Книга Убийство со взломом, страница 29 – Колин Харрисон

– Алло? – произнес знакомый голос.

– Господин мэр? Я ужасно сожалею о вашем племяннике, сэр.

– Да, хм…, мистер Скаттергуд. Благодарю вас за сочувствие. Это трагедия, трагедия для семьи. Его мать, моя сестра Лорен находятся в шоке.

– Нам часто приходится наблюдать это, господин мэр, и видеть, как подобные трагедии сокрушительно действуют на членов семьи, хороших и порядочных людей. – Кажется, он заболтался. Подумал немного и остановился.

– Из слов Билла Хоскинса я понял, что дело молодого человека, предположительно убившего моего племянника, поведете вы.

Как аккуратно выражается, и даже в частном разговоре.

– Да, – сказал Питер, размышляя, не почудилась ли ему в тоне мэра некоторая холодноватость. – Как я понял, подозреваемый имеется. Если ему будет предъявлено обвинение и судом это обвинение будет принято, то вести дело буду я.

– Очень рад, – произнес звучный голос мэра. Как я слышал, вы юрист опытный и искусный. Ваша деятельность на благо города весьма похвальна, и я хочу заверить вас в полной моей поддержке – и лично моей, и всего моего аппарата. Я дам распоряжение одному из моих помощников, Джеральду Тернеру, наладить систему нашей связи. Вам не придется делать это через ваше начальство. Просто прошу вас держать меня в курсе, неофициально информируя о том, как продвигается дело. Обещаю вам, мистер Скаттергуд, что вмешиваться я не буду. У меня нет такого намерения. Для меня это является своего рода психологической помощью, если вы понимаете, о чем я говорю. Если бы вы могли регулярно информировать меня, думаю, это облегчило бы гнет семейного горя. Вмешиваться же я не имею ни малейшего желания.

– Резонно, – вынужден был согласиться Питер.

– И еще одну вещь я хотел бы добавить, вещь, не имеющую ни малейшего отношения к моему желанию не вторгаться в вашу деятельность. Я должен это сказать, потому что мне вы пока человек незнакомый, и я уверяю вас, что сказал бы это каждому, кто оказался бы на вашем месте. Никаких махинаций в этом деле, мистер Скаттергуд, я не потерплю. И попрошу вас запомнить, что предупредил я вас об этом в самый первый день нашего сотрудничества. Я хочу, чтоб дело это велось честно с самого начала и до самого конца. Я сам юрист. Я хочу, чтобы расследование было полным. Чтобы свидетельские показания были процедурно правильными, все и каждое. Если дело завершится судебным разбирательством, то я никоим образом не хочу, чтобы тут играла роль моя должность, то есть что это касается племянника мэра. – Последовала сердитая пауза. – В конечном счете этим никому не поможешь. Действуйте по закону, как положено, и пусть ваши подчиненные действуют, как положено. И в жизни, если этого потребует ситуация, также. Чтобы мы ненароком не спровоцировали какого-нибудь нелепого скандала. Газеты, как вы могли заметить, такие скандалы обожают. Не округляйте углы. Понятно?

– Я понял.

– А еще я хотел бы, чтобы вы постарались как следует и обеспечили этому Каротерсу, то есть подозреваемому, или тому, кто это сделал, хороший долгий тюремный срок.

– Конечно, – сказал Питер.

– И еще одно, – сказал мэр уже несколько теплее, голосом не столь суровым, – вы, конечно, понимаете, что все наше общение будет конфиденциальным и никак не запротоколированным, вы не должны будете упоминать о нем в разговорах с газетчиками и даже с вашими коллегами. Официальное же наше общение будет письменным и через моих помощников.

– Да.

– У вас остались вопросы относительно моих пожеланий к ведению этого скорбного для меня дела?

– Нет, никаких.

– Благодарю, что уделили мне ваше драгоценное время, мистер Скаттергуд, и в столь ранний час. Держите со мной связь.

После душа и завтрака он бросил взгляд на Кассандру, чья худоба теперь была скрыта темным шерстяным костюмом.

– Понимаешь, я должен бежать… – Он старался говорить это как бы между прочим. – Спасибо, что так помогла мне утром, и, будь добра, захлопни дверь как следует, когда пойдешь.

– Ладно. – Она с улыбкой поставила апельсиновый сок в холодильник, который выбирала Дженис.

– И еще, Кассандра. Я буду тебе благодарен, если ты не станешь подходить к моему телефону. Я настоятельно прошу тебя больше не компрометировать меня подобным образом.

– Ты это серьезно?

Он дал ей ответ своим молчанием, и пока молчал, обратил внимание на интересную деталь. В раковине он накопил грязную посуду, и сейчас Кассандра стояла перед этой раковиной в своем восьмисотдолларовом костюме, оставшемся со вчерашнего дня совершенно свежим и отутюженным, стояла, опустив руки в мыльную пену, в которой плавали какие-то сгнившие очистки, и мыла эту посуду. Он взглянул на часы, думая, что не должен допускать этого: мытье посуды – процесс интимный, домашний, дружеский, с намеком на прочные чувства, которые унесла с собой Дженис.

Казалось, Кассандре доставляет удовольствие мытье посуды – значение этого процесса, – и он уже чуть было не спросил ее, так ли уж удобно ей делать это, дать себе такой труд, еще минута – и спросил бы, но вспомнил о трупе, лежавшем где-то на другом конце города, и о том, что взял на себя ответственность за него. Лучше уж поторопиться. Что значит раковина с посудой перед гневом мэра?

Он надел пальто. Кассандра с улыбкой повернулась к нему:

– Надеюсь, все пойдет как надо.

– Да. – Ответ прозвучал неубедительно. Ее взгляд выражал ожидание, ей явно хотелось от него какой-нибудь ласки, внимания, и он чувствовал себя каким-то мелким мерзавцем, скупердяем и эгоистом. На солнечном свету она казалась тощей и изможденной. Ему хотелось крикнуть ей, чтоб убиралась, потому что присутствие ее в доме напоминало ему о его потере. Но вместо этого он неуверенно подошел к ней и запечатлел на ее лбу вялый, но в должной мере ласковый поцелуй.

– Много дел сегодня? – из вежливости поинтересовался он.

– Обычное плановое совещание. Мне выступать.

На это он ничего не ответил.

– Позвонишь мне? – спросила она.

– Разумеется.

Возле дома мерила шагами тротуар миниатюрная женщина в синем теплом пальто. В первую секунду он принял ее за Дженис, а если так, пригласить ее в дом невозможно; несмотря на свой уход, обнаружь Дженис в доме Кассандру – и взрыв неминуем. Дверь хлопнула, женщина обернулась – нет, не Дженис. Женщина поджидала его. Он прошел мимо, делая вид, что не замечает ее.

– Мистер Скаттергуд? – послышалось за его спиной.

Он заторопился к машине, зная, что надо только влезть туда и захлопнуть дверцу. А там выпитый кофе прогонит усталость, и он сможет соответствовать всему, что уготовит ему наступивший день.

– Простите!

Она догнала его, и он с досадой поглядел в голубые глаза, карикатурно увеличенные толстыми стеклами очков и обрамленные рыжими кудряшками. И как это только он мог принять ее за Дженис!