том, какая опасность мне грозит.

Я чутко спал в ту ночь и как только услышал, как в щель заталкивают газеты, спустился, чтобы посмотреть на заголовки.

«Дукакис выставил свою кандидатуру», — выстрелила в меня «Таймс». «Президент Дукакис» — по-моему, звучит не очень красиво…

Я поднял «Дейли экспресс», который выписывала жена. Поперек первой полосы шел заголовок: «Любовница убита во время ссоры».

Ноги мои ослабели, и я опустился на колени. Должно быть, я представлял собой странное зрелище, пытаясь в этом положении прочесть первый абзац. Я не смог читать дальше, поскольку шрифт стал мельче, и мне понадобились очки. Я поднялся наверх, держа газету в руках, и схватил очки, лежавшие у кровати. Элизабет глубоко спала, но, несмотря на это, я заперся в ванной комнате, где смог прочитать историю внимательно и не опасаясь вторжения.

Теперь полиция считает убийством смерть красивой секретарши из Пимлико Карлы Мурленд, тридцати двух лет, которую обнаружили мертвой в ее квартире вчера утром. Инспектор Симмонс из Скотленд-Ярда, которому поручено это дело, поначалу считал, что смерть Карлы наступила от естественных причин, но рентген показал, что у нее сломана челюсть, что могло стать результатом драки.

Приходящая домработница мисс Мурленд Мария Люсия (сорока девяти лет) рассказала в эксклюзивном интервью «Экспресс», что, когда она ушла в пять часов тем вечером, ее нанимательница осталась в квартире с мужчиной. Еще одна свидетельница, Рита Джонсон, которая живет в соседнем подъезде, показала, что видела мужчину, выходящего из квартиры мисс Мурленд около шести часов. Он подошел к газетному киоску напротив, а затем уехал. Миссис Джонсон добавила, что она не может определить марку машины, но, возможно, это был «ровер».

— О боже, — вскричал я так громко, что мог бы разбудить Элизабет. Я побрился и быстро принял душ, пытаясь обдумать план действий, и был одет и готов к отъезду на работу, а жена еще спала. Я поцеловал ее в щеку, но она только повернулась на другой бок. Я нацарапал записку и положил ее рядом. Я объяснял, что должен провести утро на работе, поскольку мне нужно закончить очень важный отчет.

По дороге я все время повторял те слова, которые должен был сказать. Я возвращался к ним снова и снова. Прибыв на двенадцатый этаж незадолго до восьми, я оставил дверь своего кабинета широко открытой, чтобы заметить любое движение. Я был уверен, что у меня есть пятнадцать или даже двадцать минут, пока еще кто-нибудь не войдет в комнату.

Я снова тщательно перебрал слова, которые произнесу. Я нашел нужный номер на букву «П» и записал его в блокноте, а затем пометил крупными буквами пять тем, как я обычно делаю перед заседанием правления:

ОСТАНОВКА АВТОБУСА

ПАЛЬТО

№ 19

БМВ

КВИТАНЦИЯ

Затем я набрал номер.

Я снял часы и положил их перед собой, поскольку читал где-то, что входящий звонок определяется примерно за три минуты.

— Скотленд-Ярд, — ответил мне женский голос.

— Инспектора Симмонса, пожалуйста, — это все, на что меня хватило.

— Могу я сообщить ему, кто его спрашивает?

— Нет, я предпочел бы не открывать своего имени.

— Да, конечно, сэр, — сказала она, явно привыкшая к подобным звонкам.

В трубке раздался другой голос. В горле пересохло, когда я услышал:

— Симмонс. — Я удивился: как человек с такой английской фамилией может говорить с таким сильным шотландским акцентом.

— Чем могу помочь? — спросил детектив.

— Нет, скорее, я могу помочь вам, — сказал я тихо, специально понизив тон, чтобы скрыть свой обычный голос.

— Как же вы можете помочь мне, сэр?

— Вы — тот полицейский, что ведет дело Карлы-как-там-бишь-ее-фамилия?

— Да, я. Но чем вы можете помочь?

Секундная стрелка сделала полный оборот, одна минута прошла.

— Я видел мужчину, который выходил из той квартиры в тот вечер.

— Где вы находились в тот момент?

— На автобусной остановке на той же стороне улицы.

— Вы можете описать мне того мужчину?

— Высокий. Метр семьдесят пять или метр восемьдесят. Хорошо сложен. Носит такое пальто, знаете, элегантное, как носят в Сити, — черное с бархатным воротником.

— Почему вы обратили внимание на пальто?

— Я ждал девятнадцатого автобуса, было холодно, и я пожалел, что у меня такого нет.

— Вы не заметили чего-то особенного, что случилось после того, как он вышел?

— Он подошел к газетному киоску, затем сел в машину и уехал.

— Это мы знаем, — сказал инспектор. — Полагаю, вы не помните, какая у него была машина?

Прошло уже две минуты, и я стал внимательнее следить за секундной стрелкой.

— По-моему, это была БМВ.

— Вы случайно не помните цвет?

— Нет, для этого было слишком темно… — Я сделал паузу. — Но я видел, как он доставал квитанцию штрафа за неправильную парковку, так что вы легко обнаружите его.

— Когда это было?

— В шесть пятнадцать — шесть тридцать.

— Вы можете сказать мне…

Две минуты пятьдесят восемь секунд. Я положил трубку на рычаг. Я был покрыт потом с головы до ног.

— Рад видеть вас на рабочем месте в субботу утром, — хмуро сказал директор, проходя мимо моего кабинета. — Когда закончите то, чем заняты, мне надо будет с вами переговорить.

Я встал из-за стола и пошел за ним по коридору в его кабинет. Весь следующий час он говорил со мной о прогнозируемых мною цифрах, но как бы старательно я ни пытался сосредоточиться, у меня ничего не получалось. Вскоре и босс перестал скрывать свое недовольство мной.

— Вы думаете еще о чем-то? — сказал он и закрыл досье. — Что-то у вас озабоченный вид.

— Нет, — настаивал я. — Просто последнее время пришлось много работать сверхурочно.

Вернувшись к себе, я сжег листок бумаги с пятью пунктами и пошел домой. В первом дневном выпуске «Ссора любовников» уехала на седьмую полосу — им было нечего добавить к своим изысканиям.

Остаток субботы, казалось, никогда не кончится, но экземпляр «Санди экспресс», который выписывала жена, принес мне некоторое облегчение.