Онлайн книга «Танцуя с Девственницами»
– Да, и не раз. Конечно, она собиралась – время от времени все собираются уйти с работы. Она хотела работать с животными – стать ветеринарной медсестрой или работать в заповеднике. Но у нее не было никакой квалификации, и уйти тоже было некуда. Иногда, по словам Эрика Уэстона, она с горечью вспоминала о своей загубленной карьере рентгенолога. Понимание, что ничего уже не вернешь, угнетало ее сильнее всего. – Единственное, чем Дженни увлекалась по-настоящему, это прогулки в Пик-парке, – продолжал мистер Уэстон. – Когда она была еще совсем маленькой, мы часто бывали здесь на выходных и во время летних каникул. Проводили по нескольку дней в Давдейле и в Каслтоне. Когда она поступила в университет, то записалась в студенческий туристический клуб, и они облазили все горы в округе. В одно лето они прошли, останавливаясь на турбазах, всю Пеннинскую дорогу. [4] Именно туда она всегда и возвращалась. Позже, после развода, Дженни снова стала проводить все свободное время в Пик-парке – гуляла, но по большей части одна, поскольку, похоже, друзья у нее долго не задерживались. Пару раз, по словам мистера Уэстона, она каталась на пони, а недавно пересела на горный велосипед. Дома у нее был свой собственный, но она предпочитала брать велосипед напрокат – в пункте проката Пик-парка или других прокатных пунктах Дербишира. Она часто ездила по маршрутам, оставшимся от старых железнодорожных линий. Но иногда, когда чувствовала в том потребность, она сворачивала с маршрута и пускалась прямо через пустошь. – Да, Рингхэмскую пустошь она очень любила, – рассказывал мистер Уэстон. – Как-то раз – уже давно – мы приезжали туда всей семьей: Дженни, Джон, ее брат и мы с Сьюзан. Счастливое семейство. И мистер Уэстон добавил, что, скорее всего, Дженни так пыталась вернуть радостные воспоминания, счастье, которое изменило ей в других областях жизни. Почему она поехала на пустошь именно в тот день, он не знал, так же как не знал, почему она направилась к Рингхэму. Больше ему нечего было рассказать. Его показания разочаровали Бена Купера: ничего особенного Дженни Уэстон из себя не представляла. В жизни она не достигла никаких высот, и ее будни мало чем отличались друг от друга. Возможно, она просто относилась к числу тех женщин, которые всегда делают неверный выбор? Если так, то Дженни продолжала делать свой неверный выбор до самой смерти. И последний ее выбор оказался роковым. Глава 6
В кухне фермы «За мостом» семейство Куперов бывало чаще всего. В доме, где живет семья из шести человек, двое из которых – дети, это просто неизбежно. Хотя Бен Купер по-прежнему жил на ферме, он начал замечать, что проводит все меньше и меньше времени в обществе брата и его семьи. Он сам толком не знал, почему так происходит, – ведь его мать все еще жила на втором этаже и нуждалась в его поддержке. К тому времени, когда за окнами совсем стемнело, Мэтт уже вернулся домой. Сейчас он сидел за кухонным столом, читая «Фармерс уикли», в мрачных красках рисовавший будущее фермерства. Его жена Кейт смотрела с дочками мультики по телевизору. – На следующей неделе пойдем на папину могилу, – сказал Купер. – Грядет годовщина. – Знаешь, я не нуждаюсь в напоминании, – отозвался Мэтт, переворачивая страницу журнала, но, похоже, в смысл слов он больше не вникал. – Маме не говори ничего, – сказал он. – Расстроится она. Сейчас она стала поспокойнее, и неплохо было бы нам ее поддержать. А то вдруг случится еще приступ, как в прошлый раз. Не стоит девочкам такое видеть. – Нельзя же просто так взять и ничего не сказать ей, – произнес Купер. – Она расстроится еще больше, если узнает, что мы пошли на кладбище без нее. – А что если она на самом деле забыла? Стоит ли рисковать? Последнее время она хорошо держится. А из-за этой годовщины все может повториться. Мы сделаем для нее благое дело, если позволим ей забыть. – По-моему, это нечестно, – не соглашался Купер. – Иногда лучше не помнить. Если повезет, память ее отпустит. – Значит, шизофрения – это благо. Как мило. – Я не это имел в виду, и ты все прекрасно понял. – Мэтт устало отложил «Фармерс уикли» и потер лицо. – Мне очень жаль, но… – Он пожал плечами. – Этому ведь нет конца. Братьям больше не нужно было ничего говорить друг другу. Все было уже сказано прежде. Много раз. Из гостиной выглянула Кейт, и в раскрытую дверь ворвался мультяшный шум. Мэтт снова раскрыл журнал. Купер взял с полки наполовину прочитанную книгу – «Мандолина капитана Корелли». Он всегда позже других узнавал о том, что было у всех на слуху. На чтение совсем не оставалось времени. И часто он, как сейчас, не мог сосредоточиться на книге. – Мэтт, ты знаешь фермера по имени Уоррен Лич? – Лич? Лич… А что за ферма? – «Рингхэмский хребет». Мэтт нахмурился. – Вроде слышал. Но, по-моему, с ним самим никогда не разговаривал. Такой темноволосый неприятный тип? – Да, наверное. – И что он натворил? – Насколько мне известно, ничего. Проходит как свидетель. – «Рингхэмский хребет». Маленькое молочное стадо, так? И много неплодородной земли? – Да. Мэтт кивнул и снова вернулся к своему журналу. Перевернув страницу, он не обнаружил там ничего привлекательного для себя. – Знаешь, иногда у таких фермеров возникают большие проблемы, – заметил он. – У каких «таких»? – У фермеров типа Лича. Небольшая животноводческая ферма, не способная в случае необходимости изменить свой профиль. И он такой не один, разумеется. – Согласен, выглядело там все довольно-таки уныло. – А где сейчас не уныло? Да везде. – Брось, Мэтт. Все не так уж плохо. – Да нет, именно так и именно плохо. Все катится к чертям собачьим. Не поверю, что придет время, когда фермерство станет прежним. По крайней мере в нашей округе. Мелкие фермеры разоряются. Слишком много всего навалилось на них. Слишком. – Ты слышал о Личе что-нибудь особенное? Мэтт решительно покачал головой. – Я же сказал, что видел его как-то раз, и только. Лично я с ним не знаком. – Но ты же наверняка знаешь тех, кто знаком. – Ну, допустим, – сказал Мэтт. – Слухи там разные… Фермеры ведь общаются между собой, разве нет? Это же рынок. На лице Мэтта застыл немой укор. – Ты хочешь, чтобы я собрал для тебя информацию об этой дубине Личе? – Я просто… просто поинтересовался, может, ты слышал что-нибудь. Если ты… |