Онлайн книга «Убийство со взломом»
|
– Хорошо. – На Маструда это не произвело впечатления. – В таком случае вы должны были уже убедиться в том, что в жизни много грязи, несправедливости, что она чревата неразрешимыми конфликтами и в целом есть лишь долгий путь к могиле. Большинство из нас несчастливы постоянно либо время от времени, и редко когда человеческие отношения не содержат в себе зла и бывают лишены дурных намерений или побуждений. – Уау, – неловко пошутил Питер. Маструд подался вперед, готовясь продолжать беседу. – Детей нет. Ну а романы за время брака у вас были? Питер покачал головой. Кассандра, разумеется, не в счет. – Нет? – Нет. – Нам требуется истина. – Маструд сказал это тоном прокурора. – Это и есть истина. – Почему она хочет расстаться с вами? – Это довольно сложная материя. – О, не сомневаюсь! Ну а ваша жена? Имела романы? Увлечения? – По крайней мере, я об этом не знаю. – Что ж, будем надеяться, что хотя бы о себе вы все знаете. – Тяжелое красное лицо Маструда сморщилось в довольной улыбке. – Помните слова шута из «Лира»? «Вниманье надо уделять Душе, а не большому пальцу, А то мозоль не даст вам спать, Пустяк вас превратит в страдальца». [1] Если переиначить, первым делом думай о себе, а потом уж о том шалунишке, что у тебя в штанах. Наверное, шокирую вас, мистер Скаттер… Питер, своим непочтительным к вам отношением? Но иначе я не умею. Что не означает, будто я не сочувствую вам в вашем положении. Ну а теперь, поскольку это тоже имеет значение, какого вы вероисповедания? – Квакер. – Квакер? Серьезно? Их ведь не так много осталось. – Иногда все же встречаются. – Квакеры ведь основали этот город, если вы знакомы с историей, – оживленно заговорил Маструд. – А на вид вы точь-в-точь пресвитерианец или приверженец епископальной церкви. Квакер, надо же! Настоящих филадельфийских квакеров раз-два и обчелся! Как и потомков голландцев в Нью-Йорке. Их там днем с огнем… Ну и вы исполняете ритуалы? – Время от времени посещаю молитвенные собрания. – Дженис нравились эти собрания. Нравилась тишина. – То есть посещаете то, что квакеры называют церковью, да? – Да. Там молятся в тишине. – Видел я эти квакерские дома для собраний, – углубился в воспоминания Маструд. – По всему штату разбросаны, верно? В большинстве своем каменные и словно бы трехсотлетней давности. – Многим из них и есть лет по триста. – Сейчас квакеры не ходят в черном и не носят шляп… – Да. Ограничения в одежде отменили сто лет назад, – привычно ответил Питер. Вопрос этот был типичным. Только у меннонитов это осталось. А квакеры поддались развращающему влиянию современности, как и весь остальной мир. – А ваш род… – Очень старинный. Один из моих предков работал с самим губернатором Пенном. – Мало кому известно, что Декларация независимости частично базируется на Хартии вольностей, написанной Пенном, – просиял Маструд. – А вы знаете, что Колокол отлит в честь этой Хартии и надпись на нем выполнена квакером? Питер пожал плечами. Еще в девятнадцатом веке все квакеры утратили всякое политическое влияние. И ему это было почему-то неприятно. Маструд вытянул ящик стола и извлек оттуда какую-то подмокшую картонную коробку. – Вы пацифист? – осведомился он. – Это имеет отношение к моему браку? – Нет, это я так, из чистого любопытства, – проговорил Маструд, чей рот вдруг оказался набитым свининой с рисом. – Я считаю, что насилием проблемы не решаются. Предпочитаю действия ненасильственные. Послышался булькающий звук – не то смех, не то фырканье. – Как это согласуется с вашей профессией? Говорить о своих пацифистских убеждениях и, господи боже, требовать соблюдения законности через наказание! А ведь в нашем штате применяется и смертная казнь. – Я вполне в курсе. – Ну так как же? – Меня это не смущает, хотя к смертной казни я отношусь с чрезвычайной осторожностью. Возможно, в закон я верю больше, нежели в заповеди квакерской морали. Что продиктовано самой жизнью, – сказал Питер, которому этот обмен репликами не понравился. – Ну да, католики тоже пользуются противозачаточными средствами. – Аналогия не совсем верна. – А вы умелый спорщик. Чего и следовало ожидать. В людях мне это нравится, в клиентах же – нет. – Открыв другой ящик, Маструд вытащил оттуда пиво. – Итак, чем занимается ваша жена? – Заведует Центром для женщин – жертв жестокого обращения. – Следует еще разобраться, кто из вас более обеспечен, возможно, и не вы. – Нет, деньги там крутятся небольшие. Хоть она и заведует, и лицензия социального работника у нее имеется, все честь по чести. – Могла бы заняться частной практикой, – решительно заявил адвокат. – Ладно, отставив в сторону профессии, расскажите мне, какое имущество вы нажили в браке. Имеется совместное владение домом, отвечал Питер, совместный счет в банке, положенные на счет деньги, которые они копили на отпуск, небольшой, но устойчивый доход в акциях – этим занимался Питер и чрезвычайно гордился, что сумел так ловко, до смешного, распорядиться деньгами, к этому следовало прибавить машину Дженис, «форд», компьютер, драгоценности и т. д. Вместе с произведенной оценкой дома набежит несколько сотен тысяч долларов. – Обычная для мелкого среднего класса сумма, – заключил Маструд. Долгов у них было тысячи две – на кредитных карточках, на ежемесячно поступавших счетах плюс бесконечные выплаты по ипотеке и досадные долги за кредиты их студенческих лет. Единственным способом поделить дом была бы, конечно, его продажа. – Хорошо. Поскольку вы так точно знаете, чего хочет ваша жена, почему вы не поделитесь со мной тем, что тревожит вас? Питер решил высказаться откровенно. – Я не хочу разводиться, и это, черт возьми, меня тревожит. – Как это часто и происходит, одна сторона не хочет расторжения брака. – Маструд кивнул участливо, как и пообещал. – Из слабости, от страха, не утратив надежды, ощущая свою зависимость. Что из всего этого относится к вам, Питер? – Ну, наверное, все перечисленное. – Он наклонился вперед. – Но думаю, у нас имеется шанс опять соединиться. |