Книга Влюбленный странник, страница 28 – Барбара Картленд

— Мир, — кивнул он.

За едой они придерживались легких тем и шутливых разговоров о выходках Бандита, нового обитателя дома Лили. Когда после заключительного блюда тарелки убрали, Девон поднялся и подал руку Лили.

— Я хочу вам кое-что показать в доме. — Девон накрыл ее руку своей ладонью, и у Лили по спине побежали мурашки.

Они снова вошли в дом и прошли по отделанному деревянными панелями коридору к главной лестнице. Девон начал подниматься по лестнице. Лили остановилась, отпрянула и, прищурившись, посмотрела на него.

— Куда именно вы идете?

Он улыбнулся, и от его мальчишеской обаятельной улыбки у Лили внутри все затрепетало.

— Это наверху, в конце коридора. Картина. Вам понравится.

Лили все еще колебалась, закусив губу.

— Ваша спальня там?

Новая улыбка.

— Да.

— Рядом с картиной?

Девон снова взял ее за руку и потер подушечкой большого пальца суставы.

— Лили, если вы так из-за этого волнуетесь, я велю слугам принести картину вниз.

На его зов в холле мгновенно появились два лакея. Девон начал инструктировать их, но Лили остановила его, положив руку ему на рукав.

— Нет-нет. Все в порядке. Я поднимусь и посмотрю, — мягко сказала она, смущенная его предложением. — Глупо тащить картину вниз. — Кроме того, ей было любопытно увидеть, как выглядит спальня записного повесы.

Девон кивнул и жестом отпустил лакеев.

— Сюда, — сказал он и, снова взяв ее за руку, повел вверх.

На площадке они свернули направо и прошли вдоль длинного ряда отполированных дверей.

Девон указывал дорогу. Они остановились в конце коридора перед большим портретом изумительно красивой женщины царственного вида. Темные волосы и глаза, совершенной формы нос подсказывали, что она из предков Девона.

— Моя прабабушка, — указал он на портрет.

— Красавица, — с благоговейным трепетом выдохнула Лили, глядя на картину и задаваясь вопросом, нарисуют ли когда-нибудь такой же великолепный ее портрет.

Нет, решила Лили. Она не станет гранд-дамой и хозяйкой великолепного дома, а если бы и стала, то она и вполовину не так красива, как эта женщина, чьи прекрасные шоколадного цвета глаза сейчас смотрели на нее.

— Я думал, вам понравится, — сказал Девон. — Из-за собак.

Лили отступила, снова посмотрела на полотно. И заморгала. На этот раз она увидела их. На картине были собаки. Она насчитала четырех. Одна пряталась под ногами леди, отчасти скрытая ее юбками. Вторая спала в углу. Третья устроилась на спинке дивана, как раз за плечом дамы, а четвертая выглядывала сбоку, словно ее едва ухватили, чтобы запечатлеть для вечности.

— Ох, как чудесно! Восхитительно! — воскликнула Лили, всматриваясь в выражение каждой собачьей морды. — Ваша прабабушка любила собак.

— Да, — улыбнулся Девон. — Думаю, ей я обязан внезапным порывом спасти Бандита прошлой ночью.

Лили коснулась его рукава.

— Вы хороший человек, Девон. Только жестокий бросил бы щенка перебиваться на улицах Лондона.

Он пожал плечами.

— Не знаю, насколько я хороший, но я не жестокий. Полагаю, прабабушке было бы приятно это узнать.

— Думаю, люди, проявляя доброту к животным, показывают свою подлинную натуру.

— У бабушки имелась брошь в форме собаки, похожей на одну из этих, изображенных на портрете, — сказал Девон. — Она до сих Пор у меня.

— Брошь?

— Да, бриллиантовая, если мне не изменяет память. Это бабушкин подарок.

— Мне хотелось бы ее посмотреть, — сказала Лили.

Девон убрал руки и сунул их в карманы.

— Она в спальне, — с обворожительной улыбкой сказал он. — Буду счастлив показать, если желаете. Обещаю все время держать руки в карманах.

— Тогда как вы достанете брошь? — рассмеялась Лили.

— Гм, я об этом не подумал. Хорошо. Я буду держать руки в карманах, потом достану брошь и суну их обратно. Обещаю. Или я могу принести ее…

— Это ваша спальня? — Лили толкнула дверь слева. Инстинктивно она чувствовала, что это нужная дверь.

— Да, — мягко ответил он, последовав за ней в комнату.

Спальня была потрясающая. Только этот эпитет приходил на ум. Должно быть, она занимала всю заднюю часть дома. Тут находилась зона отдыха, с книгами и большим камином, с портретом, на котором был изображен юный Девон рядом с очень похожим на него пожилым мужчиной.

— Мой отец, — ответил он на вопросительный взгляд Лили.

Кровать была покрыта атласом густого синего цвета и мягкими пуховыми подушками. Поднятая на помост, она занимала дальнюю половину комнаты.

Силы небесные! Девон явно может давать практические рекомендации, как жить не по средствам. Она в последнее время нуждается в таких уроках.

Лили остановилась в трех шагах от кровати, уставившись на нее. И не могла удержаться от мысли о том, какое удовольствие другие женщины получают здесь в объятиях Девона. Эти размышления наводили уныние, но то, что она сейчас здесь с ним, заставило ее вздрогнуть.

Девон исчез в смежной комнате. Лили подошла к прикроватному столику, на котором лежало развернутое письмо. Она взяла листок. «Отчет об успехах Джастина» — гласил заголовок. Кто этот Джастин?

Из смежной комнаты послышался шум, и Лили уронила листок на стол. Не надо ей было в него заглядывать. Она даже не могла понять, почему это сделала. Желание спросить, кто такой Джастин, едва не одолело ее, но тогда Девон узнает, что она сунула нос в его корреспонденцию. И к тому же это не ее дело.

Девон возился в соседней комнате еще несколько мгновений, потом появился и подошел к Лили. В левой руке он держал брошь в форме собаки.

— Вот. — Он положил брошь в ладонь Лили.

Она благоговейно разглядывала это произведение ювелирного искусства, осторожно поворачивала и поглаживала кончиками пальцев золотую филигрань.

— Какое чудо. У вашей прабабушки был прекрасный вкус.

— Я всегда считал эти штучки непрактичными. Но, по всеобщему признанию, мой прадед любил прабабушку без памяти. Меня не удивляет, что он заказал эту брошь.

— Я уверена, ваша прабабушка дорожила ею. — Лили отдала Девону брошь и, прикоснувшись к его руке, едва не подскочила от пробежавшей по ее нервам искры.

Девон отвел взгляд от кровати. Он не мог удержаться от мыслей, что делал бы там с красивой женщиной, стоявшей рядом с ним. Ее пахнувшие жасмином волосы сводили его с ума, она выглядела такой прелестной сегодня. Он страстно желал ее. Много времени — слишком много! — прошло с тех пор, когда он был с женщиной. И Лили, стоявшая здесь, в его спальне, так близко, мучительно близко к его кровати, заставляла его прочувствовать каждый день добровольно взятого на себя целибата. Он проглотил ком в горле.