Онлайн книга «Цена за ее свободу, или Во имя денег»
|
– Катя, – сказал Эдик, – я не настолько богат, чтобы возить тебя в Африку охотиться на крокодилов, но в ресторан по твоему усмотрению раз в неделю сводить могу. – Эдик, а ты кто? – спросила я. – В смысле? – В смысле того, чем ты занимаешься? – Занимаюсь нелегальным бизнесом. – Все с тобой понятно. Ты – бандит… – Скажешь тоже… – Ты же в перестрелке участвовал. Пушку, опять же, носишь. В Москве группировок много. В одну из них входишь ты. – Ох, Катерина, какая ж ты у нас сообразительная, – засмеялся Эдик и похлопал меня по руке, Официантка принесла нам молочного поросенка, фаршированного фисташками, нежнейшую норвежскую лососину, стерлядь в шампанском и грибной жульен. – Эдик, я никогда в жизни этого не съем! – Съешь, Катенька, съешь! Тебе ведь надоела моя яичница с картошкой. – Не яичница с картошкой, а картошка с яичницей, – засмеялась я и подняла бокал с вином. – Давай выпьем за удачу. – За удачу и за встречу. За то, что мы с тобой нашли друг друга. Ради такой женщины я готов подставить себя под пули еще и еще раз! – Да уж, знакомство у нас произошло в экстремальных обстоятельствах! Поросенок оказался восхитительно вкусным, лососина таяла во рту… Когда заиграла музыка, Эдик пригласил меня танцевать. Во время танца он прижимал меня к себе и говорил ласковые слова. Я была на вершине блаженства. – Катя, – спросил Эдик, усаживая меня за столик, – а с линзами точно ничего не случится? – Дались тебе линзы! Ничего с ними не будет. Представь, что у меня глаза василькового цвета. На редкость красивые глаза… – У тебя и так красивые глаза. Карие… – Ничего ты, Эдик, не понимаешь в женской красоте! Ладно, закроем тему. Знаешь, сегодня я почувствовала себя счастливой. Ты смотрел в детстве «Синюю птицу»? Вот самое точное определение счастья. Счастье – как птица. Вспорхнет – и нет его, а потом опять прилетит… Так вот, в данный момент я счастлива. Плевать мне на мужа, который по-крупному подставил меня. Плевать на подругу-предательницу, затянувшую мужа в постель. Друзей вообще не бывает. В этой жизни надеяться нужно только на себя. Я благодарю тебя за этот незабываемый вечер и за счастье, которое ты мне подарил. Мы с Эдиком выпили. – И все же я не могу к тебе такой привыкнуть, – сказал он. – Так где же ты так научилась гримироваться? «Может, и в самом деле стоит выговориться? – подумала я. – Интересно, как он отнесется к моему признанию? Возмутится? Прогонит меня к чертовой матери или… поймет?» – До встречи с Пашкой я зарабатывала себе на хлеб тем, что снималась в порнофильмах. – Что?! – закашлялся Эдик. Я постучала его по спине и с напускным безразличием спросила: – Ты что, никогда не смотрел порнофильмы? – Смотрел… – Эдик покраснел так, что, казалось, щеки его лопнут от напряжения. – Но… Я не могу тебя представить в качестве порнозвезды… – Почему? Ты считаешь, что я для этого плохо сложена? – Нет, сложена ты просто великолепно, но… Для того чтобы сниматься обнаженной и не просто сниматься, а… – Эдик покраснел еще больше. – Нужно иметь особый… характер… – Знаешь, мне тоже так казалось. Но потом мне начали платить такие деньги… В общем, деньги не пахнут, Эдик. Главное, чтобы они были. Все остальное – ерунда! – Но ведь тебе приходилось спать с мужчинами… – Конечно, – кивнула я. – А как можно сниматься в порнофильмах и не спать с мужчинами? – Но ведь они тебя трогали… – Трогали? Они меня не только трогали – они меня имели. Хотя, если честно, это был просто монтаж. Настоящего секса на съемках очень мало… Эдик, опустив голову, молчал. Подлив себе вина, я сказала: – Ты первый, кто узнал о моей прошлой жизни. У тебя изменилось ко мне отношение? – Что ты! – Эдик положил свою руку поверх моей. – Ты потрясающая женщина, Катя, другой такой нет! Расплатившись с официанткой, мы вышли из ресторана. – Эдик, а как ты поведешь машину в таком состоянии? – спросила я. – Мы же с тобой пили вино! – Ну и что! – улыбнулся Эдик и завел мотор. Достав из сумочки зеркальце и чистый платок, я вытащила линзы. – Еще бы не мешало смыть грим, – сказал Эдик. – Дома смою, – улыбнулась я и закрыла глаза. До дома мы доехали без особых приключений, если не считать того, что на Моховой нас остановил гаишник и попросил Эдика предъявить документы. Вложенная в права пятидесятидолларовая купюра быстро разрешила все проблемы. Потом я отмокала в ванне, а когда вышла, услышала телефонный звонок. Это была Мила. – Катя, – сказала она и тяжело задышала в трубку. – Катя, приезжай в стриптиз-бар, у меня для тебя кое-какая информация. Сердце тревожно застучало: – Мила, Паша объявился? – Пока нет. В прошлый раз я тебе не все сказала. Приезжай, надо поговорить. Я тебя жду. Приезжай, пока я не передумала. – Ты можешь сказать мне это по телефону? – Нет. Это не телефонный разговор. Катя, я тебя ни к чему не принуждаю. Просто мне хочется тебе помочь. Павел… В общем, приезжай – узнаешь. – Хорошо, я сейчас приеду, – сказала я и положила трубку на диван. – Катя; что-то произошло? Объявился Павел? – спросил Эдик. – Нет. Просто Милка сказала мне не все. – А что ж она вчера скрытничала? – Не знаю. Возможно, она почувствовала себя виноватой и действительно решила помочь мне. Надо ехать, Эдик. Для меня важна любая мелочь. Может появиться хоть какая-то зацепка. – Тогда поехали. Я буду тебя ждать у бара. – А если мы проговорим слишком долго? – спросила я и, краснея, подумала о стриптизерах. |