Книга Влюбленный воин, страница 27 – Хизер Гротхаус

— В чем дело? Что случилось, Баррет?

— Дональд, — ответил он, нахмурившись. — Вероятно, перед рассветом он убил стража, и сейчас его нигде не могут найти. У лорда Тристана есть основания предполагать, что он может напасть на леди Хейд.

— Святая Корра, помилуй нас! — воскликнула Минерва. — Девочка не могла уйти далеко. Пойдем поищем ее.

Когда Хейд вышла из туалета, находившегося на некотором расстоянии от их с Минервой дома, ее плечо вдруг сжала чья-то сильная рука. Обернувшись, она оказалась лицом к лицу с Дональдом.

— Не вздумай кричать, — предупредил кузнец и потащил ее за туалетный домик.

Хейд стала сопротивляться, пытаясь оттолкнуть кузнеца, и он, к ее изумлению, выпустил ее руку. В следующее мгновение она поняла, что у нее нет причин для беспокойства. Ведь стоило ей закричать — и все узнали бы, где сейчас Дональд.

— Теперь, когда я свободен, нам надо поговорить, — сказал кузнец. Он хмыкнул, и от его зловонного дыхания у нее забурлило в желудке. — Полагаю, Хейд, ты могла бы поделиться новостями.

— Но я здесь только со вчерашнего утра, — в замешательстве пробормотала девушка. — У меня не было времени, чтобы узнать что-нибудь важное. А если бы я и смогла что-нибудь узнать… — Хейд с вызовом вскинула подбородок. — У меня нет ни малейшего желания помогать Найджелу.

Дональд ненадолго задумался, потом спросил:

— Неужели?

— Да, я не собираюсь помогать Найджелу. И тебе не советую. Вне всякого сомнения, Тристан будет тебя искать. А если найдет, то непременно убьет. Но и Найджел тебя убьет, если ты не выполнишь его приказание. Так что единственная твоя надежда — бегство.

Тут кузнец вдруг побагровел и в ярости прорычал:

— Молчи, высокомерная сучка! — Он наклонился к ней так близко, что Хейд увидела, как подергивается мускул у него на щеке. — И запомни: лорд Найджел не единственный, кто выиграет, если все получится, как он задумал. Он обещал мне за помощь завидное место в Гринли, и я тогда не стану бегать за тобой и пресмыкаться. Не всю жизнь мне ковать железо, вот так-то.

— И ты поверил Найджелу? Да ведь он лжец и никогда не держит слова. Он воспользуется твоей помощью, а потом о тебе забудет.

— Это мое дело, и оно тебя не касается, — проворчал кузнец. — А теперь слушай внимательно. — Дональд прижал девушку к стене. — Если я расскажу лорду Найджелу, что ты передумала, он непременно потребует, чтобы ты вернулась в Сикрест. Это его право, понятно?

— Я не вернусь в Сикрест, — решительно заявила Хейд. Однако она прекрасно понимала, что Дональд прав.

Кузнец провел толстым грязным пальцем по груди девушки, потом вдруг схватил ее за горло.

— Как ты думаешь, Хейд, какое наказание ждет тебя за предательство?

Она судорожно сглотнула, а Дональд еще крепче сжал ее горло. Но он тут же ослабил хватку, затем как бы с сожалением отпустил ее и отступил на шаг.

— Так вот, если ты, в самом деле, хочешь навсегда избавиться от Найджела, ты должна сделать то, что я тебе скажу. Ты меня поняла?

Хейд посмотрела кузнецу прямо в глаза:

— А если я сейчас закричу, то тебя схватят. Кузнец с усмешкой пожал плечами.

— Что ж, в таком случае я получу удовольствие, рассказав лорду Тристану о том, как ты вступила в сговор с Найджелом. Ну, что ты на это скажешь?

Хейд лихорадочно размышляла; она не знала, что ответить, не знала, что в этой ситуации следует предпринять. Тристан уже заподозрил ее в том, что она состояла в сговоре с лордом Найджелом, и она понимала, что он может поверить Дональду. Заговор же против лорда карался смертью — таков был закон.

Кроме того, Хейд очень беспокоилась за сестру. Ведь если король Вильгельм отменит помолвку, Берти уже никогда не сможет выйти замуж.

— Отвечай же, сука! — прохрипел кузнец. — Что ты узнала про лорда Тристана?

Хейд медлила с ответом. Потом вдруг выпалила:

— Лорд Тристан намерен просить Вильгельма, чтобы тот освободил его от обязательства жениться.

— Намерен просить?.. Как скоро?

Хейд пожала плечами.

— Не знаю. Возможно, когда вся деревня будет заселена.

Дональд отвел глаза, и некоторое время что-то бормотал себе под нос. Потом снова взглянул на нее:

— Что еще?

— Это все. Больше я ничего не узнала. Не было времени.

Дональд пристально посмотрел ей в глаза, будто пытался понять, правду ли она говорит. Наконец, по-видимому, удовлетворенный, коротко кивнул и сказал:

— Через семь дней, начиная с сегодняшнего, я пришлю гонца из Сикреста. Ты встретишься с ним на закате, на краю леса, к югу от Гринли. Встретишься и расскажешь ему все, что тебе удастся разузнать для лорда Найджела. А если ты этого не сделаешь, то я найду тебя. И тогда ты пожалеешь, что отказалась разделить ложе с Найджелом. Ясно?

Хейд молча кивнула и с вздохом закрыла глаза. Когда же она открыла глаза, Дональда уже не было с ней рядом. Тихонько всхлипнув, она опустилась на землю и прижалась к стенке туалетного домика. Все надежды на будущее, все планы, которые она строила, выходя из дома, — все это осталось в прошлом, и теперь ей придется помогать лорду Найджелу, во всяком случае, некоторое время. Но тем важнее сейчас поскорее встретиться с сестрой и объясниться с ней, помириться.

Поднявшись на ноги, Хейд оправила юбку, пригладила волосы и сделала несколько глубоких вдохов. Утирая слезы, она пошла в сторону замка. Шла очень медленно, давая себе время успокоиться до встречи с сестрой. Хейд твердо решила, что не станет рассказывать Берти о своей встрече с ужасным кузнецом.

«Только бы мне сейчас не встретился Тристан», — подумала она, входя в зал.

К счастью, в зале никого не было, если не считать двух молодых воинов, чинивших возле камина свои доспехи. Эта удача немного приободрила девушку, и она, поспешно миновав зал, стала подниматься по лестнице. Но наверху она остановилась, столкнувшись с непредвиденным затруднением: в длинном коридоре было множество дубовых дверей, и все они были закрыты.

— Ах, почему я об этом не подумала? — прошептала Хейд.

Стараясь ступать как можно осторожнее, она останавливалась у каждой двери и напряженно прислушивалась. Хейд понимала, что не стоит барабанить во все двери подряд и звать Берти. Ведь из-за двери мог появиться Тристан. Или Эллора, что было бы еще хуже.

Хейд дошла почти до самого конца коридора, но так ничего и не услышала — из-за толстых дубовых дверей не доносилось ни звука. Наконец, остановившись у последней двери, она услышала чей-то голос. Затаив дыхание, Хейд прислушалась. И почти сразу же поняла, что из-за двери доносится голос Берти — причем Берти пела.

Хейд потянулась к двери, чтобы постучать, но рука ее тут же замерла. А что, если Берти откажется с ней говорить? Что, если сестра возненавидела ее?